100 Великих Чудес Света - Надежда Ионина

Верхняя часть Дворца — это огромный массив, прорезанный большими оконными проемами, которые когда-то внутри были украшены стрельчатыми арками и тонкими колоннами. После пожара 1577 года в первоначальном виде сохранилось только два крайних окна.

Центральную часть фасадов украшают два богато отделанных балкона. Они были построены специально для того, чтобы дож мог появляться перед народом. Вход во Дворец находится неподалеку от собора Святого Марка, он носит название порта делла Карта. Происхождение этого названия ученые трактуют двояко (carta — бумага). Возможно, оно возникло оттого, что неподалеку находился архив документов. Или, может быть, потому, что когда-то здесь сидели писцы и помогали горожанам составлять бумаги, жалобы и прошения.

Обилие орнаментов на входе доведено до предела, а тонкость их выполнения доведена до ювелирной работы. Это фантастическое кружево когда-то блистало позолотой и лазурью. Скульптурная группа над входом изображает крылатого льва Святого Марка и коленопреклоненного перед ним дожа Франческо Фоскари.

Внутренние помещения Дворца многочисленны, и почти каждое из них интересно в художественном и историческом отношении. Здесь все уникально. И лестница Гигантов, которая ведет во внутренние залы, — широкая, с мраморными перилами, с декорированными ступенями. Огромнейший зал Большого Совета покрыт плафонными росписями, в нем находятся портреты первых 76 дожей. Здесь же находится гигантское полотно «Рай», написанное Я. Тинторетто, самая большая картина в мире (ее размеры 7x22 метра).

А вот зал Совета Десяти — верховный суд республики. Это сейчас посетители приходят в него как зрители, наслаждаясь шедеврами искусства. В давние же времена венецианец с содроганием думал об этой страшной канцелярии. Она вела тайный контроль за действиями и намерениями граждан, вела борьбу против политических преступлений. Заседания Совета Десяти проходили ежедневно под председательством самого дожа. Члены Совета заслушивали отчеты начальников кварталов, рассматривали информацию шпионов. Доносы опускались в знаменитую «пасть льва», которая находилась в соседнем зале.

Дворец дожей производил особое впечатление. Может быть, оно вызывалось тем, что Дворец не был крепостью и в его архитектуре с самого начала присутствовали декоративность и легкость В Венеции не существовало обычных для средневековой Европы крепких замков и крепостных стен — здесь море служило защитой, а вместо фортов у республики был великолепный флот.

В непосредственной близости к Дворцу дожей стоит здание знаменитой тюрьмы Карчери, окутанное страшными легендами и преданиями, в которых переплелись вымысел и реальность. В одной из ее камер добровольно провел ночь Д Байрон, чтобы пережить ощущения, испытываемые узником.

Здание тюрьмы Карчери соединено с Дворцом дожей мостом Вздохов. Свое название мост получил потому, что сквозь его решетчатые окна осужденные, прощаясь со свободой, бросали последний взгляд на море, солнце и небо. Иногда через него проводили приговоренных к казни.

А снаружи мост Вздохов даже приветлив. Он повис над узким каналом, упершись своими концами в стены Дворца и тюрьмы. Плавная линия его крыши увенчана завитками волют и повторяет изгиб опорной арки. В его окнах — узорчатые решетки.

Теперь отсюда многочисленные туристы могут полюбоваться видом лагун, а по вечерам из гондол, проплывающих под мостом, слышатся звуки гитары и пение.

В конце XV века была сооружена любопытнейшая достопримечательность площади — Башня Часов. Она интересна и сама по себе — высокое «прямоугольное здание, разделенное на четыре яруса и покоящееся на однопролетной арке». Но самое затейливое — это часы. Огромный циферблат покоится над аркой, на нем отмечены часы и минуты, фазы Луны, положение Солнца среди знаков Зодиака, даты. А над циферблатом — скульптура Мадонны. «Перед ней в праздник Вознесения каждый час проходят фигуры трех волхвов и трубящий ангел. В верхней части башни на звездном фоне сверкает золоченый лев Святого Марка. А верхнюю террасу всего этого оригинального сооружения венчает огромный колокол, в который каждый час бьют бронзовыми молотами два бронзовых стража».

Венеция!.. Здесь камни пахнут морем, здесь каждое здание — это живая история, здесь столько фресок и картин, скульптур и мозаики, что кажется, будто город — это один огромный музей. Венеция прекрасна днем, она полна очарования и ночью.

Сквозь века она пронесла благородство своего облика и неповторимую красоту.

44. Ангкор — город, забытый в джунглях

В 1868 году в Париже вышла книга путевых очерков французского натуралиста Анри Муо «Путешествие в королевства Сиама, Камбоджи, Лаоса и другие области центрального Индокитая». Самого ученого к тому времени уже не было в живых: он скончался от лихорадки в Лаосе 7 ноября 1861 года.

Из книги Муо Европа с удивлением узнала, что в лесистых дебрях страны кхмеров, к северо-западу от Великого озера Тонле-Сап, находятся остатки древних храмов и дворцов, остатки каналов, стен — целый город. Полузабытый и брошенный, полуразрушенный и безлюдный, заросший кустарником, он прекрасен и таинствен.

В Европе изумились и многие не поверили Муо, как не поверил и он, когда во время своих путешествий впервые услышал о «потерянном городе». Обычные в восточных странах легенды поначалу не привлекли его внимания, но они повторялись вновь и вновь с точным указанием адреса города. Этот город видели и рыбаки, и охотники, и крестьяне из приозерных деревень.

Вновь эту легенду скептически настроенный француз услышал от христианского проповедника, заброшенного судьбой в эти края. И Муо согласился пройти вместе с пастырем к городу. Еще сравнительно недавно добраться до Ангкора было вообще нелегкой задачей.

Да и сама поездка в Камбоджу была путешествием чуть ли не на край света. Когда ученый все-таки добирался до Пном-Пеня, оказывалось, что приключения, собственно говоря, только начинаются. Из одного местечка в другое вели зачастую лишь тропинки, и надо было суметь не заблудиться в этом неведомом краю. Конь, слон или запряженная буйволом тележка с большими колесами, сампаны и пироги в сезон дождей — вот и все средства передвижения. Так еще и 50, и 40 лет назад добирались ученые до сказочных построек Ангкора.

Но когда ученый француз, раздвинув кусты, увидел город, он просто остолбенел от изумления, восторга и восхищения. Исполинские храмы возвышались над самыми высокими деревьями, и даже обвившие их лианы и проросшие в стенах узловатые стволы не могли скрыть их величественные башни. Из-под черных порталов вылетали птицы, и летучие мыши шуршали под сводами храмов.

Густой тропический лес был крутом, с гигантскими деревьями, лианами, травами в рост человека, с зарослями папоротников. Рычание хищников, крики обезьян, прыгавших с ветки на ветку, душные тучи москитов.

Природа, которая в пустынях и сухих степях тысячелетиями хранит законсервированные песками храмы, совсем по-иному ведет себя в джунглях. Стоит людям уйти из дома, из города, как на следующий же год кусты и побеги бамбука раздвинут плиты площадей, лианы оплетут стены домов и зеленые пятна травы украсят крышу. Через несколько десятилетий стены, разорванные могучими корнями, рухнут, кровли провалятся и быстро разрастающиеся деревья закроют кронами остатки зданий.

И здесь в траве и зелени прятались давно уже расшатанные каменные ступени, заросшие паутиной и скользкие от мха. Обрушившиеся каменные блоки преграждали дорогу. За корнями, ветвями, листьями бесчисленных баньяновых деревьев, за буйной растительностью, скрывавшей храмы, нелегко бывало порой увидеть скульптуры и барельефы. Стены, испещренные рельефами, колоннады, галереи, башни, статуи, террасы.

Как зачарованный бродил Муо по живописным развалинам, наслаждался их диковинной для глаза европейца красотой, удивлялся их гигантским размерам. Конечно, Муо многого тогда не мог знать, но он понял главное: увиденные им руины уникальны.

Храмы средневековой Камбоджи не сдались под натиском леса, потому что поистине великие мастера могли возвести такие сооружения. Ангкор — это не только одно из самых выдающихся творений человеческого духа, но одновременно и застывшая в камне история великой и своеобразной цивилизации.

Впоследствии Муо и другие ученые спрашивали, кто построил этот город, но камбоджийцы только разводили руками и туманно отвечали:

— Город — дело рук царя ангелов Пра-Юна.

— Этот город построен гигантами, которые когда-то жили в наших краях.

— Этот город сам построился, потому что людям это не под силу.

Но сохранилась древняя легенда о том, как в незапамятные времена, когда боги еще появлялись на земле среди простых смертных, жил-был в стране Индрапараста принц Пра Кет Меалеа. Он был прекрасен, мужествен и юн, и боги любили его. В особенности его любил бог солнца Индра.