Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля - Рэнди Тараборелли

—  Позволь мне задать тебе вопрос, — сказал тогда Берри, по воспоминаниям Майкла. — Что заставляет тебя полагать, что ты можешь сочинить свой собственный хит?

— Я просто знаю, — ответил он.

Берри посмотрел на него с недоверием и произнес:

— Я не уверен, что это будет достаточно хорошо. Майкл на мгновение задумался и парировал:

— А что заставило вас думать, что вы сможете превратить Motown в столь гигантскую компанию?

Горди ничего не ответил.

—  Ведь вы это просто чувствовали, не так ли? -- спросил Майкл.

Горди бросил на меня понимающий взгляд и, слегка улыбнувшись, кивнул, как бы давая понять, что я далеко пойду», — вспоминал он.

Встреча закончилась тем, что Горди подтвердил Майклу решимость оказывать ему отеческую поддержку, но одновременно дал понять, что он должен уважать и своего родного отца. Его последним напутствием Майклу были слова: «Я думаю, что ты поступишь наилучшим образом». При этом он заверил, что не сделает ничего, чтобы причинило вред ему или его семье.

Встреча с Берри Горди продемонстрировала не только инициативность, но и большое мужество Майкла. Она стала первым доказательством того, что это не был просто милый мальчик — солист семейной группы. В свои шестнадцать лет он обнаружил способности будущего бизнесмена. Он лучше отца понимал всю важность личных контактов и переговоров. По своей наивности Майкл смог разрушить закулисную тактику, царившую в звукозаписывающей индустрии.

Джозеф прослышал от своего друга в Motown, что Майкл договорился о встрече с Берри. Когда тот вернулся в Энсил, отец уже ждал его на пороге дома. Майкл так никогда и не раскрыл деталей спора, вспыхнувшего между ними, но нетрудно вообразить, что старший Джексон считал сына некомпетентным вести переговоры с самим Берри Горди. Но успокоившись, он не переставал втайне восхищаться его выдержкой и самообладанием, независимо от исхода его начинания.

«Майкл не должен был встречаться с Горди, — сказал позже один из братьев. — Было нечестно вести переговоры за нашей спиной. Мы все были просто взбешены. И чего он, в сущности, смог добиться?»

Возможно, Майклу действительно не удалось добиться многого, если иметь в виду будущее группы Джексонов в Motown, однако его встреча с Берри была для него важной вехой по целому ряду причин. Он добился того, что тот выслушал его, чего не удавалось даже его отцу. Он смог почувствовать уверенность в своих силах. И хотя ему не представилось возможности продемонстрировать свою обретенную уверенность еще в течение некоторого времени, семя упало на благодатную почву.

После встречи с Берри Горди Майкл не захотел покинуть Motown. Но, сохраняя преданность своим братьям, чувствовал, что у него нет другого выбора, как держаться вместе. Без Майкла ни одна звукозаписывающая компания не стала бы проявлять интерес к Джексонам. Его братья никогда бы не признались в этом, но в душе Майкл должен был сознаться, что, если бы не он, Джексоны никогда бы, вероятно, не добились такой популярности.

Несмотря на его убежденность в том, что группа совершает серьезную ошибку и что отцу следовало бы провести новую серию переговоров с Берри, Майкл по-прежнему считался самым важным звеном Пятерки. У него, по его же словам, всегда были собственные идеи относительно того, как вести дела. Он понимал, что братья с неодобрением относились к его доминирующему положению в квинтете. Но это была группа, а не его собственный проект, и у него в ней был лишь один голос.

В тот вечер Джозеф собрал в Энсино всех братьев, кроме Рэнди и Джермена. Он отдыхал в это время с женой Хейзл, но в любом случае его не позвали бы на это совещание, потому что, женившись на ней, он потерял доверие остальных. Четверо братьев — Джекки, Тито, Марлон и Майкл — решали вопрос, следует ли им покидать Motown. Решение об уходе было принято единодушно, несмотря на то, что у Майкла сохранялось еще двойственное отношение к такому шагу. «Я хочу, чтобы было принято честное решение», — сказал Майкл своим братьям, намекнув на то, что эта затея ему не по душе. Но братья проигнорировали его озабоченность.

«Этот Берри — порядочная сволочь. Пора и нам начать зарабатывать приличные деньги», — сказал тогда один из братьев.

Джозеф и его компания Ричард Ароне начали втайне готовить новый музыкальный проект, для чего встретились сначала с представителями Atlantik Records, у которой был большой опыт в области ритм-энд-блюза. Однако президент компании Ахмет Эртегюн не проявил особого энтузиазма, исходя из того, что пластинки Джексонов продавались в Motown с переменным успехом. Джозеф не стал убеждать его в музыкальных способностях своих сыновей. Он уже был по горло сыт Motown и решил попытать счастья на стороне.

Как выяснилось, его больше интересовали контакты со звукозаписывающим отделением Си-би-эс, которая поощряла черных исполнителей. Компания эта была известна своим высоким профессионализмом в поддержке и распространении музыкальной продукции. Motown будет иметь бледный вид, когда узнает, что мы сотрудничаем с Epic, бывшим фактически филиалом Си-би-эс, считал он.

Действительно, Рон Алексенберг, президент Epic, бывший протеже Эверта Эбнера из Motown, был весьма заинтересован в Джексонах. Джозеф также уважал Алексенберга, под руководством которого Epic увеличила свою ежегодную прибыль с 10 до 100 миллионов долларов. Это был амбициозный лидер, державший руку на пульсе звукозаписывающей промышленности. Он считал, что Горди использовал лишь малую часть потенциала, заложенного в группе Джексонов. Он загорелся желанием выявить и реализовать оставшуюся его часть.

В то время в «Горячем списке» Epic значились такие имена, как гитарист Джефф Бек, рок-звезда Тед Наджент, поп-звезда Минни Риппертон, а также вокальное трио La Bell, возглавляемое Патти Ла Белль, которое незадолго до этого обошло всю страну своим хитом Lady Marmalad. До заключения контракта с Epic La Bell считалась посредственной группой, однако благодаря Алексенбергу обрела второе дыхание и зазвучало свежо, совсем по-иному. Это произвело большое впечатление на Джозефа, который считал, что Алексенберг может пробудить его группу к новой жизни.

В обойме Epic числились также такие певцы кантри, как Чарли Рич, Тэмми Винетт и Джонни Пейчек. Джозеф был восхищен таким разнообразием интересов Си-би-эс Records Group, но больше всего его привлекало выгодное сотрудничество компании с Кении Гемблом и Леоном Хаффом, продюсерами так называемого Philly Sound, которое буквально зажгли миллионы поклонников, выпустив пластинки с записями черных групп O'Jays, Three Degrees. У Гембла и Хаффа было свое отделение на Си-би-эс, которое они называли Philadelphia International.