Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI - Александр Иванович Журавлев

При непрерывном – медленном, постепенном увеличении высоты столба воды – воду подливали градуированной пипеткой, мы получили ЗАКОНОМЕРНОЕ изменение свечения. Оно было очень сильным, если толщина слоя воды была равна целому числу длин полуволн ультразвуковых колебаний, т. е. если в жидкости образовывалась СТОЯЧАЯ волна.

Если хочешь получить сильное свечение, наливай осторожно слой воды до толщины-высоты, равной целому числу половин длин (полуволн) ультразвуковой волны, – т. е. создавай стоячую волну.

Вот в этих ювелирных опытах на стоячих волнах О.П. Цвылев и получил свечение при дозах УЗ, ещё в 10 раз меньших. То есть свечение возникало при интенсивностях УЗ от 0,05 Ватта на 1 см.

А что такое свечение? Это возникновение исключительно химически активных электронных возбужденных состояний – ЭВС, которые и высвечивают.

Мы обратились к медикам. Что вы делаете? УЗ уже при 0,05 Вт/см создает ЭВС, и вы больных бабушек и дедушек с их радикулитами «трахаете» 2,0–5,0 Ваттами. Да как они у вас выживают?

Терапевтические – лечебные дозы УЗ были снижены до 0,2–0,8 Bt/cm2. Я считаю своей заслугой такой взнос в ультразвуковую терапию в 1965–1970 годах. А теоретически мы продолжали разбираться, как это вода так ярко светит – горит при низких комнатных температурах.

Этой проблемой заинтересовался и включился в наши исследования заведующий кафедрой физики Омского медицинского института, канд. техн. наук Вербанов B.C. Всё интересное известное и новое, своё проблемное – мы изложили в книге-монографии: Журавлев А.И., Акопян В.Б., Вербанов B.C. Ультразвуковое свечение. В 2 изд.: 1) М.: Наука, 1977. 134 с; и 2) М.: МГАВМиБ им. К.И. Скрябина, 2005–2006. 277 с.

В общем, обнаруженное нами УЗ-свечение при пороговых дозах 0,05 Вт/см дает возможность глубоких экспериментальных и теоретических исследований свойств воды.

В частности, по УЗ-свечению мы по физико-химическим критериям установили, что пресловутая ПАМЯТЬ ВОДЫ действительно существует. Может быть, потому что вода не забывает нанесенного ей физического или химического «оскорбления», а мы на 75 % состоим из воды, мы и являемся такими «вредно-злопамятными».

Да, вода в своих свойствах неисчерпаема: вода талая, вода намагниченная, живая вода, мертвая вода – меняет свои физические – механические свойства. Лучшим адекватным проявителем этих механических изменений и является механический локатор – т. е. ультразвук по его УЗ-свечению.

Олег Павлович Цвылев по этому УЗ-свечению быстро сделал и защитил кандидатскую диссертацию. Как человек О.П. Цвылёв был хорошим и надежным товарищем.

О людях, которые мешают работать

Интересен и человек другого типа – могу этот тип охарактеризовать как «непонятный». Таким и оказался Владимир Талицкий. Мне было трудно поверить, что такие люди могут на свете существовать. Он работал у нас инженером и постепенно выводил из строя все оборудование, на котором он пытался что-то делать. А делать он, без всяких санкций, пытался после 4–5 часов, когда все уходили и в лаборатории никого не оставалось.

Утром ко мне прибегал выведенный из себя инженер – бывший моряк Радий Михайлович Стариков: «А.И., этот опять сломал весы. Можно я набью ему морду?» – «Ни в коем случае!»

Через неделю: «А.И., этот опять сломал фотометр. Я набью ему морду!» – «Ни в коем случае!» Мордобой был против моих принципов. Кроме того, я понимал, что мордобой выльется в длительную нервотрепку всего коллектива. Однако через некоторое время я изменил свое мнение и понял, что набить ему «морду» надо и придется.

Вспомнил классика педагогической науки А. Макаренко, который всё-таки вынужден был нокаутировать одного из наиболее нахальных своих учеников.

Да! Принципы необходимы в жизни, кроме тех случаев, когда эти принципы мешают жизни. Преступника можно и надо убить, чтобы он не убивал других. А дело было так.

Я зашёл к работающему Олегу Цвылеву и, чтобы лучше видеть, что он делает, прислонился к стенке лицом к Олегу. Вдруг в комнату вошел Талицкий, стал лицом к Олегу, ко мне спиной. Меня он не заметил и повел дикую речь: «Олег, давай создадим союз, всей лабораторией, и выкинем из лаборатории Журавлева. Всем нам будет без него лучше».

Я слушал и молчал. Олег растерянно поглядел на меня, я сделал ему знак, чтобы он молчал. В. Талицкий продолжал пламенную речь о том, как хорошо выгнать Журавлева. Наконец он увидел, куда глядит Олег, обернулся, увидел меня и в растерянности замолчал.

Я, ни слова не говоря, молча вышел. Когда в следующий раз Радий Михайлович возмущенный прибежал, я ему сказал: «Разрешаю набить Талицкому морду при двух условиях: а) не должно быть свидетелей, б) только когда я вам разрешу». На том и порешили.

«Что вы будете делать? Ведь так его терпеть нельзя», – волновался Олег. И я начал «делать». Как только я видел, что Талицкий что-то «делает», я тихо становился у него за спиной. Через некоторое время он оборачивался и видел меня. Я МОЛЧА уходил из комнаты. И так раз 10–12 – молча.

«Александр Иванович, – взвыл он, – я стал нервным. Я ночью вскакиваю и смотрю, мне кажется, вы надо мной стоите. Скажите что-нибудь!» Я МОЛЧАЛ и при случае снова тихо становился у него за спиной. Он действительно стал нервным и однажды вечером ушел из лаборатории, не выключив электроплитку. Загорелась бумага, получилось очень много дыма, приехали пожарные, естественно, составили протокол. Утром мы с секретарем партбюро составили рапорт-докладную директору. Но прежде, чем идти к директору, я сказал Радию: «Сегодня можешь набить». Доложили директору. Ну, какому же руководителю нужен пожар, зарегистрированный во всех районных и городских инстанциях?!

«Выговор ему строгий», – сказала директор. На следующий день Талицкий прибежал на работу с сильно разбитой физиономией. «Я иду к директору, пусть этого Старикова увольняют – он хулиган». В дирекции ему вручили приказ о выговоре. На очной ставке Стариков сказал, что он вообще Талицкого вчера не видел. «А что морда разбита, так, наверное, напился и институт поджег». Он выполнил инструкцию – свидетелей не было.

«Да, интересно, – сказал Талицкий, – и морду набили, и выговор объявили». Сумма сложившихся ситуаций – поднявший его на смех коллектив вынудил его подать заявление и уволиться. Вот такие бывают люди.

Через некоторое время мне позвонил профессор Ю.А. Владимиров: «А.И., что это за личность, твой Талицкий? Я взял его на работу, он сказал, что он от Журавлева, а ты – это „фирма“, а теперь не знаю, что с ним делать, что скажешь?» – «Ну, друг Юра, ты бы меня спросил, когда его брал!» В общем, Ю.А. Владимиров отделался от него другим способом – зачислил его в аспирантуру.