Борьба за трон. Посланница короля-солнца - Уильям Эйнсворт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иаков весьма неохотно дал своё согласие на этот умысел и сделал это только по настоянию отца Петра.
Тильдеслей и Тоунлей решительно отказались принимать участие в этом деле.
Сэр Фенвик встретил препятствие для себя там, где и не ожидал. Вступилась леди Мария и стала отговаривать мужа от этого шага, уверяя, что заговор непременно будет открыт и заговорщики жестоко поплатятся. Но Фенвик стоял на своём.
— На всех наших вполне можно положиться. Никого нельзя заподозрить в шпионстве, — сказал он.
— Я подозреваю капитана Пендерграсса.
— Ты крайне несправедлива по отношению к нему. Спроси Вальтера Кросби, что он думает о нём. Подозреваете ли вы его в чём-нибудь? — спросил он капитана, который вошёл в павильон Генриха IV, где происходил этот разговор.
— И не думаю его подозревать! — воскликнул Вальтер, удивляясь неожиданности вопроса.
— Леди Мария считает, что он может нас выдать.
— У меня нет оснований подозревать его, — сказала леди Фенвик. — Но я почему-то не доверяю ему.
— Мне кажется, ваши подозрения неосновательны, — заметил Вальтер.
— Мне надоели эти постоянные заговоры, — раздражённо заметила леди Мария. — Боюсь, что они кончатся гибелью всех участников.
— Если бы этот план был приведён в исполнение с самого начала, тогда всё давным-давно было бы устроено, — произнёс Вальтер.
— Бог не благословит такое злое дело! — воскликнула леди Фенвик.
— Поговори с отцом Петром, — с неудовольствием промолвил её муж. — Он сумеет убедить тебя, что ты не права. А меня ты не переубедишь, моё решение принято.
— Вы также решились взяться за это дело? — спросила она Вальтера.
— Непременно.
— В таком случае не стоит и говорить с вами. Я поговорю с самим королём.
— Тебе совсем незачем вмешиваться в это дело. Королева решила, что узурпатор в любом случае должен поплатиться, и его величество не пожелает больше говорить об этом.
С первых же дней своего возвращения в Сен-Жермен Беатриса почти безотлучно была при королеве и маленьком принце, который успел искренне к ней привязаться. Она вставала очень рано и подолгу простаивала в церкви на молитве; эти благочестивые подвиги придавали ей измождённый и усталый вид.
Полковник Тильдеслей постоянно спорил с ней, но без всякого результата, и начинал даже тревожиться за её здоровье. Придворные дамы не могли прийти в себя от изумления, как могла Беатриса перемениться до такой степени.
Однажды в замок приехала мадам де Ментенон в сопровождении Людовика. Королева поспешила поделиться с нею новостью и объявила, что Беатриса собирается в монастырь. Мадам де Ментенон выразила желание лично переговорить с молодой девушкой. Послали за Беатрисой, которая не замедлила явиться.
— Бедная девушка! Она уже и теперь стала монахиней! — сказала мадам де Ментенон, взглянув на Беатрису. — Но, может быть, в монастыре она, действительно, будет счастливее. Впрочем, она, кажется, помолвлена с капитаном Кросби, который спас короля?
— Да, бедный капитан в отчаянии, — отвечала королева.
Приблизившись к мадам де Ментенон, Беатриса сделала глубокий реверанс версальской гостье.
— Её величество передали мне, — начала мадам де Ментенон, — что вы собираетесь в монастырь. Едва ли вы могли уже так устать от мира, и я думаю, что вы потом будете глубоко раскаиваться.
— Я не устала от мира, — возразила Беатриса, — я только хочу бежать от его искушений.
— Это хорошо. Но, когда вы войдёте в монастырские стены, вам придётся предаться исключительно Богу. Надеюсь, что ваше решение не есть результат ссоры с капитаном Кросби?
— Мы не ссорились с капитаном. Это единственная связь с миром, которая у меня ещё осталась.
— Но легко ли вам будет разорвать эту связь?
— Надеюсь на помощь Господа Бога.
— Я вам советую месяца на два поселиться в Сен-Сире, — сказала мадам де Ментенон. — Вы вступите там под начало настоятельницы, и, если через два месяца ваши чувства не переменятся, вы можете вступить в монастырь. Я переговорю о вас с мадам Сен-Жеран.
— Благодарю вас от всего сердца за ваше ко мне внимание, — сказала Беатриса, делая реверанс.
— Вы думаете, пребывание в Сен-Сире отклонит её от её намерений? — спросила королева, когда Беатриса удалилась.
— По всей вероятности, — отвечала мадам де Ментенон. — Тут она воочию увидит, что такое монашеская жизнь.
— Следовательно, для капитана Кросби есть ещё надежда. Надо будет сказать ему.
Отправляясь в Лондон, Вальтер Кросби не мог не проститься с Беатрисой. На этот раз она согласилась принять его.
— Вас напрасно отговаривать от вашего безумного намерения. Мне теперь дело представляется совершенно иначе, чем прежде. Я считаю его великим преступлением и желала бы, чтобы оно не удалось. А если оно удастся, то вы всю жизнь будете чувствовать угрызения совести. Можно убить принца Оранского в битве или при самозащите, но напасть на него из-за угла — недостойно порядочного человека, и я уверена, что вы откажетесь от этого намерения.
— Я уже так далеко зашёл по этому пути, что отступать мне нельзя, — смущённо отвечал Вальтер.
— Никогда не поздно отказаться от дурного дела. Предоставьте это дело судьбе: она лучший судья. Она не позволит принцу Вильгельму погибнуть, и ваша рука не поднимется против него. Не берите себе на душу такого греха, Вальтер. Оставьте это намерение, от которого я теперь прихожу в ужас. Я готова была бы донести на вас, если бы только могла.
— Не ожидал я этого от вас, — мрачно промолвил Вальтер. — Но ваш ум, очевидно, подавлен печалью. Вы, очевидно, забываете, что Вильгельм Оранский — злейший враг нашей религии, что он сделал всё, что мог, для того, чтобы погубить всех, кто исповедует римскую веру. Такого врага следует уничтожить. Если такова воля Божия, он и будет уничтожен. Он принёс столько зла нашей стране, что его мало присудить к двенадцати казням. И каждый раз я готов был бы выступить его палачом.
— Мне больно слышать это. Вы говорите так по ложно понимаемому чувству долга.
— Бог покарал королеву Марию, восставшую против отца, — возбуждённо продолжал Вальтер. — Она умерла, и брак её остался бездетен. Пройдёт ещё немного, и я уверен, что не станет и самого Вильгельма.
— Итак, вы решились не считаться с тем, что я говорю, Вальтер? — спросила Беатриса.
— Не вижу причин щадить мятежного