Дочь Солнца - Олеся Андреева

Я даже смогла вздремнуть. Жаль только, что поняла, что спала я после того, как меня со всего размаху, сонную, хрупкую девицу положили на песок, и я проснулась. Может эльф и прав, и нет здесь ни дня, ни ночи, но я этого утверждать не могла, так как не знала, как долго наслаждалась отключкой. Да и пейзаж все тот же: вокруг дюны, а за ними еще дюны, а после тех дюн еще одни дюны, а после дюн, что за теми дюнами, что за дюнами находятся тоже дюны. Интересно, что за теми дюнами?

Я не понимала, к чему этот переход, да и не хотела уже. Но именно в тот момент, когда мне расхотелось что-то знать, и я начала-таки наслаждаться достопримечательностями Пустыни, мне сообщили, что через час меня ожидает встреча с Витором, моим любимым дядюшкой и, как утверждал один из серых, Повелителем всех земель и вод Родной Земли. Неизвестно откуда сам собой нарисовался пестрый шатер, в который меня и попросили вежливо пройти. Внутри стояла ванная, наполненная водой(!) и пеной, так же спальное ложе, столик с кушаньями разными и сундук с чистой(!) одеждой. Пытается подкупить, значит. Хотя я его понимаю, зачем идти войной, если можно взятку дать? От ванной я не отказалась. Разделась и плюхнулась в нее, радуясь дарам, пока есть возможность. Но меч, сама не знаю для чего, поставила рядом. Кушать не стала, даже соку не выпила. Если Зоду я доверяла, то дядюшке не хотелось давать шанса накормить меня чем-нибудь наркотическим. Только потом, когда я умирала от голода, я вспомнила, что могла проверить яства на содержание посторонних компонентов без особых усилий. Но так как я всю жизнь считала себя просто человеком, то и до сих пор вела себя соответственно.

Я нежилась в ванной и вела переговоры с Лучом, дабы заключить перемирие. Кажется, мы пришли к компромиссу и, раз уж так сложилось, что такое древнее, мудрое и опытное оружие попало в руки ребенку-несмышленышу, то потерпим мы друг друга до поры до времени. Пока я мылась, выбирала себе одежду и, облизываясь, любуясь на подносы с заморскими фруктами, Луч поведал мне свою печальную историю. Его имя, то есть имя того разумного голоса, что я слышу в голове, Жора. Я еле сдержалась от смеха, услышав имя древнего, мудрого и опытного оружия. "Георгий!" — так и хотелось мне запеть. Но не могла, политически важные мотивы не позволяли мне проявлять эмоции, когда страна во мне нуждается! Так вот, Жора был когда-то Приемником Солнца. Это "когда-то" было настолько давно, что он и сам уже не помнит. Жора был своенравным, талантливым, как он сказал, даже гениальным магом переворотов. Кто такой маг переворотов, я так и не поняла. В общем, это Георгий виноват в том, что вместо двух планет близнецов, то бишь Земли и Эрланты, есть еще три. Эти три дополнительных мира никак не входили в ближайшие планы Вселенной. Но Георгий, будучи своенравным, талантливым и даже гениальным магом переворотов заявил, что все это, извините за выражение, цитирую: "… на постном масле!". За столь опрометчивое высказывание и вмешательство в планомерное развитие галактик Жора и был наказан на пятьдесят миллионов триста восемьдесят тысяч девятьсот двадцать два года и приговорен к заточению в меч на вышеуказанный срок. Сколько он уже в Луче, бедолага сбился со счету. Так что, если он неожиданно в один прекрасный момент вернется в свою собственную ипостась, то есть обличие, будучи в ножнах у меня на поясе, это будет смешно!

В принципе, Жора оказался не плохим собеседником. У него даже чувство юмора обнаружилось. Хотя, его можно понять, быть мечом, когда ты своенравный, талантливый и даже гениальный… Наряд мы выбирали вместе, надо же было как-то расслабиться. Витор рассчитывал на то, что я как художник, истинная земная, не побоюсь этого слова, девушка оценю его замечательный вкус и отблагодарю за столь любовно подобранный гардероб. Но, мне не пришлись к лицу ни зеленая шляпка, ни розовая блузка, ни средневековое, расшитое золотыми и бронзовыми нитями, платье, ни все остальное, что было то мало, то явно велико. В сарафане цвета хаки я вообще смотрелась, как беременная, доведенная до дистрофии жирафиха. Даже обидно, моего размера оказались только лапти и корсет. Так и пойду! Но Жора благоразумно отговорил меня от совершения этого опрометчивого поступка. Очень не хотелось одевать грязную, пыльную одежду, но пришлось. Пусть дядька считает, что я горда и непреступна. Хотя это совсем не так. Натянула свои шмотки, что я быстренько ополоснула в воде, что осталась в ванной, приторочила ножны, собрала волосы в привычную косу, расчесала брови и вышла.

Недалеко от палатки стояло кресло, шикарное такое, похоже на трон в Зале Советов. Да, явный намек, посягателя на мое место. В кресле сидел (даже восседал!) Витор. Здесь, в отличии от астрала, он мог принять любое обличие. Вот и выглядел он устрашающе-прекрасно, благородно-кровожадно. Прямо-таки граф Дракула собственной персоной. Черные волосы зачесаны аккуратненько назад, кафтан из легкой ткани, вышитый рунами- оберегами, выглаженные брючки и щегольские сапожки на невысоком каблучке.

— Я ожидал, что ты предпочтешь вырядиться в свои грязные вонючие лохмотья. — Поприветствовал меня родственник.

— А я надеялась, что ты не будешь молодиться и прятаться за личиной кого-то другого. Мог бы и оставить количество морщин, я ж все равно тебя видела. — Жора где-то в закоулках моего сознания поддерживал и подсказывал, что еще можно добавить. Надеюсь, Витор этого слышать не мог, а то бы сразу нам с Георгием снес головы за дерзость.

— Ну, и как тебе Пустыня? — Дядька явно страдал переизбытком театральности, судя по широкому взмаху рукой. — Домой еще не хочется?

Присесть он мне не предложил, да и не на что было, собственно говоря. А сесть хотелось. Чувствовала я себя, как школьница у директора. Не очень приятно. Поэтому я уселась прямо на песок, но пожалела, он (песок) с радостью вцепился во все еще мокрую одежду.

— Вообще, я не ссориться сюда пришел. Я предлагаю помощь.

Ах, так он помощь мне предлагает. Как великодушно! Вот наглец-то! А когда он в зале Советов мне чуть череп изнутри не проломил, это тоже была помощь? Или когда связки голосовые пережег? Я невольно прикоснулась к горлу. Витор поднялся с кресла и направился ко мне. Именно направился, а не пошел. К нему вообще относятся слова только с театральной начинкой. Смотрел на меня долго сверху вниз, и я ожидала чего-то очень неприятного. Но он сел прямо на песок рядом со мной. Я долго не могла отвести глаз от него, хотя и понимала, что в этот момент "глазного контакта" ему ничего не стоит меня зачаровать. Но продолжала смотреть. А причиной тому был цвет очей его хитрющих — синий по краям с бардовыми вкраплениями. Чистый сапфир на солнце с каплями рубина. Чем ближе к зрачку, тем бардовый все больше преобладал над синевой. Не знаю, иллюзия ли это или его натуральный цвет глаз, который издалека кажется красным, но художник во мне эту красоту оценил. И, наконец-то, вдоволь налюбовавшись, я отвернула голову.