По воле короля (СИ) - Леви Кира

Часы на тяжёлой мраморной каминной полке натужно проскрипели плохо смазанным механизмом и пробили один удар.

— Половина шестого! — оповестила Стефа. Горничные споро убрали всё, чем пользовались во время купания, и сейчас четверо слуг выносили остывшую воду из спальни герцогини. Сама она в это время сидела на высоком стульчике у зеркала. С купальней нужно было что-то делать. Чувствовать вонь немытых тел слуг было невмоготу.

Лисса проводила слуг взглядом до двери и улыбнулась, встречаясь взглядом с серыми глазами супруга. Герцог Гренстон в гражданском выглядел великолепно. 

Девушка нетерпеливо вспорхнула со своего насеста и приблизилась к супругу, не дожидаясь, пока он сам подойдёт ближе. Эрик пропустил в дверях слуг с тяжёлой ношей и стремительно шагнул навстречу Лиссандре.

— Готовы, миледи?

— Да, милорд.

Лисса протянула руку герцогу и почувствовала крепкое пожатие. Эрик потянул супругу на себя, но остановился, окидывая взглядом притихших служанок, выстроившихся в ряд и уважительно опустивших глаза к полу.

— Вы великолепно выглядите, миледи, — не покривив душой, он с удовольствием рассматривал Рыжее Чудо. Коротенькие прядки волос трогательно завивались на висках девушки. Розовые губы влажно поблескивали, привлекая к себе внимание. А зелёные глаза сияли яркими огнями на нежном личике.

Эрик внимательно всмотрелся в супругу, отмечая, что она рада его видеть. Если быть честным с самим с собой, то он опасался, что Лисси после новости о беременности Кло отдалится от него. Он не хотел, чтобы так произошло. Рядом с Лиссандрой герцог чувствовал себя более цельным, рассудительным. Рядом с Клотильдой всё было похоже на прекрасный затяжной сон, из которого с каждым разом было всё сложнее выныривать. Баронесса дарила чувство абсолютного счастья, эйфории и лёгкости. А рядом с Лиссандрой всё было жизненно и основательно правильно.

Герцог обхватил супругу за талию и всё-таки поцеловал: легко и быстро, больше обозначив поцелуй, чем вкладывая в него чувственный подтекст.

— Нам пора.

***

Супруги спустились в большой зал, в котором сегодня днём герцогине Гренстон приносили вассальную клятву её подданные.

Теперь столы были выставлены большой буквой «т». У короткой части стояли два высоких кресла с резным изголовьем с изображением герба Гренстонов. Искусные резчики по дереву сумели в мельчайших деталях запечатлеть герб.

Лиссандра не питала иллюзий насчёт того, что она сразу же вольётся в общество Стоунберга, и её примут с распростёртыми дружескими объятиями. Хорошо бы было, если бы не вредили за спиной и исподтишка.

В отличие от королевского официального ужина, никто не представлял во всеуслышание о прибытии супружеской четы. Но в зале почтительно стихли разговоры присутствующих, ожидающих разрешения милорда сесть за стол и приступить к трапезе.

— Лорды, прошу к столу, — оповестил герцог Гренстон, как только усадил свою спутницу слева от своего стула. — Лорд Фламбери, прошу, — Эрик махнул рукой капитану справа от себя, тем самым особо подчёркивая статус мужчины.

Лисса с любопытством смотрела на капитана. В гражданской одежде высокородного лорда, побритый после долгой дороги, он выглядел исключительно привлекательно и моложе лет на пять. Глядя на него, герцогиня мысленно улыбнулась, вспоминая двух маленьких вертихвосток, с которыми познакомилась в замке Морвилей. Хм, а сколько детей в Стоунберге? Вот ещё один вопрос для лорда Бейли.

Герцогиня нашла взглядом барона. Он сидел неподалёку, с правого края стола, близко от герцога. И тут же девушка наткнулась на пристальный взгляд юной Клотильды. Блондинка не отводила глаз, смотрела прямо, с вызовом. Лиссандра глаза тоже не прятала, кривила губы в насмешливой улыбке. Соперница? Возможно. Но, как сказала Ведана, кроме отношений с супругом, на ней теперь ответственность и за людей, и за землю. Процветание и благополучие герцогства будет зависеть от истинной Хозяйки.

Всего за столом оказалось человек тридцать. Все уже были визуально знакомы Лиссандре. Рыцари Ордена Трилистника с супругами, барон с Клотильдой и четверо лордов из соседних феодов, территориально входящих в герцогство. 

— Я требую тишины, — достаточно громко заявил герцог Гренстон, не вставая со своего места. Стоило всем притихнуть, как он заговорил: — Сегодня я привёл в свой дом супругу. Вы уже принесли клятвы герцогине Гренстон и знаете, что я наделяю её своею властью. Ко всему прочему хочу сразу же передать ей ключи от своей сокровищницы. Миледи, — Эрик развернулся к супруге и, подхватив тонкую кисть, поцеловал её, прежде чем вручить массивный ключ с завитушками на головке, — с вручением мною вам этого символа вы становитесь Хозяйкой Стоунберга. Душой крепости рода Гренстонов, как было издавна. Я — стены на пути тварей и Потумирья, вы — мой тыл и опора, якорь для разума, который удержит от безумия Красного Стража.

Лисса с трудом сглотнула, всматриваясь в стальные глаза супруга. Ей показалось, что на последних ритуальных словах в глубине его зрачков полыхнуло красное пламя, горячее и обжигающее настолько, что она почувствовала его фантомное прикосновение к своему сердцу. В груди звякнуло натянутой струной. И стало легче и свободнее, словно печать сорвали с запечатанного схрона, и благодатный огонь беспрепятственно устремился внутрь. Наваждение длилось мгновение, но ощущение тёплого, уютного пламени в груди осталось с Лиссандрой и после.

Эрик произносил слова, заученные ещё во времена, когда были живы родители, и чувствовал себя странно. Ему словно места внутри себя не хватало, и это чувство усиливалось с каждым произнесённым словом. Распирало изнутри большим огненным магическим шаром, и только то, что он держал за руку Лиссандру, позволило произнести полную формулировку, не сбиться постыдно, как нерадивому ученику. С последним словом его огонь признал супругу, схлынул, превращаясь в спокойный источник, растёкся по венам-рекам и притих, оставляя после себя чувство удовлетворения и уверенности в том, что всё сделано, как надо.

Лиссандра перевела дух и скользнула взглядом по притихшим за столом гостям. Выражения лиц у всех были разными, но больше всего её поразила леди Бейли. Голубые глаза блондинки потемнели до черноты, а лицо перекосило от плохо сдерживаемого гнева. Юная Кло сейчас выглядела старше своих лет. Черты лица заострились, у рта залегли глубокие морщины, и губы растянулись в жутком оскале, вызывая у Лисси безотчётный страх. Герцогиня сморгнула, чтобы лучше рассмотреть преображение любовницы, попутно вспоминая слова Колина о том, что баронесса бывает жутко страшной, когда сердится, но когда снова посмотрела на блондинку, то увидела лишь взгляд голубых глаз, направленный на герцога и затянутый пеленой хрустальных слёз, да трепетно закушенную нижнюю губу. 

Герцогиня выдохнула, с некоторым испугом вспоминая видение. Передёрнула плечами и погрузилась в привычную суету светского ужина. Она ещё несколько раз косилась на Клотильду, но более ничего необычного не замечала. 

Глава 27. Тонкая полоска света

Ужин явно был праздничным. Столы ломились от аппетитных блюд, снова в большинстве своём мясных. Вино из глиняных кувшинов щедро разливалось по деревянным кубкам. Лиссандра в который раз вспомнила о мастере Смолле и сама себя одёрнула — нечего думать о плохом, можно накликать беду. Задерживается — значит, есть причина. 

Присутствующие за столом мужчины вели себя свободно — так, как привыкли в походах. Герцог взирал на товарищей по оружию покровительственно. Прислушивался к шумным хвастливым рассказам о ратных подвигах, сдержанно ухмылялся и вёл беседу в основном с лордом Фламбери. 

Лисса прислушивалась к голосу герцога, поглядывая на дам и размышляя, как выбрать тех, кто составит положенную ей по статусу компанию. Вариантов было пару: ткнуть пальцем в первых приглянувшихся или подождать, пока дамы как-то себя проявят. Хорошо было бы узнать, у кого какие интересы. Если кругозор претендентки ограничивается только сплетнями да модой, то такая компаньонка герцогине не нужна — общение станет в тягость.