Непослушная игрушка - Николай Воронков

Действительно, почему? Хотел бы я и сам знать. Хотя, если честно, рушить чьи-либо планы у меня и в мыслях не было. Так, на короткий миг пожалел Верону. Откуда мне было знать, что она побежит не плакать в уголке, а прямым ходом в службу безопасности?

— Какой ответ вы хотели бы услышать?

— Честный.

Я попробовал прикинуть про себя варианты. Если скажу, что всё это делал сознательно, то это будет неправдой в первую очередь перед самим собой. Меня ведь и не думали во что-либо посвящать. Всё, что я делал — это на уровне интуиции. А остальные решат, что я набиваю себе цену, спасая шкуру. И путь у меня будет только один — на плаху. Лучше говорить правду. Во всяком случае, придерживаться прежней версии — всё только случайно.

— Верона мне надоела, и я решил с ней порвать. Я решил, что не настолько мне хочется королевской власти и всего, что с ней связано, чтобы ещё и спать с нелюбимой женщиной. Уж как-нибудь я без этого обойдусь.

Снова повисла тишина. Неожиданно заговорил молчаливый гость.

— Она вам так противна?!

— Ну почему же. Временами она бывает очень даже приятной. Но спать с ней из-за королевской короны я не хочу.

— А если бы она была бедна и безродна?

Непонятный разговор начал раздражать.

— К чему вы вообще клоните?

— Я пытаюсь понять — что же вами двигало? Жадность, расчёт, благородство или что-то ещё? И что с вами делать — казнить или награждать.

Я мрачно смотрел на этого нежданного психолога.

— Когда сам смогу разобраться, я вам сообщу.

— А если я прикажу вам жениться на Вероне?

Я даже поперхнулся.

— Прикажете?! Мне?! Жениться?!

— При задержании вы сказали, что с удовольствием подчинитесь королю.

— Так то королю… — начал было я, но тут появилось нехорошее подозрение и я осёкся.

Мужик чуть улыбнулся

— Да, я ваш король Анре.

— Вы так не любите леди Верону? Или это такое наказание для меня?

Король встал и подошёл ко мне. Охрана напряглась, но не сдвинулась с места.

— Леди Верона много рассказала о вас. Много непонятного, много странного. Но кто из нас без недостатков? Однако она считает то, что до сих пор жива, именно вашей заслугой. Лучше бы вас казнить, но и мнение Вероны, оказавшей всем неоценимую услугу, надо учитывать — король помолчал — Следствие будет продолжено, а потом примем решение. А вы пока подумайте — что для вас предпочтительней — жениться на Вероне или умереть.

Не успел я удивиться — каким образом связаны моя жизнь и женитьба на Вероне, как меня подхватили под белы рученьки и отвели в камеру. На этот раз мне выделили персональную одиночку. Чистенькая, уютная комната примерно три на четыре метра. На недосягаемой высоте под потолком маленькое окошечко, через которое едва пробивался свет. Из обстановки — подвешенный на цепях к стене лежак. В дальнем углу дырка в полу. Судя по запаху — туалет. Стены и пол из грубо обтёсанных каменных блоков. Очень массивная, чуть ли не в двадцать сантиметров толщиной, дверь с маленьким глазком и окошечком для выдачи еды. И всё! Скромненько и со вкусом.

Меня сунули в камеру и забыли. Сначала я этого не понял. Сначала я пытался о чём-то думать, что-то анализировать. Хотя о чём тут думать-то? Вляпался в чужие разборки, о серьёзности и масштабе которых не имею не малейшего понятия. Сам признался в государственном преступлении, за которое может быть только одно наказание — смерть. Может, зря я это сделал? Прикинулся бы невинно пострадавшим, может и отпустили бы уже. Чёрт его знает. Если уж они с таким вниманием выслушали рассуждения Вероны о подоплёке банального домашнего скандала, то наверняка заинтересуются — откуда у меня была такая уверенность, что всё может резко измениться. Так резко, что я не позволил Вероне даже остаться до утра. Всё верно. Сложили два и два, и получили точное время начала переворота. А это можно расценить и как мою важную роль в заговоре. И про Киксо они бы узнали. Так что своей разговорчивостью я ни в чём особенном и не признался, из меня бы и так всё выбили пытками. И я только выиграл, сведя свою роль до уровня альфонса, кем я, собственно и являлся. Но заговор есть заговор. А когда до Вероны дойдёт, что первопричиной всех моих ласк была чистейшая корысть, она взбесится. Я даже немного помечтал, представляя, как она мечется, стонет, рычит, проклиная меня. Но она же может и настоять на смертной казни, чтобы отомстить мне. Ну, или если очень повезёт, то может ждать каторга или пожизненное заключение. Даже камера подходящая, почти как Монте Кристо. Может получиться и так, что в этой камере я и сдохну от старости. Маловероятно, конечно, но чем чёрт не шутит? Можно начинать копать подземный ход, но не хочется заниматься бесполезным трудом, лучше уж дождаться приговора, если, конечно, я вообще его дождусь.

Но про меня забыли. Кормили два раза в день, и довольно сносно. Но никакого общения. Открывается низенькое окошко, на подставочку ставится чашка с варевом, кружка с чем-то, напоминающим морс, я их забираю, отдаю грязную посуду, и на этом общение заканчивалось. Немного смущало, что посуду я не мыл (да и нечем было), а каждый раз получал новую. Наверное, это имело какой-то смысл, пусть и непонятный для меня. Меня не таскали на допросы, не убирали лежак и не требовали, чтобы я целыми днями стоял. С одной стороны — хорошо. Я отоспался, отдохнул, но во весь рост встала проблема безделья и одиночества. Сначала я попытался что-то вспоминать, но быстро понял, что это глупость. Земная жизнь для меня теперь не более чем красивая сказка, о которой лучше забыть, чтобы не бередить душу. А из месяца жизни здесь у меня были только бандиты, лес и дорога. Немного убийств, немного секса. Но про убийства вспоминать не хочется, а про секс хочется, но лучше не надо, а то пребывание в камере покажется тяжёлее вдвойне. Что остаётся? Только Эли, но о нём я знаю только то, что он где-то здесь. Вот и получается, что думать и вспоминать мне не о чем. Что там пишут в книжках о правильном поведении в камерах одиночках? Надо себя чем-то занять. Например, навести порядок. Только в чём и как? Посуда у меня, можно сказать, одноразовая. Воды нет. Полировать лежак и стены? Чем? Ладошкой? Начать учиться и попросить книги? Ага, принесут. Только вот судя по крикам, доносящимся время от времени по коридорам, книга будет о правильной организации пыток, типа «Молота ведьм».

На третий день отдохнувшее тело потребовало движения, и я отправился в путешествие. Пятьдесят кругов по часовой стрелке, пятьдесят против. При этом считать шаги, трещинки и выступы на стенах. Через пару часов это надоело. Что ещё? Попытался заняться физкультурой, даже вспомнил армейский комплекс упражнений «Солдатская пружинка», но через пару часов надоело и это. Варианты развлечений стремительно заканчивались. Похоже, одиночество и безделье могут стать настоящей проблемой. Усевшись в позу лотоса, попытался войти в транс, но тут же остановился. Ну, достигну я нирваны, буду сидеть годами нетленный, блуждая разумом в неведомых мирах. И что? Я понятия не имею, что и как. Перенесусь ли я в другие миры как личность или просто обману себя как наркоман, принявший дозу? Ещё несколько часов бесплодных попыток придумать себе занятие, и я ощутил в себе нарастающее раздражение. Стоп! Если верить книжкам, это один из начальных этапов. Вскоре начнутся вопли, битьё головой о стены и прочие удовольствия.