Семейные портреты - Тамара Михайловна Афанасьева

«Когда мой отец писал роман «Семейное счастье», он еще не был женат.

— Мне казалось тогда, — сказал он мне однажды, — что я понимаю женщину до глубины ее души. Но когда я женился, то увидел, что я ее совсем не знаю. И только благодаря своей жене я научился ее понимать. А теперь, — продолжал он, гладя мои волосы, — с тех пор, как мои взрослые дочери доверяют мне свои тайны и раскрывают свою душу, я сознаю, что ни до женитьбы, ни позднее я ничего не знал о женщине и только теперь начинаю ее понимать»[24].

Так пишет в своих «Воспоминаниях» Т. Л. Сухотина-Толстая, дочь и друг Льва Николаевича.

Вот какой поворот приобретает на этом месте наш разговор о роли детей в нашей жизни. Выходит, чтобы мужчине понять женщину (жену), нужно вырастить дочь? И, наоборот, чтобы женщине понять мужчину (мужа), нужно вырастить сына?.. Наверное, так. Впрочем, такого рода рассуждения ведут нас и дальше. Чтобы в полной мере понять и оценить собственных родителей, отца и мать, надо самим побывать в их «шкуре», то есть стать родителями.

Вот они, дети, оказывается, еще для чего нужны: они «переводчики», помогающие понять друг друга людям разных поколений, разного возраста и пола. А если вспомнить, как аристократка Долли Облонская быстро нашла общий язык с крестьянскими женщинами, когда они заговорили о ее детях, то мы вынуждены будем признать, что они служат связующим звеном и между людьми разных сословий, разных уровней культуры, сфер деятельности.

В системе доказательств каждодневной «пользы» детей в жизни взрослых мне очень многое дала наша русская, классическая литература, в которой, как ни в какой другой, воплощена мысль о самоценности детства. И тот, кто отказывает себе в этом трудном счастье, действительно заслуживает не осуждения, но сожаления.

…Тут мы все размышляли об эмоциональном опыте общения детей со взрослыми. Но есть ведь и еще одна сторона семейного воспитания: отношения друг к другу детей, растущих в одном доме. Братишки-сестренки, они тоже многое дают и берут из взаимного общения. А современная семья сплошь и рядом лишает их этого чувства братской любви. Почему?

Известный социолог доктор философских наук, профессор А. Г. Харчев напоминает нам, что наши предки рожали детей числом поболее отнюдь не из-за одного могучего родительского инстинкта, чадолюбия и не из одной темноты и простоты нравов или из-за отсутствия средств предохранения от беременности, религиозных запретов прерывать ее и т. п. Это еще одно заблуждение, будто появление противозачаточных средств привело к сокращению числа детей. Самые древние документы доказывают: в Египте и Греции были известны средства предохранения и прерывания беременности тысячи лет назад. Известны они были и индейским племенам.

Причина большой рождаемости, по мнению А. Г. Харчева, основывалась на сознании, что нужно создать определенный «запас прочности». Ведь из всех рожденных младенцев даже во вполне обеспеченных семьях только часть доживала до взрослого состояния. Детские смерти были столь же нормальным явлением, как и рождение. Теперь же выживает подавляющее большинство новорожденных. Поэтому ослаб страх остаться бездетными при малом количестве ребятишек, даже при единственном ребенке.

Надо вглядеться в современные цифры рождаемости непредвзято. Они тоже очень противоречивы. Как-то в телевизионной постановке увидела я такой эпизод: бабка ворчит на дочь за то, что та не родила себе еще ребят, вот и носится, как курица с яйцом, с единственным-то сыном. И оправдывается еще тем, что тяжело и этот достается. «Каково же было мне, — вопрошает бабуся, — родить и вырастить девятерых, а ведь вот управилась». И на счет горожан бабушка «прокатилась»: заводят собак, чтобы было о ком заботиться, кого любить, баловать и чтобы при этом немного сил на любимое существо затрачивать. Старушка эта неоригинальна и неодинока в упреках подобного рода.

«Плутарх говорит по поводу тех, кто испытывает чрезмерно нежные чувства к собачкам и обезьянкам, что заложенная в нас потребность любить, не находя естественного выхода, создает, лишь бы не прозябать в праздности, привязанности вымышленные и вздорные»[25].

Что и говорить, при внешнем сравнении с нашими предками мы выглядим худосочными себялюбами. Да ведь если посмотреть и посравнить век нынешний и век минувший, то неизвестно, «накопила» бы эта бабушка столько детишек или тоже поостереглась. То ли дело прежде, когда ребятишки росли, как трава при дороге, когда и думать никто не захотел бы о том, чтобы «яйца» непременно больше «курицы» знали и умели. А теперь ведь именно эти требования и соображения возникают пред очами каждого семьянина, когда он решает вопрос: быть или не быть еще одному ребенку?

Рожали наши предки числом поболее и из-за корыстных побуждений: дети были не только едоками-потребителями, но и кормильцами, опорой в старости. Полстолетия назад ребенок начинал «обрабатывать» себя с девяти-десяти лет, а в крестьянстве и того раньше. Ныне же у нас все семьи трудовые, и все они независимо от образовательного, социального и материального положения содержат, растят и учат наследников почти в два раза дольше, как минимум до шестнадцати лет. Известно, каких средств стоит государству обучение каждого школьника и студента. Но уже известно и то, что расходы эти окупаются с лихвой: рубль, вложенный в народное образование, даст большие прибыли. Расходы же нынешней семьи на содержание и образование детей растут вдвое-втрое быстрее, чем ее доходы.

А требования времени и потребности личности тоже постоянно вырастают. Нынче уже нам мало учить ребенка по обязательной программе средней школы. Мы отдаем его в музыкальную, спортивную школу, учим иностранным языкам… Все это заставляет родителей ужиматься не только в средствах, но и в жилом пространстве: у ребенка должно быть достаточно удобное место для разнообразных занятий.

Теперь мы можем с полным правом сказать: дорогое это удовольствие — иметь детей. Во всех смыслах: материальном и моральном. Этим обстоятельством в определенной мере, видимо, и объясняется тот факт, что 25 процентов супружеских пар не имеют детей, а 50 процентов обзаводятся одним ребенком.

Однако вот что любопытно: нередко соседствуют семьи с одинаковыми условиями жизни, образованием и профессией родителей, а количество детей в них разное. Так, однажды мне довелось обнаружить такой феномен в Кулундинской степи. В соседних колхозах жили хлеборобы. У жителей одной