Сладкая боль - Татьяна Истомина

— Ну ты подожди, не отчаивайся. Может, все еще обойдется. Он все-таки мужчина, ну не будет же он тебе мстить.

— Лидия Николаевна, я удивлюсь, если не будет. Скорей всего я теперь ни один кастинг не пройду…

— Ладно, ладно, успокойся! Оставайся ночевать у меня, а завтра посмотрим… что-нибудь решим.

Мучиться с решениями Светлане не пришлось. На следующий день, развернув несколько газет, она сразу же увидела заметки, в которых фигурировала фамилия Скребова. Одни, написанные со стороны друзей, были примерно такого содержания, что какая-то по-провинциальному наглая, неотесанная горе-манекенщица докучала своими домогательствами любви известному фотографу Скребову, а заодно требовала, чтобы он оказал ей поддержку в карьере. Другие, со стороны врагов, гласили, что небезызвестный Игнат Скребов приставал с недвусмысленными предложениями к юной манекенщице, и она, защищая свою честь, ударила его стулом по спине… Если бы так поступали все девушки, к которым Скребов навязывался со своими «благодеяниями», то он уже давно бы сидел в инвалидном кресле с переломом позвоночника.

«Что ж, — подумала Света, — все-таки рискну, схожу на несколько кастингов. Посмотрю, что будет… Друзья его меня отвергнут, а враги, может быть, и нет…»

Как ни странно, но друзей, а скорее всего тех, кто хотел, чтобы их в данное время считали друзьями, оказалось больше. Они посмеялись, позлословили, выплеснули свою ненависть в газетных заметках под чужими фамилиями, но напрямую со Скребовым никто ссориться не хотел. Светлану дружно забраковали на десяти кастингах. Такого еще не было никогда. К тому же ей пришлось, стиснув зубы, пережить шушуканья, домыслы, притворные сожаления…

Приехала Вероника и, узнав о случившемся, сразу же поспешила к подруге.

— Все, Светик, — погладив ее по плечам, сказала она, — уезжай! Зачем тебе биться головой об стену?!

— Но я еще не совсем готова… я боюсь, Ника. Я никогда не была за границей, я еще очень плохо говорю по-английски, — плаксивым голосом запричитала Светлана.

Вероника ласково-сожалеюще улыбнулась.

— Не волнуйся, жизнь научит. Денег, сколько не хватает, я тебе добавлю. Одним словом, занимайся отъездом!

Так, неожиданно Светка с расширенными от страха глазами очутилась в огромном зале Шереметьево-2. До стойки таможенного досмотра ее проводила Вероника, крепко поцеловала, попросила не забывать. Светлана, словно в сковывающем движения сне, машинально ответила на объятия и зашла за барьер, но, когда ее вещи прошли контроль и девушка в последний раз взглянула на Веронику, глаза ее наполнились слезами, и она, рыдая, бросилась к барьеру, чтобы еще хоть раз дотронуться до теплой дружеской руки и услышать ставший в этот момент таким родным голос.

— Светка, ты что… ты что?.. Я же тебя не в Сибирь на каторгу провожаю. Люди смотрят, успокойся! — уговаривала сама растроганная Вероника. — Ты же в Париж едешь, ты радоваться должна, ты об этом всю жизнь мечтала…

— Пропаду я там, Ника… Что будет? — дрожащим голосом шептала девушка.

— В Париже еще никто не пропадал. У тебя уже опыт есть, в Москве же устроилась… Иди, иди… Все будет хорошо. Обратный билет у тебя есть, в крайнем случае вернешься. Только учти, в крайнем. Борись до конца. Тебе, Света, никто не поможет. Все, все, иди, — уже отдирая от себя вцепившиеся в нее Светкины руки, строго сказала Вероника.

Светлана в последний раз взглянула на подругу огромными полными отчаяния глазами, низко опустила голову и решительным шагом направилась к стойке с багажными весами. Она еще много раз оглядывалась, махала рукой… потом подошла к паспортному контролю и попыталась разглядеть Нику среди теперь уже такой далекой толпы провожающих… Еще несколько шагов, и Светка очутилась «за границей», ее окружили блестящие бутики, сверкающие надписи и люди, говорящие на иностранных языках. Девушка была напряжена, словно перед прыжком, впрочем, это и был прыжок в манящую неизвестность.

Все три с половиной часа полета она размышляла, что же ей делать: куда ехать, где искать отель, модельное агентство. Холодный пот ужаса покрывал все ее тело.

«Зачем, зачем я согласилась на уговоры Вероники, зачем я это сделала?» — твердила как заведенная Светка.

Но вот стюардесса ласкающим голосом объявила, что они уже подлетают к Парижу. На какое-то мгновение Светлана забыла все и только повторяла про себя магическое слово «Париж». Девушка прильнула к иллюминатору.

«Боже! Это невероятно!..»

Под самым самолетом, на земле, в сумерках вечера, лежал огромный переливающийся бриллиант, он завораживал своим блеском и красотой.

Потом все полетело с ужасающей скоростью: сверкающее светом, стеклами, мрамором здание аэропорта, паспортный контроль, багаж, и повсюду французская речь, от которой у Светки кружилась голова.

«Господи, я же ничего, совершенно ничего не понимаю. Как же я доберусь до города?..»

Трудности начались с первых же шагов. Девушка безуспешно искала выход, которого не было. Она раза два обошла огромное круглое здание аэропорта и, уже чувствуя, что не выберется отсюда без посторонней помощи, набравшись храбрости, обратилась к сотруднице в синей форме:

— Exit, please![14]

Та улыбнулась и указала в сторону, добавив:

— Take a lift![15]

Светка поблагодарила, ничего не поняв. Охваченная паническим ужасом, что она никогда не выберется из этой стеклянной коробки, сделала несколько шагов.

«При чем здесь лифт, какой лифт? Мне выход нужен…»

Но разум развеял тучи страха, и она, выполнив указания, очутилась сразу перед несколькими лифтами. Победа! Светлана выбралась на улицу. Преодолев это препятствие, она уже более уверенно принялась искать остановку автобуса. Ей повезло. Водитель первой же машины кивнул. Через тридцать томительных минут показался Париж, который нахлынул на Светлану сверкающей огнями гигантской волной и лишил ее дыхания, она словно захлебнулась от невероятного восторга. Автобус высадил пассажиров рядом с классически прекрасным, окутанным золотой дымкой подсветок «Гранд опера». Светлана, поставив чемодан на землю, долго не могла сдвинуться с места.

«Неужели это правда? Неужели это возможно?!»

У нее было такое ощущение, что самолет завез ее на другую планету. Все вокруг было настолько красивым, что казалось фантастикой, а не реальностью.

«Вот это да! — выдохнула девушка. — Ради того, чтобы жить здесь, в самом деле можно бороться до последнего дыхания…»

Часть вторая

10