Лучший экипаж Солнечной - Олег Дивов

– Не идентифицируется, – доложил связист. В голосовой картотеке «Тушканчика» были данные на всех действующих марсианских командиров. Иногда это здорово помогало раскрыть чужую военную хитрость.

– Здесь Эссекс, – раздалось в эфире. – Кто вы?

– Полковник Тон, самооборона Республики! Где вы, адмирал? Что происходит?!

– Почему атаковали, не дождавшись нас?

– Да… как же… Что значит – не дождавшись?

– У нас приказ о совместной операции. Мы отстреливаем площади, вы захватываете.

– Кого захватываем?! – изумился марсианин.

В эфире воцарилось гробовое молчание. Судя по всему, Эссекс терзался сомнениями. Или уже сожалел о проявленном благородстве и прикидывал, что ему за это будет от Рашена.

– До огня тридцать, – сказал Фокс.

– Никакого полковника Тона, – доложил связист. – Не было и нет, я проверил.

– Я так и думал, – кивнул Рашен. – Дурят нашего брата. Ох, уйдем живыми, Заднице несдобровать… Удавлю паникера.

– Здесь просто шахты… – промямлил марсианин. – Мы охраняем… Только не стреляйте, бога ради…

– К сожалению, бога нет, – сказал Эссекс с тоской в голосе. – Эй, Алекс! – позвал он. – Прости меня, дурака.

– Вот бог и простит, – усмехнулся Рашен. Липовый полковник окончательно выдал себя. Марсиане не были религиозны. А вот пираты и контрабандисты, люди суеверные по самой природе своей воровской профессии, – были.

– Адмирал Успенский! – орали снизу. – Не надо! Что вы делаете! Мы же свои!

– Время! – резко выдохнул Фокс.

Марсианская база снова озарилась вспышками. Опять мимо.

– Разрешаю, – негромко сказал Рашен.

Фокс мягким движением огладил рукой контактную доску. «Тушканчик» содрогнулся всем своим могучим телом, и скальное плато внизу заволокла бурая туча.

За какие-то доли секунды группа F, плюясь огнем, проскочила над целью и ушла. Вслед земным кораблям не было сделано ни единого выстрела. Судя по всему, стрелять было уже некому. Обрабатываемый участок поверхности закрыла плотная стена пыли, сквозь которую слабо просвечивал медленно набухающий малиновый шар.

– Цель подавлена, – доложил Фокс.

– Как у нас? – спросил Рашен.

– «Роканнон» не стрелял. Облом системы, отказ главного ствола. В остальном все чисто.

– Всем отбой. – Рашен вывел на обзорный экран картинку оставшейся далеко позади марсианской поверхности. – Н-да, подпортили мы им обстановочку… Капитан-лейтенант Кендалл!

– Да, сэр! – хрипло отозвалась Ива. Удержать «Тушканчик» на бреющем стоило ей большого труда.

– Дальше идем по плану. Молодец, детка.

– Да, сэр.

– А теперь Задницу мне на растерзание! – приказал Рашен почти весело.

Эбрахам Файн проснулся и с удивлением обнаружил, что он вовсе не голый и находится отнюдь не в постели жены, где только что показал себя настоящим астронавтом. В действительности разведчик был упакован в боевой скафандр и безвольно свисал с кресла на борту «Рипли». Файн с трудом выпрямился. Некоторое время он сидел неподвижно и часто моргал, приходя в себя. Потом шевельнул головой, ухватил ртом загубник и выпил несколько глотков холодного энерджайзера. От напитка ему сразу полегчало, и он смог осмотреться.

Телеметрия показывала, что из последних двадцати часов около тридцати минут коммандер пребывал в глубоком обмороке, а остальное время спал. Прочие члены экипажа в бессознательном состоянии находились кто час, кто два, а потом у них обморок тоже перешел в сон, не вполне здоровый, насыщенный кошмарами, но в целом нормальный.

Скаут удалялся от Солнечной на ускорении, близком к предельному. Картина звездного неба впереди не сулила ничего радостного. Файн вывел на монитор данные следящей оптики, быстро прокрутил запись и обомлел.

За время неуправляемого полета «Рипли» чужие догоняли скаут дважды. Через два часа, а затем еще через полтора две сверкающие загогулины неожиданно выскакивали прямо по носу корабля и пытались воздействовать на него каким-то загадочным гравитационным полем. Оба раза маленькое суденышко благополучно проныривало между преследователями, и стоило ему удалиться на какую-нибудь сотню километров, как чужие испарялись. Появление и исчезновение чужих происходило как по мановению руки – сгустилось вдруг из ничего серое облачко, и возник чужой. Повисел, задрожал, обволокся дымкой и растаял.

Файн восхищенно охнул. Легендарная нуль-транспортировка, которую земляне пытались обкатать на прототипе «Горбовски» и в которую, похоже, толком не верили даже разработчики корабля, действительно существовала. Файн вспомнил казус со «Скайуокером», прикинул, какие преимущества даст нуль-Т чужакам в реальном бою, и охнул еще раз.

«Почему они нас отпустили? – подумал Файн. – Не может же такого быть, чтобы у них, как и у нас, и оружие, и ходовая часть питались от одного источника. Точно, не может. Чужие свободно генерировали это свое загадочное излучение сразу после того, как выходили из подпространства, или как его там… Значит, и выстрелить могли на прощание нам в корму. Получается, нас отпустили намеренно? Или я о чужих слишком высокого мнения… С перепугу».

Файн крепко зажмурился. Потом непослушной рукой тронул контакты на подлокотнике кресла и принялся работать. Через несколько минут он закончил расчеты и задал скауту новый курс.

«Рипли» плавно изменил направление и потихоньку начал забирать вверх, уходя из плоскости эклиптики. Сейчас Файн был готов лишний месяц проболтаться незнамо где, лишь бы только не пересекаться больше с чужими. Привычные навигационные приемы такой гарантии дать не могли. А широкая полупетля выбрасывала скаут из зоны стратегических интересов пришельцев.

Следовало, конечно, доложить своим о последних наблюдениях, но сделать это немедленно Файну просто не хватило духа. Он был подавлен и измотан. Послать донесение он собирался не раньше, чем снова окажется в границах Солнечной, высоко над плоскостью, в которой вращались планеты и ходили корабли.

Экипаж спал. Файну стало тоскливо. Будить людей немедленно не имело смысла, их психика явно еще не отошла от шока. Придет время – сами проснутся. А почему бы…

Файн убрал почти всю энергию с отражателя, и ускорение спало до одного «же». Коммандер проверил состояние воздуха в рубке, нашел его удовлетворительным, поднял забрало шлема, расстегнул антиперегрузочную маску и принялся надрывно кашлять, освобождая легкие от дыхательной смеси. Потом отстегнул ремни и осторожно встал на ноги. Покачнулся, но устоял. И медленно, хватаясь по пути за все, что попадало под руку, двинулся в корму.

Из шкафчика над унитазом он достал герметичную пластиковую колбу. Перебросил несколько тумблеров на панели и внимательно прислушался к шипению внутри замысловатой конструкции. Удовлетворенно хмыкнул и поднял крышку с нацарапанной поверх грозной надписью «НЕ СРАТЬ». Запустил громоздкую из-за усилительной перчатки, но достаточно ловкую руку в недра унитаза. Выдвинул патрубок с краном на конце, подсоединил к колбе и повернул вентиль. Космический санузел хрюкнул и выплюнул в колбу порцию бурой жидкости.