Последний секрет плащаницы - Давид Зурдо

— Брат мой, брат мой… — отчаянно взывал призрак.

Но Пьер не отзывался. Страх парализовал его, и он не мог вымолвить ни слова. Однако видение не исчезало, а загробный голос продолжал настойчиво звать его.

— Чего ты хочешь? — прокричал граф, сбросив с себя оцепенение, но по-прежнему леденея от страха.

— Ради всего святого, выслушай меня, брат мой, — ответил призрак. — Я явился сюда из чистилища, потому что мне нужна твоя помощь. Я совершил грех и предал своих товарищей… Если ты любил своего бедного брата, пожалуйста, сделай, что я прошу. Отправляйся к монастырю ордена тамплиеров в Париже (теперь он принадлежит королю). Подойди к нему ночью, взяв с собой железный лом, но без факела, чтобы никто не увидел тебя. Сосчитай камни в нижнем ряду на выходящем в сад фасаде, начав с правой стороны, и вынь из стены девятый камень. За ним ты найдешь тяжелый серебряный ларец. Заверни его в ткань и уходи как можно скорее. Спрячь ларец, не открывая его, у себя в доме и передай его своему сыну Жоффруа в день его свадьбы. Пускай он откроет его после венчания. Богу угодно, чтобы содержимое этого ларца принадлежало твоему сыну, но он не должен знать, как он попал к тебе. Это нужно сохранить в тайне от всех. Сделай все, как я прошу, умоляю тебя. И еще… закажи отслужить мессу за упокой моей души. О своей жене не печалься: она уже наслаждается вечным блаженством на небесах… Прощай, брат мой. Помни меня…

С этими словами призрак исчез так же неожиданно, как и появился. Пьер с трудом поднялся с колен, еще не придя в себя от пережитого потрясения. Спотыкаясь, он добрался до кровати и повалился на нее, совершенно обессиленный. У него кружилась голова, и он не мог понять, что произошло. Вероятно, это видение было плодом его расстроенного воображения. Но в то же время все произошедшее казалось ему таким реальным…

Проснувшись на следующее утро, Шарни сразу же вспомнил свое ночное видение, и его опять охватил страх. Бледное лицо умершего брата стояло перед его глазами, а в ушах настойчиво звучали слова, произнесенные призраком.

Пьер попытался себя уверить, что это был просто кошмарный сон. В тот вечер он слишком плотно поужинал и в результате плохо спал, мучимый кошмарами. «Вот и объяснение», — подумал граф, несколько успокоенный, однако, когда он принялся умываться из таза, стоявшего на комоде, все его рациональные объяснения пошли прахом: на обеих его ладонях проявились, как стигматы, алые кресты — символ ордена тамплиеров.

34

1997, Поблет

Энрике вел машину по второму национальному шоссе в направлении на Лериду. Монотонный шум мотора всегда наводил на него сон, но на этот раз он был бодр как никогда, несмотря на то что практически не спал этой ночью. Интригующая история, которую ему предстояло расследовать, ни на секунду не выходила у ученого из головы. После разговора с падре Арранцем его интерес к ней обострился еще сильнее. Ночью он никак не мог уснуть и без конца перебирал в голове все известные ему факты, пытаясь заполнить логическими умозаключениями остававшиеся пробелы. Однако, несмотря на все усилия, на очень многие вопросы невозможно было дать ответа.

Энрике горел желанием поскорее начать расследование, и поэтому ранним утром он собрал свои вещи, сдал ключ от номера администратору и взял напрокат машину, чтобы отправиться в Поблет. С тех пор прошло уже пять часов, и Кастро, судя по указателю на шоссе, находился в шестнадцати километрах от Лериды. Затем предстояло проехать около пятидесяти километров по шоссе № 240 и выехать на дорогу, ведущую в Л’Эсплуга-де-Франколи.

План с отмеченным на нем маршрутом лежал рядом с Энрике на сиденье маленького «ситроена», взятого им напрокат этим утром. Машина была без кондиционера, и воздух с резким свистом врывался в открытые окна, досаждая водителю. В агентстве «Герц», через которое отель всегда заказывал автомобили, свободных машин с кондиционером не оказалось. Гостиница не работала с другими агентствами, и поэтому, если бы Энрике отказался от предлагаемого ему варианта, ему пришлось бы заниматься поисками машины самому. Администратор гостиницы посоветовал ему обратиться в агентство «Авис», однако Энрике, поразмыслив, решил не тратить время на лишние хлопоты и удовольствоваться автомобилем без кондиционера. Возможно, разумнее было бы подождать день, чтобы отправиться в путешествие со всем комфортом, но азарт исследователя гнал его вперед, не давая терять ни минуты.

В Л’Эсплуга-де-Франколи ученый приехал во втором часу дня. Припарковав машину у церквушки, находившейся на реконструкции, он отправился в ближайший ресторан, чтобы пообедать и разузнать, где можно было остановиться.

Это было спокойное, уютное заведение, где Энрике смог в полной мере насладиться изысками местной кухни, в том числе и заказанным по настоятельной рекомендации хозяина десертом carquinyolis, состав которого остался для него загадкой.

Расплатившись за обед, Энрике решил расспросить хозяина насчет гостиницы.

— Здесь, в Л’Эсплуга, — сказал тот после некоторого раздумья, словно ему не приходилось уже тысячи раз отвечать на подобный вопрос, — у нас есть гостиница «Осталь-дель-Сенглар». Хорошее место, правда, недешевое. В пригороде есть еще два отеля — «Монастерио» и «Масиа Кадет», но они менее комфортабельные.

— А какой ближе всего к монастырю Поблет? — спросил Энрике.

При этих словах добродушная приветливость на лице хозяина тотчас сменилась неприязненным выражением.

— Вы что — тоже из этих? — подозрительно спросил он.

— Из каких «этих»? — недоуменно переспросил Энрике.

— Из этих, — с раздражением продолжал хозяин, — богачей из Барселоны, которые останавливаются в санатории Вилья-Энграсия. Приезжают сюда каждые выходные и ведут себя так, будто этот город принадлежит им! Думают, если у них есть деньги, то они хозяева мира! Да никакие миллионы не спасут их души, когда они будут гореть в вечном огне!

Энрике, не ожидавший такой гневной тирады от хозяина ресторана, поспешил заверить его:

— Да нет, что вы, я вовсе не из «этих». Я работаю преподавателем в Автономном университете Мексики, а сюда я приехал, чтобы заниматься исследованиями по истории монастыря Поблет.

— Да, вот как? — сказал хозяин, испытующе глядя на Энрике, и через несколько секунд молчания добавил: — Тогда добро пожаловать. Можете остановиться в санатории, только я вам этого не советую. Думаю, вам больше всего подойдет гостиница «Хайме Первый». Она находится рядом с шоссе и всего в одном километре от аббатства. Красивое место, и там очень дешево. Раньше была еще одна гостиница, даже ближе к монастырю, но теперь в ее здании сделали школу английского языка. Забавно, правда? Мы тут и так не можем договориться между собой, на каком языке говорить, а эти иностранцы еще решили учить нас своему.

Хозяин захохотал, довольный своей шуткой, и снова пришел в хорошее расположение духа. Подробно объяснив, как добраться до отеля, он настоял на том, чтобы гость попробовал его домашний ликер. Напиток оказался действительно отменным, и Энрике с удовольствием его выпил — возможно, даже несколько больше, чем следовало, потому что, встав из-за стола, он немного пошатнулся, еще сильнее развеселив хозяина.

Выехав из города, Энрике, следуя полученным указаниям, свернул на развилке на левую дорогу. Путь до отеля занял всего пять минут — при том, что Энрике, слегка опьяневший от ликера, не решился вести машину со скоростью больше сорока километров в час. Белые стены и крыши он заметил издалека. Гостиница состояла из нескольких корпусов, среди которых выделялся один наиболее современный. Оставив машину на парковке, Энрике направился к стойке администратора, чтобы узнать, есть ли в отеле свободный номер. Был четверг, и в гостинице не наблюдалось большого оживления, однако администратор довольно долго изучал свой журнал, прежде чем нашел свободную комнату.

Наконец оказавшись в номере, Энрике принял душ, чтобы освежиться после длительного путешествия и взбодриться. Ему не терпелось поскорее увидеть монастырь своими глазами, и поэтому, несмотря на ужасную жару, он снова вышел на улицу и сел в машину. Проехав небольшой участок шоссе, Энрике миновал узкий каменный мост и оказался перед развилкой. Прочитав указатели, он узнал, что одна дорога вела в Ла-Пенью, а другая к источнику.

Шум мотора был единственным звуком, нарушавшим царившую вокруг гармонию. Ученый с наслаждением вдыхал свежий горный воздух, проникавший в открытые окна автомобиля, и слушал пение птиц. Когда он увидел возвышавшиеся впереди величественные стены монастыря, его охватило некоторое волнение. Наконец он был почти у цели.

Оставив машину на парковке, где стояло еще около десятка автомобилей, Энрике направился в ресторан под названием «Фоноль», бывший одновременно и магазином сувениров.