Анархия – мать порядка - Александр Шубин

Советская власть в тылу белых

Оправившись от первого удара махновцев, деникинцы отбили прибрежные города и развернулись на Гуляй-Поле. Против повстанцев действовали 2 Терская дивизия Шкуро, 3 армейский крымский корпус Слащева, 4 сводная дивизия и тыловые части – всего около 60 тыс. солдат.

"Операции против Махно были чрезвычайно трудными. Особенно хорошо действовала конница Махно, бывшая первое время почти неуловимой, часто нападала на наши обозы, появлялась в тылу и т.п. Вообще же махновские "войска" отличаются от большевиков своей боеспособностью и стойкостью"[384], – рассказывал начальник штаба 4-й дивизии слащевцев полковник Дубего.

Белые стремились отбить у махновцев Александровск. Но в этот момент Махно готовил невероятный по дерзости ход. "В Екатеринославе 25[385] октября был базарный день, – вспоминал один из членов Екатеринославского губкома РКП(б). – Со стороны степи в город вкатилось много подвод, нагруженных овощами и особенно капустой. Часа в 4 дня с верхнего базара начался оглушительный пулеметный бой, оказалось, что под капустой на подводах были пулеметы, а продавцы овощей составляли передовой отряд махновцев; за этим отрядом последовала целая армия, пришедшая со стороны степи, откуда деникинцы нападения не ждали"[386]. Оказывается, Махно с ударной группой скрытно переправился через Днепр, что позволило ему взять крупный город.

По воспоминаниям Р. Кургана, "махновцы пробыли в городе 8 дней. За эту неделю население отдохнуло от постоянного страха и напряжения, в котором оно пребывало при добровольцах. Ни одного грабежа, ни одного убийства, кроме расстрелов захваченных офицеров, за это время в городе не было"[387].

8 ноября белые начали штурм Александровска. На подступах к городу развернулось встречное сражение. Из рук в руки переходил и стратегически важный Кичкасский мост. Окрестности Александровска покрылись сотнями порубанных, пострелянных людей. И город, и мост остались за махновцами. Махно понимал, что если белые подтянут подкрепления, то он может оказаться здесь в ловушке. Его коньком была маневренная, а не позиционная война. Повстанцы без боя оставили Александровск, переправились на правый берег, чтобы перенести свою главную базу в Екатеринослав – более крупный город. Надо же такому случиться, что и Слащев во время этого затишья совершил бросок на Екатеринослав. Внезапным налетом белые прорвались через Екатеринославский мост и заняли город силами 1 Туземной дивизии (около 7000 штыков и собель). Судьба ее была печальна. Подошедшая армия махновцев численностью около 11 тысяч бойцов первым делом отбила мост, отрезав белых в городе от основных сил. Кто не сумел переплыть Днепр или спастись бегством на север, были убиты. 11 ноября Екатеринослав на месяц (вплоть до 19 декабря) перешел в руки махновцев. 17 ноября начался обстрел города с белых бронепоездов. 19 ноября Чубенко взорвал мост через Днепр.

В начале ноября махновцы вели бои в районе Екатеринослава, Александровска, Большого Токмака, Полог, Орехова, Гуляй-Поля и Бердянска[388]. Правда, на сплошной фронт сил не было ни у одной из сторон. Все равно, чтобы удерживать такой большой район в сердцевине деникинской территории, необходимы были значительные силы.

После возвращения в родной район армия махновцев начинает быстро расти за счет добровольной мобилизации. Махновская армия пополнялась и за счет отрядов, переходивших под анархистские знамена из-под желто-блакитных – из бывших петлюровцев была сформирована "Вольно-Казачья Повстанческая группа Екатеринославщины" под командованием Гладченко. Обсуждался также вопрос о союзе с махновцами петлюровских отрядов, не сменивших идеологическую ориентацию, но здесь Махно был непреклонен. Белаш вспоминал: "УНР – наш классовый враг. Ни одной винтовки я не позволю выпустить из армии для этого империалистического вассала", – кричал Махно на эсеров"[389]. Под общим командованием Махно действовали отряды Шуба и Мятежа.

По данным начштаба Белаша махновская армия в это время достигает численности от 40 до 110 тысяч человек[390] (последняя цифра – явное преувеличение). Она была разделена на 4 корпуса – Донской (командир Калашников), Азовский (Вдовиченко), Екатеринославский (Гавриленко), Крымский (Павловский). Четверть сил махновцев составляла кавалерия. Грозным оружием была тысяча пулеметных тачанок.

Штаб армии в это время превратился в разветвленную структуру с оперативной и административной частью и многочисленными отделами-инспекторатами. Инспектором кавалерии был Долженко, артиллерии – Морозов, артиллерийского снабжения – Данилов, продовольственного снабжения – Серегин, подрывного дела – Чубенко, связи – матрос с «Потемкина» Дерменжи.

Многотысячную армию нужно было снабжать. Отдел снабжения штаба располагал полевыми структурами в армии и окружным заготовительным аппаратом. За ноябрь (на зависть большевикам) удалось заготовить 3,5 миллионов пудов зерна и муки, что позволило установить в войсках хорошее продовольственное довольствие. Заготовки осуществлялись за счет пожертвований, постоев, реквизиций у зажиточных слоев (как и у большевиков – в союзе с бедняками), закупок и трофеев[391]. С грабежами Махно по-прежнему жестоко боролся. Молодой в то время коммунист Е. Орлов вспоминал: “Нет, грабежей не было. Был приказ: за грабежи – расстрел. Я как-то раз шел из дома и неподалеку от штаба Махно смотрю: два трупа лежат, народ толпится. Что такое? Да вот, – говорят – сам Махно расстрелял за грабежи...”[392].

Главной опорой махновцев в освобожденном ими районе по-прежнему оставалась среднее крестьянство, объединенное самоуправляемыми советами. Вообще влиянием в деревнях левобережья кроме махновцев пользовались только эсеры. Об этом сообщала подпольная коммунистическая группа Яши-Домье-Бакова, добавляя: "к "большевикам" относятся сочувственно, к коммунистам – отрицательно"[393]. Крестьяне хорошо помнили различие в политике партии Ленина в 1917 – начале 1918 г. и в 1919 г. "Махно развивает усиленную агитацию, – продолжали подпольщики, – противопоставить ей свою агитацию не можем в виду отсутствия агитационных сил"[394].

Сельские сходы принимали резолюции в поддержку махновцев: "Только батько Махно и его армия могут установить настоящую справедливую жизнь и уничтожить всех врагов крестьян; поэтому все честные селяне должны идти в армию Махно, посылать сыновей, оказывать помощь продовольствием, лошадьми и всем, что потребно храбрым повстанцам"[395]. Эта резолюция напоминает нам и о механизме "добровольной мобилизации", который вновь ложится в основу комплектования махновской армии. Собрание граждан Никольской волости постановило, например, 2 ноября 1919 г.: "Собрание, обсудив разыгравшиеся на Украине события повстанческого движения против угнетателей – добровольческой деникинской армии, которая проводит террор, убийства, грабежи, насилия над жителями и поджоги их домов и даже целых сел, и желая прийти на помощь повстанческому движению для изгнания насильников из Украины и добытия народу земли и воли и полного порядка (Как не вспомнить известный лозунг о том, что анархия – мать порядка – А.Ш.) – постановило: объявить добровольную мобилизацию немедленно по Никопольской волости мужскому населению в возрасте от 18 до 25 лет, которым немедленно выступить на фронт повстанцев, а от 25 до 45 лет оставить дома и поручить им самоохрану в селах. В связи с этим организовать комиссию для оказания всякой помощи неимущим мобилизованным ушедшим на фронт... Командировать в Екатеринослав 3-х человек для получения указания и командировки человека из штаба повстанческой армии для формирования полка на месте. Просить также штаб о выдаче и оружия для самоохраны"[396]. Этот фрагмент подробно раскрывает механизм мобилизации и самообороны в махновском районе.

Позднее съезд организаций трудящихся и повстанцев в Александровске принял резолюцию о добровольной мобилизации: "Съезд, отрицая в принципе регулярную армию, построенную на началах принудительной мобилизации..., в виду тяжелого положения на фронте..., постановляет... провести на территории, освобожденной повстанческой армией (махновцев), добровольную уравнительную мобилизацию за 30 лет, то есть от 19 – 48 лет... Формирование производится по территориальному признаку (по селам, волостям, уездам) с выборным командным составом, хозяйственно-судебными органами при частях, начиная от полков"[397]. Для проведения мобилизации была создана агитационная комиссия.

Белаш вспоминал о том, как проходила мобилизация: "аппарат отдела формирования собирает общество на "деловой" митинг, где рисует военную и политическую обстановку, призывая дать свое согласие на мобилизацию известных классов населения. Обыкновенно, население давало свое согласие и заносило его в протокол..."[398]