Клан Пещерного Медведя - Джин Мари Ауэл

– Видишь, Эйла, кора этой дикой вишни совсем трухлявая. Она уже не годится, – сказала как-то утром Иза. – Принеси сегодня свежей, ладно? Если пройти немного на запад от полянки, что на другом берегу ручья, увидишь вишневую рощицу. Знаешь, о чем я говорю? Бери ту кору, что внутри, сейчас она полна целительных соков.

– Хорошо, мать, я знаю, где это место, – ответила девочка.

Стояло прекрасное весеннее утро. На смену отцветавшим белым и лиловым крокусам распускались ярко-желтые нарциссы. Едва пробившаяся редкая травка покрыла бурую землю тонким прозрачным ковром. Зелеными точками покрылись голые ветки деревьев и кустарников, но краше всех были распушившиеся ивы. И завершало благостную картину ласковое солнце, пригревающее землю.

Оказавшись одна, Эйла стряхивала с себя скованность движений и, предаваясь радостному ощущению свободы, мчалась во всю прыть вниз с холма и вихрем взлетала на следующий. Между делом девочка примечала все, что росло на пути, с тем чтобы собрать растения позже, когда они вырастут.

«А вот и молодой лаконос, – говорила она себе, проходя мимо болот, на которых прошлой осенью собирала темно-красные ягоды. – Прихвачу-ка я несколько корешков на обратном пути. Иза говорила, что они к тому же хорошо помогают Кребу от боли в суставах. А Изе нужна кора дикой вишни от кашля. Ей уже лучше, но она еще такая худая. А Уба стала большой и тяжелой, Изе скоро будет ее не поднять. А что, если в следующий раз мне взять Убу с собой? Все-таки хорошо, что мы не отдали ее Оге. Малютка вот-вот начнет говорить. До чего будет здорово, когда она вырастет и мы сможем сюда ходить вместе! Гляди, как распушилась ива! Надо же, сейчас ее почки точно сделаны из меха, а потом вырастут и станут зелеными. А небо сегодня голубое-голубое. Воздух так и пахнет морем. Интересно, когда мы пойдем ловить рыбу? Вода, наверное, скоро станет совсем теплая, и можно будет поплавать. Интересно, почему никому не нравится купаться? В море вода соленая, не то что в реке, но до чего приятно, когда чувствуешь себя в ней пушинкой. Скорее бы мы пошли ловить рыбу! Неплохо бы поймать крупную морскую рыбу, но мне по вкусу и яйца. Я была бы не прочь слазить за ними на какую-нибудь скалу. А какой в горах воздух! Ой, белка! Глянь, скачет на том дереве! Вот бы мне так!»

Так Эйла бродила по холмистым лесам добрую половину утра. Опомнившись, что уже поздно, она бегом побежала за корой дикой вишни для Изы. Приближаясь к полянке, девочка услышала голоса и вдали увидела мужчин. Она собралась было уносить ноги, но в нерешительности остановилась: Изе нужна была вишневая кора. «Мужчинам вряд ли понравится встретить меня здесь. Бран, верно, рассердится и не позволит мне больше отлучаться из клана одной. Но ведь Изе нужна кора! Может, они скоро уйдут. Интересно, что они тут делают?» Она притаилась за большим деревом и стала подглядывать из-за густо сплетенных голых веток.

Охотники упражнялись во владении оружием перед первой весенней охотой. Зимой Эйла наблюдала за тем, как они мастерили новые копья. Для этого срубали тонкие, гибкие и прямые деревца, очищали их от веток, обтесывали и обугливали один конец на костре, после чего заостряли обожженный конец с помощью кремневого скребка. Закалка огнем предохраняла острие от раскола и повреждения. Эйла поморщилась, вспомнив, какую вызвала суматоху, дотронувшись до одного деревянного копья.

Ей сказали, что женщинам нельзя касаться не только оружия, но и инструментов, которыми его обрабатывают. Правда, Эйла не видела никакой разницы между ножом, которым вырезают кожаные полоски для пращи, и ножом, которым кроят одежду. Чтобы успокоить охотника, который делал то копье, оскверненное ею, решили обжечь его вторично, а Иза с Кребом долго ругали девочку, пытаясь внушить ей чувство вины за свое постыдное поведение. Женщины были в ужасе от ее поступка, а сердитый взгляд Брана говорил сам за себя. Но более всего Эйле досаждала злорадная усмешка на лице Бруда, подливавшая масла в огонь общего осуждения.

Девочке стало неловко скрываться в кустах и оттуда подсматривать за мужчинами. Кроме копий, они принесли с собой и прочее оружие. Пока стоявшие вдалеке Дорв, Грод и Краг обсуждали преимущества копья по сравнению с дубинкой, остальные упражнялись во владении пращой и болой. Среди них был Ворн. Бран решил, что уже пришло время обучать мальчика азам обращения с пращой, и Зуг приступил к первым урокам.

Когда Ворну исполнилось пять лет, охотники стали брать его с собой на полянку. Обычно он метал в землю или прогнивший пенек маленькое копье, дабы привыкнуть к оружию. Ворн всегда охотно шел со взрослыми, но на этот раз его ожидала более сложная задача – научиться владеть пращой. Для этого в землю вбили шест и принесли с ручья кучку гладких и круглых камешков.

Зуг как раз показывал мальчику, как держать за оба конца кожаный ремень и как вкладывать камень в середину старенькой пращи. Она уже совсем износилась, и Зуг собрался было ее выбросить. Но тут Бран предложил начать занятия с Ворном, и пожилой человек решил, что праща еще послужит мальчику, если ее укоротить.

Эйлу захватил урок Ворна. Она не меньше мальчика увлеклась объяснениями Зуга. Когда Ворн сделал первую попытку, праща у него запуталась и камень выпал. Ему трудно было правильно раскрутить оружие, чтобы придать камню достаточную центробежную силу. Камень у мальчика выпадал прежде, чем ремень успевал набрать нужную скорость.

Бруд наблюдал за ними со стороны. Молодой охотник покровительствовал Ворну и был предметом его поклонения. Маленькое копье для Ворна Бруд сделал сам, и подросток таскал его повсюду и даже брал в постель. Бруд держался с ним на равных, давая советы о том, как правильно держать копье и наносить удар. Но теперь Ворн с восхищением смотрел на старого охотника, и Бруду становилось слегка не по себе. Ему хотелось быть единственным наставником мальчика, и он злился на Брана за то, что тот велел Зугу взять его в ученики. Видя, что Ворн терпит одну неудачу за другой, Бруд вмешался в ход урока:

– Послушай, дай-ка я покажу тебе, Ворн. – И Бруд отодвинул пожилого охотника в сторону.

Зуг отошел в сторону, уступив место самонадеянному юнцу. Все остановились в ожидании, и в том числе Бран. Вождю не понравилось бесцеремонное отношение Бруда к лучшему стрелку в клане, к тому же он просил давать уроки Зуга, а не Бруда. «Хорошо, что он проявляет интерес к подрастающему