Навигаторы Апокалипсиса - Вячеслав Шалыгин

Возразить было нечего, поэтому Водолей промолчал. Он отвернулся и уставился в перспективу улицы Таллинской. Уставился и вдруг замер, не веря глазам.

Все потому, что увидел он нечто очень странное. Он снова видел… группу капитана Стрельцова, медленно бредущую в сторону перекрестка со Строгинским бульваром! Правда, в этой группе имелись изменения, вместо Локтева четвертым шел другой офицер – лицо было знакомо, но фамилии его Водолей не знал. А еще эта группа выглядела гораздо лучше первой. Чекисты тоже были уставшими, но хотя бы опрятными.

«Двойники! – осенило Водолея. – Но как же они тут очутились? Что за странное совпадение? Почуяли родственные души? Или получили приказ от Мазая? И какой? Устранить застрявших двойников во избежание сдвига равновесия? Если Мазай действительно озабочен проблемой баланса, он мог и такой приказ отдать, с него станется».

Водолей наконец сообразил, что надо предупредить «чекистов-застрянцев», и резко обернулся. Паруса на месте не оказалось. Володя вытянул шею, пытаясь разглядеть других офицеров, но толпа надежно перекрывала видимость. Водолей слегка растерялся. Не кричать же им.

Беспокойство Водолея снял лейтенант Парус. Он вдруг появился из-за груды обломков примерно на полпути между митингующими и группой местного капитана Стрельцова.

Парус негромко крикнул: «Привет!» – и поднял руку, но реакция местных чекистов оказалась не такой, на которую рассчитывал лейтенант. Они явно не обрадовались, когда увидели еще одного Паруса. В первую очередь напрягся сам местный Парус. Он выхватил из кармана оружие и крикнул также негромко:

– Маска!

– Руки на голову! – уже в полный голос закричал капитан Стрельцов-старый (или «первый», ведь упрятанная в отчужденную реальность Старая Земля должна считаться первой) и прицелился в Паруса-второго.

Остальные офицеры «старой» группы последовали примеру лидера.

Парус-два медленно поднял руки и попытался что-то сказать, но его перебил новый окрик.

– Молчать! На колени! Руки на голову, я сказал!

Парус молча сложил руки на макушке и опустился на колени.

– Шипулин, Парус, принимайте! – теперь вполголоса скомандовал Стрельцов-первый.

И тут началось самое неприятное. Со стороны толпы прозвучала скороговорка выстрелов. Между выстрелами стрелок успевал еще и вставить слова. Водолей не сразу узнал голос, но текст не оставлял сомнений. На выручку Парусу-два устремился Локтев.

– А ну… пошли… на хер… отсюда!

Бойцы местной группы бросились врассыпную и незамедлительно открыли ответный огонь. Парус-два успел упасть и откатиться в сторону, под прикрытие мусорных куч, Локтев тоже быстро нашел укрытие за покореженной легковушкой, в каких-то пяти метрах от Водолея, а вот толпа митингующих залечь не могла. Поэтому народ бросился врассыпную.

В наступившем локальном хаосе «старые» чекисты потеряли цели и прекратили огонь, а вот «новые», наоборот, продолжили стрелять. К Локтеву присоединился Трощинский-дубль, а затем и «новый» Стрельцов. Они увидели отползающего Паруса-второго, которого следовало прикрыть, и поступили, как в таких случаях и полагается. А уж от кого они прикрыли товарища, было для офицеров делом шестнадцатым. Вряд ли они вглядывались в лица противников.

На линии огня оставались Шипулин и Парус-один. Они упали на землю, но уползти им было некуда, ближайшее укрытие – перевернутая маршрутка – находилось метрах в двадцати от них. Шипулин попытался перекатиться, а Парус-один снова открыл огонь, в том числе по укрытию своего двойника.

Водолей к этому моменту вышел из оцепенения и, сам не понимая почему, вдруг заорал, пытаясь перекрыть «канонаду»:

– Прекратите! Не стреляйте! Это же свои!

Шипулин вдруг резко поднялся на одно колено, вскинул оружие и выстрелил в Водолея. Пуля выбила из стены над головой у Володи приличный кусок штукатурки. Водолей присел и прикрыл руками голову.

И в ту же секунду кто-то негромко вскрикнул. Володя снова поднял взгляд и увидел, что Шипулин медленно заваливается навзничь.

– Чего блажишь? – меняя магазин, пробормотал Локтев. – «Свои в такую погоду дома сидят, телевизор смотрят». Ты цел?

Володя судорожно кивнул.

– Уползай отсюда! – Локтев махнул рукой.

И тут вдруг вскрикнул кто-то еще. Локтев снова занял позицию, но почему-то больше не выстрелил. И вообще стрельба с обеих сторон резко прекратилась.

Водолей поднял голову и замер. Посреди улицы в полный рост стоял Парус. Только непонятно какой, теперь оба были в грязи. А у его ног лежал… тоже Парус. А чуть подальше Шипулин. А еще чуть подальше из-за укрытий медленно поднимались Стрельцов и Трощинский. «Первые», которые из Старого мира. Они по-прежнему держали оружие наготове, но ни в кого не целились.

– Твою мать, – процедил сквозь зубы Локтев. – Это что ж такое творится?

Он поднял пистолет стволом вверх и выглянул, пытаясь взглядом отыскать Стрельцова-два и «нового» Тролля.

Оба отыскались быстро. Они тоже осторожно выбрались из укрытия и медленно двинулись навстречу противникам. Оружие они держали точно так же, как и «старички», наготове, но тоже ни в кого не целились.

– Натворили делов, – пробормотал Локтев.

Он свою позицию покидать не спешил.

Вместо него это сделал Водолей. Ему вдруг стало горько и обидно за чекистов, устроивших эту глупую пальбу, и… наплевать на безопасность. Володя поднялся и пошел следом за офицерами.

Медленно, осторожно и сохраняя полное молчание, недавние противники подошли к месту побоища и мрачно уставились на тела Шипулина и Паруса… теперь было ясно, что «второго».

Смотрели и молчали долго. Почти минуту. И, наверное, молчали бы дольше, но тут все-таки подошел Локтев и прервал тягостную паузу.

– Вот ведь судьба, – старший лейтенант вздохнул. – Наш Шипулин в «Ашане» сгорел, этот здесь… остался. Моя вина, но ведь я не знал. Я ведь не разглядывал.

– Не твоя, – хрипло сказал Стрельцов-первый. – Наша. Мы все виноваты.

Офицеры наконец нашли силы посмотреть друг на друга. И это стало причиной новой паузы. Водолей на миг представил себя на их месте и поежился. Жуть, а не ситуация. Хуже аномального урагана. Стоишь, смотришь сам на себя и понимаешь, что вот только что мог «себя» убить. Да еще вот они, погибшие в глупейшей перестрелке товарищи. А Парусу так вообще не позавидуешь. Он как раз и сделал то, чего чудом избежали остальные. Впрочем, настолько глубокое понимание ситуации имели, скорее всего, лишь «дубли». Вряд ли кто-то посвящал «исходников» в такие секреты.

Доказательством служил тот возглас Паруса-первого. Увидев двойника, он крикнул «маска». Видимо, «старых» чекистов предупредили, что они могут встретить дублей, но не сказали, откуда эти двойники берутся. Вот «старички» и решили, что неведомый враг гримируется или надевает маски, как во втором фильме «Миссия невыполнима».

– Нам… жаль, – попытался начать Стрельцов-второй.

– Мазай, сука, – перебил его первый Трощинский. – Он же сказал, это диверсанты… двойники в гриме.

– Сами вы диверсанты, – беззлобно огрызнулся Локтев.

– Теперь вижу, – Трощинский-первый смерил Локтева взглядом. – Под тебя хрен кого замаскируешь. Но тогда я вообще ничего не понимаю.

– Все дело в Мазае, – сказал Стрельцов-два. – Он нашу группу к этому делу пристегнул. Вернее, пристегнул командира, а тот нас.

– Командира? – переспросил Стрельцов-первый. – Нам генерал сказал, что Гуськова диверсанты схватили. То есть вы. Поэтому надо майора найти, а вас ликвидировать.

– Что, прямо сам Мазай вам это сказал?

– Я тоже удивился. Мы в эвакуационной команде работали. Вдруг он появился. К себе вызвал и задачу поставил.

– Давно это было?

– Еще до урагана.

– Интересно девки пляшут! – воскликнул Локтев. – Это что же выходит, мы не случайно под раздачу попали в «Ашане»?

– Погоди, Локатор, – почти одновременно потребовали оба Стрельцова.

– Дай подумать, – продолжил Стрельцов-два.

– Чего тут думать?! Прав оказался Горбатов! Кинули нас! Да еще зачистить попытались. Нашими же руками!

– Нашими, – уточнил Стрельцов-первый.

– А разницы нет! – Локатор многозначительно уставился на лидера «старой» группы. – Врубаешься?

– Нет пока, – капитан покачал головой. – Может, уже объясните, кто вы на самом деле?

– А сам-то как думаешь?

– Никак не думаю, – признался Стрельцов-один и перевел взгляд на своего дубля. – Чувствую, что это какая-то подстава, но какая – не пойму. Объясняй.

– Долго объяснять. Лучше просто посмотри на меня внимательно и поверь. Ты – это я. И наоборот.

– «Мы из будущего»? – усмехнулся «старый» Трощинский.

– Четыре! – Локтев поднял четыре пальца.

– А было уже «три»? – уточнил Трощинский-дубль.

– Нас просто четверо, – пояснил старлей. – Но мы не из будущего.

– Мы из другой реальности, – сказал Стрельцов-два.