Сладкая боль - Татьяна Истомина

— Как ты думаешь, — набравшись смелости, спросила девушка, — у меня получится?

— Если я захочу, у тебя все получится, — недвусмысленно бросил он. — А теперь давай, давай, не отвлекайся.

Скребов включил для поднятия настроения музыку, Света встала перед объективом и, как выражался Игнат, пошла выделываться.

— Молодец, молодец, — изредка одобрял он ее. — Хорошо. Понимаешь, в движении можно уловить такой момент, который совершенно неожиданно раскроет твою внешность.

Светлана протанцевала все тридцать шесть кадров, а затем, не дав ей опомниться, Игнат несколькими движениями расчески уложил ей волосы на свой вкус и, крикнув: «Замри!» — сфотографировал ее с чуть приоткрытым, ловящим воздух ртом и горящими озорными глазами.

— Светка, ты бриллиант. И как я тебя раньше не заметил? — удивлялся он. — Ты на голову выше всех: отличная пластика, идеальные черты лица… Русская мадонна, да и только…

Подскочив к девушке, он схватил ее за талию и потянул к просторному дивану. От неожиданности Света даже не оказала сопротивления, но, опомнившись, тут же попыталась оттолкнуть Скребова.

— Ты что это? — удивился он. — Я к тебе со всей душой: фотографии делаю, с кастингом помогу, в Париж отправлю…

Светка прикусила нижнюю губу, в голове туман.

«Надо решиться, — требовала она сама от себя, — или я ухожу, или остаюсь…»

— Так я не понял, Светик, что с тобой?..

Девушка ничего не ответила и только не мигая смотрела в одну точку.

— …Устала, наверное… — произнес он и навалился на Светлану…

Игнат не скрыл своего удивления, что он у нее оказался первым.

— Ну, ты даешь, — усмехнулся он, — могла бы и предупредить!

— А это что-нибудь изменило бы? — хриплым голосом спросила Света.

Он пожал плечами.

— Так, я сделаю несколько фотографий, — немного растерявшись, пробормотал Игнат. — В общем, в конце недели позвони.

Целый месяц Светка мучилась сеансами «любви», Скребов еще несколько раз делал съемку, но интереса или восторга от точно найденного ракурса уже не было. Для Игната она оказалась заманчивой конфеткой в блестящей обертке, сулившей что-то неиспробованное. Однако, развернув сверкающую оболочку, он с огорчением обнаружил обыкновенную жесткую карамель, от которой ему захотелось поскорее избавиться. Скребов, потеряв к Светлане всякий интерес, вместо обещанных сорока фотографий сделал ей всего десять и постарался исчезнуть с ее горизонта. Названивавшей Светке автоответчик заученно предлагал оставить информацию, а Игнат тем временем разворачивал новые конфеты. Светлана, не понимая, что Скребов уже избавился от нее, ждала свои фотографии и, успешно пройдя кастинг на Дни высокой моды, пребывала в уверенности, что это произошло благодаря Игнату. Хотя на самом деле ее успех на кастинге был обеспечен ее же наивностью. Веря в поддержку могущественного Скребова, Светлана была совершенно спокойна, исчезли дрожь, сковывающая движение, нервно улыбающиеся губы, невольно заискивающий молящий взгляд. Она предстала перед жюри во всей своей набирающей силу красоте: стройная фигура в черном купальнике, пышные, светящиеся в лучах прожекторов волосы, огромные синие глаза и волнующие полураскрытые губы.

Безусловно, покровители манекенщиц заранее побеспокоились, и у жюри уже лежал список девушек, которым был обеспечен кастинг. Однако «неподкупные» члены жюри отстояли себе право независимо выбрать хотя бы одну из претенденток, ею как раз оказалась Светлана. И вот когда судьба бескорыстно улыбнулась ей, девушка была в полной уверенности, что это улыбка Скребова.

В большом зале, превращенном в гримерную, витал пьяняще-восторженный запах французских духов, повсюду раздавалась иностранная речь, роскошные наряды висели на бархатных плечиках. Светлана, сидя перед ярко освещенным зеркалом, находилась в полной власти визажиста, который, слегка прикасаясь к ее лицу, нарисовал свою прекрасную картину, сменивший его парикмахер, словно морской царь, погрузил в волны ее волос расческу и поднял удивительно красивую, изысканную бурю.

В восхитительном узком бежевом платье из блестящего шелка и кружев, с высокой прической, из которой будто случайно выбились пряди чуть распустившихся локонов, с губами цвета чайной розы и нежным розово-коричневым макияжем, Светлана с замирающим сердцем подошла к выходу на подиум. Она хотела собраться, ощутить торжество момента, но почувствовала, что ее кто-то толкает в спину; не успела девушка опомниться, как оказалась на залитом ярким светом подиуме. С загадочной полуулыбкой, не замечая никого, она прошествовала по помосту. Сделав необходимое число проходок, остановок, поворотов, Светлана вернулась за кулисы. На нее тут же набросились со всех сторон: чьи-то руки расстегивали «молнию» платья, чьи-то снимали туфли, затем, словно пышное облако, на ее голову обрушилась широкая юбка следующего платья. Вот она уже в каком-то фантастическом бело-голубом наряде, с вуалью на перевитых блестящими бусами волосах и букетом лиловых цветов в руке… Все мелькало, торопилось, спорило и смеялось на смеси трех языков… Глаза Светланы горели радостью, грудь высоко вздымалась от не вмещавшегося в душу восторга… Но звуки музыки сменил гром аплодисментов, манекенщицы замерли на подиуме, еще несколько мгновений, и сказочное шоу закончилось.

«Боже мой! — подумала переполненная счастьем Света. — За такое удовольствие мне еще и деньги заплатят. Вот это жизнь!»

Ей казалось, что теперь все пойдет по-другому, что теперь она и блестящий мир высокой парижской моды навсегда связаны друг с другом.

«Игнат обещал показать мои фотографии своему знакомому менеджеру», — радостно всплыла мысль в одурманенной восторгом голове девушки.

Она засмеялась, неожиданно для себя перекинулась по-английски пустячными фразами с сидящей рядом перед зеркалом француженкой-манекенщицей и вдруг подскочила и полураздетая побежала за проходившей мимо переводчицей.

— Простите! — догоняя ее, воскликнула Светлана. — Я видела, как вы переводили разговор Игната Скребова с французским менеджером… Что он сказал обо мне?

— Кто? — высокомерно удивилась переводчица.

— Менеджер. Игнат же ему показал мои фотографии…

Света в самом деле случайно увидела через открытую дверь, как эти трое после окончания дефиле сидели на черном кожаном диване в небольшом зале, расположенном рядом с гримерной, и Скребов, что-то горячо говоря, показывал фотографии.

Маленькая толстобедрая переводчица презрительно усмехнулась: