Силовой вариант ч. 2(СИ) - Александр Афанасьев

А Телятников, как они Кулакова убили — через несколько дней Орден Красной Звезды получил, гнида!

Нет у него выхода. Со всех сторон — флажки!

Баранец поднял голову, посмотрел на щедрой рукой рассыпанные по небу холодные звезды, на ущербный серпик Луны — и стон вырвался из его горла…

Опасливо посмотрел на полковника. Нет… спит.

Некуда бежать. Нет выхода.

Только вперед — на стрелков.

— Думаешь, Коля… — шепот как из преисподней. Баранец аж подпрыгнул

— Э… никак нет.

Полковник приподнялся на локте. Потом сел.

— Думаешь… — убежденно сказал он — и правильно делаешь. Я бы тоже думал. Человек тварь такая… где лучше ищет. Это нормально…

Помолчали

— Вот что, Коля… Я для себя решил… жизни мне в этой стране нет. Тебе — есть?

Баранец подумал.

— Не знаю, товарищ полковник — наконец, честно ответил он

— Нету… Знаешь, да сказать боишься — нету… Страна лжецов и ловкачей… все врут… По словам то все честные… коммунизм строят… да только с работы кусман мяса тащат. А кто попался — тех позором клеймят. Все едины! Правило в этой стране только одно, Коля — не попадайся. Не попадайся на глаза стае таких же, как ты. Если мы с тобой попадемся — нас судить будут те, кто то же самое сделать хотел. Да смелости не хватило…

Баранец молчал

— В Библии написано — не суди и не судим будешь. Читал Библию, Коля?

— Нет… товарищ полковник… запрещено же.

— А я читал. С людьми говорил… Чем больше говорил, тем на душе мерзостнее. Чем больше собственных грехов — тем громче обличают. Во власть суки рвутся. Все норовят — как бы кусок отхватить, да не заработав. Государство обманывают… рухнет здесь все, Коля. Лет пять — и рухнет. Каждый норовит — побольше взять, да поменьше вложить. А когда кончится… тогда друг другу в глотку. За последний кусок…

Баранец подумал. Потом спросил как то жалостно

— А в Америке разве не так? Не так же?

— Не-е-ет… Не так в Америке, совсем не так. В Америке… никто не притворяется. Совсем никто. Я там в загранке не был… там сынки да дочки катаются… лица пролетарского происхождения, мать твою. А в Америке кем ты сможешь быть — тем ты и будешь. Хочешь дом строить — строй, а не подвал копай впотаек. Хочешь, как принц жить — живи, если деньги есть. А не так как у нас — в хрущевке на пятом этаже — тут катран, тут шалман, а тут… Там все честные, Коля. Как могут — так и живут. Врать там не надо…

— Так мы же сами…

— Чего-о-о? — полковник заговорил громче — ты думаешь, я сам, по своей прихоти вышак себе на шею заработал? Или тебе приказывал по своему разумению? Да вот хрен! Думаешь, я много заработал на этой дряни. Да там… если бы там через наши с тобой руки столько же дряни прошло — мы бы… как Медельинский картель были бы. А тут — Служу Советскому Союзу, мать твою! Ты пашешь, а этот ублюдок правильные слова говорит, у тебя на шее сидя. Система. Отработал — отвали. Поскольку много знаешь — в могилу. И все это ради того, Коля, чтобы наверху жировать могли, чтобы они чистенькие были, а я — в г..е. Да и ты — тоже.

Баранец молчал

— Я тебе не говорил. Человек тот, хазареец — на замену нас приехал. Нас — в отбой. Из Москвы предупредили — свои люди.

— Вот, с…а!

Обида затопила майора… какая-то детская, горькая и злобно-яростная.

— Гнида…

— Не он — гнида. А те, кто его послал. В этой сумке — как раз и про них сказано. Если доберемся, если выйдем — я это американцам отдам. Деньгами с тобой поделюсь. Мы с тобой шесть лет тут отпахали… на сковородке голыми пятками постояли — а теперь пусть они, гады — постоят. Не все коту масленица!

— В газету сольют?

Полковник хмыкнул

— Нет, не в газету. Соображай. Такой компромат. Придут, подошлют журналистов или через посольство. Будут информацию доить. Пускай эти твари жирные прочувствуют — каково нам было. Дай автомат.

Баранец отдал автомат — и только тут сообразил, что он сделал.

Но полковник не стал в него стрелять. Теперь уже генерал…

— Отдохни. Я подежурю. Завтра весь день идти…

Пакистан, пограничная зона

База ВВС Пакистана Кохат

12 июля 1988 года

Жизнь на захваченной базе бывшего ВВС Пакистана — постепенно входила в какие-то рамки, которые можно было назвать нормальными. Они выставили посты, установили периодичность их смены. Сняли вооружение с тех точек, которые они физически не могли защищать и перенесли его в центр, в гнездо обороны. Заминировали оставленные позиции… тот, кто попытается ими воспользоваться — их ждет большой сюрприз.

Больше всего — они размышляли на тему, оставлять ли секрет на гребне скалы. Оттуда — такой вид открывается, стреляй — не хочу. Но с другой стороны — выделив туда людей, они огребали на свою голову целую кучу проблем. Отвлекалось минимум три человека — а если смотреть с учетом обеспечения сменности, то получалось вообще кисло. Как обеспечивать сменность…новой смене придется идти в эту проклятую гору пешком, а потом отработавшей свое смене — спускаться вниз. Дорога длинная, укрытий нет… понятно, в общем. Ростовые мишени. Чтобы обеспечить как следует пост — надо туда поднимать крупнокалиберный пулемет — но и это не панацея. А если пост захватят — то в руках у бандитов окажется не стрелковое оружие, а крупнокалиберный пулемет, способный простреливать всю базу.

В итоге пришли к решению, противоречащему всему военному опыту: господствующую высоту оставили незанятой. Правда, в нескольких наиболее уязвимых местах заложили и замаскировали заряды взрывчатки… как вдруг пригодится. Заложили дымовые шашки… в случае массированного обстрела их дым помешает бандитам вести прицельный огонь какое-то время и даст взлететь боевым вертолетам. И самое главное — оборудовали позицию для винтовки Барретта… около нее постоянно кто-то дежурил. Никакая бандгруппа не могла предположить наличие у людей, захвативших базу мощного и точного оружия, позволяющего бить на милю. Если бы не это и не зенитная установка — наверное, оставлять высоту без поста на ней не решились бы.

Их обстреливали. Ночью и один раз осмелились днем. И там и там — работали минометы, единственное оружие, против которого они были бессильны. Точность никакая… очевидно, у бандитов не было корректировщика, и они боялись боевых вертолетов. Несколько мин — и бежать. Восемьдесят два миллиметра — пока ни во что серьезное не попали, но рано или поздно им повезет. Они укрепляли как могли позиции, пару раз поднимали по ночам вертолет в воздух… но пока ублюдков не нашли. Командир Дельты формировал снайперскую поисковую команду, чтобы попытаться подловить минометчиков ночью с холма.

Милтон Уорден каждый день по два раза выходил на связь с Лэнгли, командир Дельты сколько же раз связывался с Пентагоном. Уордену пока не было что докладывать — а командир дельтовцев просил прислать усиление из морской пехоты США или парашютистов, мотивируя тем, что у них совершенно нет резерва и его люди, даже очень опытные и подготовленные — не смогут отстоять базу при массированном штурме. Ему неизменно отказывали, и Уорден понимал почему. Дельта — это то, чего не существует. Организация — призрак, ее дела очень сложно отследить. А вот морская пехота США — известный род войск, со всей военной бюрократией. Передислокация морских пехотинцев, даже пары отделений — будет отслежена и газеты поднимут вой о готовящемся вторжении в Пакистан. Такое уже было — когда ублюдки — мирники завалили верное дело в Камбодже.[43] И в Лаосе подобное же г….о было — везде, в общем. Стоит только американцам куда-то войти, как во на весь мир. А вот коммунисты, ублюдки траханные, что хотят то и творят. Когда комми тут атомную бомбу взорвали — сколько проклятых писников на демонстрации вышло? А? Один — два и обчелся.

Правильно говорилось про попутчиков.[44] Правильно!

Короче говоря — их не усилили и напряженное ожидание при нехватке сил и необходимости затыкать все дыры как можно и как нельзя — потихоньку начало выматывать даже Дельту.

Началось все под вечер. Уорден как раз возвращался на машине из Пешавара — помимо основного задания, были и дополнительные, например — замерить уровни радиации и понять, кто держит Пешавар и что там творится. Уровни, как и следовало ожидать были незначительными — при взрыве атомной бомбы большинство радиоактивных изотопов сразу же сгорает… иначе как бы в Хиросиме сейчас жили люди? А вот бандиты там были, было их немало и уходить они оттуда не собирались. В основном — это были афганцы, Пешавар был больше афганским, чем пакистанским городом. Боевики, выбитые из Афганистана, просто мужчины и подростки, вышедшие из лагерей и подобравшие брошенное героически драпающей пакистанской армией оружие — от автоматов до танков и РСЗО. Про то, чтобы проникнуть в сам город речи не шло — но Уорден лично видел танк М48 с флагом дореволюционного, еще королевского Афганистана. По словам проводников, боевики разбились на две большие группы. Первая — те, кто за монархический путь развития Афганистана и вторая — те, кто за исламско-радикальный. Деление, в общем-то условное, просто позволяет идентифицировать своих и чужих. Но не было никаких сомнений в том, что кто бы сюда не пришел — пакистанцы, русские и даже американцы — эти ублюдки моментально забудут свои разногласия и объединятся против общего врага…