Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

– Он знакомиться со своим близнецом?

– Я не знаю, – покачала головой Фрида. – Все время думаю об этом. Но у меня такое ощущение, что этого не произойдет. Как бы там ни было, я думаю, что проблема Алана заключается в чувстве вины: он считает себя виноватым, но не понимает, в чем именно или почему. Особенно его потрясли мои слова о предстоящем визите в полицию. Ему очень тяжело снова пережить такую ситуацию. И хорошо, что он услышал об этом от меня. Я боялась, что он рассердится, но он, похоже, находился в состоянии шока. Он просто ушел. Я понимала, что подвела его. Ведь цель моей работы состоит в том, чтобы помочь пациенту.

– Вы находить правду, – уверенно заявил Джозеф.

– В моей должностной инструкции нет ни слова о поиске правды, – заметила Фрида. – Я должна помогать пациенту справиться с проблемой психологически.

Фрида опустила глаза и посмотрела на распечатанные указания по маршруту. Все очень просто. Проведя еще полчаса на автостраде М11, они свернули на второстепенную дорогу и подъехали к деревушке в нескольких милях от Кембриджа.

– Это, похоже, здесь, – сказала она.

Джозеф свернул на короткую подъездную дорожку, посыпанную гравием, которая привела их к большому дому в георгианском стиле. Вдоль дороги выстроились сверкающие автомобили, так что фургону оказалось почти невозможно протиснуться между ними.

– Они, наверное, дорогие, – заметил Джозеф.

– Постарайтесь не поцарапать их, – посоветовала ему Фрида. Она вышла из фургона и почувствовала, как ноги утонули в гравии. – Хотите пойти со мной? Я могу сказать, что вы мой помощник.

– Я слушать радио, – отказался Джозеф. – Оно улучшать мой английский.

– Прекрасно, – кивнула она. – Я заплачу вам.

– Вы заплатить мне, если приготовить еду, – предложил он. – Английскую рождественскую еду.

– Думаю, было бы лучше, если бы я заплатила, – призналась она.

– Идите, – сказал он. – Чего вы ждать?

Фрида развернулась и стала пробираться по гравию к входной двери, украшенной замысловатой рождественской гирляндой. Она нажала на кнопку звонка, но ничего не услышала, поэтому постучала в дверь большим медным молотком. От такого напора дом задрожал. Дверь открыла женщина в длинном замысловатом платье. Губы ее были растянуты в радушной улыбке, которая мгновенно исчезла, когда она увидела Фриду.

– О, это вы, – только и сказала она.

– Профессор Баунди здесь? – спросила Фрида.

– Я позову его, – пообещала женщина. – Он развлекает гостей. – Она помолчала. – Думаю, вам лучше войти.

И Фрида вошла в большой холл. До ее слуха доносились приглушенные голоса. Женщина пошла через холл, выбивая каблуками эхо на деревянном полу. Она открыла дверь, и Фрида на мгновение увидела группу людей: мужчины – в костюмах, женщины – в красивых платьях. Она оглядела большой холл: на противоположной его стороне виднелась искусно украшенная лестница. В стенной нише стояло карликовое дерево в горшке. Фрида услышала шаги, повернулась и увидела приближающегося мужчину. У него были седые волосы и очки без оправы. Одет он был в темный костюм и галстук с ярким рисунком.

– Мы уже садимся за стол, – сказал он. – Есть какая-нибудь причина, по которой мы не могли поговорить по телефону?

– Пять минут, – попросила Фрида. – Это все, что нам нужно.

Он подчеркнуто посмотрел на часы. Фриду даже позабавило то, как грубо с ней обращаются.

– Пройдемте в мой кабинет, – предложил он.

Он провел ее по коридору к помещению в дальнем конце здания. Все стены в комнате были закрыты книжными полками, за исключением стены с окном до пола, выходящим на большую лужайку. Через лужайку от дома шла тропинка, заканчивающаяся бельведером с каменной скамьей. Мужчина сел за деревянный стол.

– Дик Лейси очень высоко отзывался о вас, – начал он. – Он сказал, что вам нужно срочно встретиться со мной и что дело не ждет. Несмотря на то, что сейчас Рождество и я провожу праздник в кругу семьи. Поэтому я согласился встретиться с вами. – Он снял с руки часы и положил их на стол. – Только вкратце.

Он знаком указал на кресло, но Фрида его проигнорировала. Она подошла к окну и выглянула наружу, обдумывая, с чего начать. Наконец она обернулась.

– Я только что пережила очень странный опыт, – сказала она. – У моего пациента есть определенные семейные проблемы. Один из факторов – то, что его усыновили. Мать бросила его еще в младенчестве, и он абсолютно ничего не знает о своей родной семье. Он никогда и не пытался найти их. Думаю, он не знает даже, с чего начать.

Она остановилась.

– Слушайте, – сказал профессор Баунди, – если речь идет о поиске родственников…

Фрида перебила его:

– Произошли некоторые события, и я получила адрес человека, который, как я думала, мог быть как-то связан с моим пациентом. Обычно я так не поступаю, но в этот раз я пришла домой к этому человеку, пришла без приглашения. – Внезапно Фрида почувствовала, что ее охватывает смущение. – Эту часть мне трудно объяснить. Когда я вошла в дом, у меня возникло впечатление, что я попала в сон. Должна сказать, что я бывала в доме Алана. Алан – это мой пациент. Когда же я вошла в этот, другой дом, у меня сразу возникло ощущение, что я уже была там раньше. Дома не идентичны, но каким-то образом напоминают друг друга.

Она посмотрела на профессора. Не решит ли он, что она безумна? Не поднимет ли ее на смех?

– Каким образом? – спросил он.

– Отчасти этого было просто подозрение, – призналась Фрида. – Оба здания производили впечатление замкнутых. Дом Алана уютный, полный маленьких помещений. Другой дом похож на него, но эта особенность в нем усилена, он практически вызывает клаустрофобию. Он словно не пропускает свет. Но были и другие совпадения, более странные. Оба этих человека хранят вещи в аккуратных маленьких ящичках с надписями. Или вот такое. Например, я поразилась, обнаружив, что у обоих есть чучело птицы. У Алана – бедный маленький зимородок, а у Дина – ястреб. Это было жутковато. Я не знала, что и думать по этому поводу.

Она снова посмотрела на профессора Баунди. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, скрестив руки на груди и уставившись в потолок. Может, просто ждал, когда же она замолчит?

– Но и это еще не все, – продолжала Фрида. – Все было как во сне. Когда я зашла в дом Дина Рива, мне показалось, что я уже была там когда-то, а сейчас вернулась – вернулась в дом своего детства. Вы знаете, как это бывает: знаешь, что когда-то здесь был, но не знаешь почему. Все дело в ощущении, которое охватило меня в обоих домах, – ощущении жары и замкнутого пространства. В общем, я немного пообщалась с его женой, или кем там она ему приходится, а потом появился он – Дин. На мгновение я подумала, что это Алан и что он ведет двойную жизнь, но потом поняла: Алана не просто бросили в младенчестве. У него был брат-близнец, о котором он и понятия не имел.

– Его бросили именно потому, что у него был брат-близнец, – неожиданно заявил профессор Баунди.

– Что?

Раздался стук, и дверь открылась. Вошла женщина, которая впустила Фриду.

– Мы уже садимся, дорогой, – сообщила она. – Мне сказать, что ты сейчас подойдешь?

– Нет, – отрезал профессор, даже не взглянув на нее. – Начинайте без меня.

– Мы можем подождать.

– Выйди.

Женщина – очевидно, жена профессора – наградила Фриду подозрительным взглядом. Затем развернулась и молча вышла.

– И закрой дверь! – крикнул ей вслед Баунди.

Дверь в кабинет тихо затворилась.

– Простите за это вторжение, – сказал он. – Принести вам что-нибудь? Мы как раз открыли шампанское. – Фрида покачала головой. – О чем это я? Ах да, когда у женщины рождаются близнецы, и она понимает, что двоих не потянет, то одного часто отдают на усыновление. А иногда его просто бросают. – Баунди снова уставился в потолок, а затем неожиданно впился в собеседницу почти свирепым взглядом. – Итак, из-за чего вы поехали так далеко, в Кембридж, чтобы встретиться со мной лично?

– Я ведь уже объяснила. Я все время думала о том, что именно увидела, когда вошла в дом. Это казалось чем-то мистическим, а я в мистику не верю. Я поговорила с Диком Лейси, поискала информацию о вас и выяснила, что вас особенно интересуют близнецы, разлученные в раннем детстве. Конечно, я понимаю, что это чрезвычайно любопытный предмет для рассуждений о природе и воспитании. Читала об этом. Но то, с чем я столкнулась, казалось, находится за гранью науки и логики. Это скорее походило на сложную шараду, своеобразную игру ума, только в реальной жизни. Поэтому я поняла, что нужно обратиться к эксперту.

Баунди снова откинулся на спинку кресла.

– Я, безусловно, эксперт, – важно кивнул он. – Дело вот в чем: я интересуюсь ролью, которую генетические факторы играют в развитии индивидуальности. Исследователей близнецы интересовали всегда, но проблема обычно в том, что общие у таких детей не только гены, но и внешнее окружение, среда. Ученым на самом деле очень хочется сделать следующее: взять двух идентичных детей, воспитать их в разном окружении и посмотреть, к чему это приведет. К сожалению, никто нам этого сделать не позволит. Но иногда, очень редко, люди делают это за нас, разлучая близнецов при рождении. Такие однояйцевые близнецы полностью отвечают нашим интересам. Организация их генома идентична, следовательно, любое различие должно быть вызвано окружением. И мы разыскиваем таких близнецов, а когда находим, то изучаем истории их жизни в мельчайших деталях. Даем им личностные тесты, проводим медицинские экспертизы…