Гвардейцы в боях - Нестор Козин

После выгрузки части сразу же отводились в укрытие и только с наступлением темноты двигались в район сосредоточения — 25–30 километров северо-восточнее Варшавы.

Нельзя не вспомнить добрым словом офицерский состав штаба армии, который под руководством начальника штаба генерала Михаила Фомича Букштыновича, хорошо организовал отправку и встречу эшелонов. С прибытием на конечную станцию начальник эшелона тут же получал маршрут движения в пункт сосредоточения.

Двигались эшелоны в спокойной обстановке. Сейчас даже трудно объяснить «миролюбие» противника: на всем пути следования ни один эшелон не подвергся авианалету. Да, это не 41-й год, для фашистов наступили другие времена.

Вскоре командованию дивизии стало известно, что 3-я ударная армия входит в состав 1-го Белорусского фронта Маршала Советского Союза Г. К. Жукова.

Фашистское командование всеми способами стремилось удержать в своих руках часть Польши. Позднее мы узнали, что из всех оборонительных рубежей между Вислой и Одером наиболее подготовленным был Висленский. Последующие рубежи имели задачей измотать и обескровить наши наступательные войска и не допустить их к Одеру. Решением Ставки разгром немецко-фашистских войск в Польше возлагался на войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Им предстояло завершить освобождение польского народа и создать условия для наступления на Берлин.

Итак, 3-я ударная армия, а с ней и 52-я гвардейская дивизия, ставилась на главном направлении удара, на путь, ведущий к логову гитлеровской Германии. Дивизия сполна получала все необходимое, причем в таком количестве, о каком раньше мы не могли и мечтать. Личный состав пополнился. Дивизия имела более 6500 человек. Укреплялись и другие дивизии. В целом накануне Висло-Одерской операции в составе двух фронтов — 1-го Белорусского и 1-го Украинского — было 2 миллиона 200 тысяч человек, свыше 32 тысяч орудий и минометов, около 6500 танков и самоходно-артиллерийских установок и до 5000 боевых самолетов. (Эти цифры я услышал после войны на Потсдамской научной конференции).

Такое сосредоточение сил и средств позволило советскому командованию создать значительное превосходство над противником на Варшавско-Берлинском направлении: в живой силе — в 5,5 раза, в орудиях и минометах — в 7,8, в танках — в 5,7, в самолетах — в 17,6 раза[56]. Грозной силой была и наша реактивная артиллерия.

Таким образом, обстановка на главном стратегическом направлении фронта была благоприятной для советских войск. Создание такой силы свидетельствовало о мощи социалистического государства и высоком уровне советского военного искусства.

10 января я с начальником политотдела полковником В. Е. Горюновым поехал по полкам проверить размещение, меры маскировки, оборудование щелей для укрытия личного состава, обучение новичков, организацию питания. Прибыли в 151-й полк. Заходим в столовую, организованную под большим навесом.

— Что у вас сегодня на обед?

— Борщ и гречневая каша.

— А почему на столе нет горчицы, перца?

— Упущение наше, товарищ генерал.

— А почему не все гвардейцы носят гвардейские знаки? Почему не все, кому положено, носят ленточки за ранения? Гвардейский знак и нашивка за ранение — это знаки отличия ветеранов, они играют большую воспитательную роль среди молодого пополнения…

Регулярная учеба и проверка частей и подразделений повышали боеготовность личного состава, дисциплинировали.

Стрелковые подразделения к середине января были в основном готовы к наступательным боям, которые намечалось начать 20 января. Крупнокалиберная артиллерия и 120-миллиметровые минометы под командованием полковника В. К- Потанина убыли для участия в артподготовке 1-го Белорусского фронта. Но 6 января английский премьер-министр Черчилль обратился к Верховному Главнокомандованию СССР с просьбой о немедленной помощи, так как группировка немецко-фашистских войск на западном фронте в Арденнах в середине декабря 1944 года перешла в наступление и поставила англо-американские войска в тяжелое положение. И Советский Союз оказал помощь союзникам, начав свое наступление 12 января — значительно раньше намеченного срока, на огромном 1200-километровом фронте. Гитлеровское командование вынуждено было срочно перебросить с западного фронта на восточный больше десятка дивизий. Участь англо-американских войск была облегчена. Ныне многие буржуазные историки «забыли» об этой большой помощи Советского Союза попавшим в беду союзникам[57].

14 января ударная группировка войск 1-го Белорусского фронта успешно прорвала главную полосу обороны противника на Висленском направлении. Развивая успех пехоты, танковые войска к исходу 15 января, обходя Варшаву с севера и юга, с боями прошли около 40 километров, нанесли врагу тяжелые потери. Чувствуя угрозу окружения, фашисты начали оставлять свои позиции. Одна из почетных задач — первыми вступить в столицу Польши — была возложена на 1-ю армию Войска Польского, которая с честью справилась с этой задачей. Форсировав Вислу севернее и южнее Варшавы, сломив сопротивление противника, братская армия 17 января ворвалась в город. Одновременно с ней вошли и наши войска. Их прежде всего поразили масштабы разрушений, совершенных «чистокровными» арийцами-варварами. Все здания были превращены в руины, от города почти ничего не осталось.

К 14 часам польская столица была очищена от гитлеровцев. Весь личный состав дивизии был награжден медалями «За освобождение Варшавы».

После артиллерийской подготовки артиллерия и минометы прибыли в расположение дивизии. Полковник

B. К. Потанин доложил, что личному составу, участвовавшему в артподготовке, объявлена благодарность и что он, Потанин, получил новое назначение — на должность командующего артиллерией корпуса.

Жалко, конечно, было расставаться с ним. Но в то же время я рад был за боевого товарища, с которым впервые встретился в апреле 1942 года, — уходил-то он на повышение.

Вместо В. К. Потанина на должность командующего артиллерией дивизии прибыл полковник Чесноков.

Вечером 17 января был получен приказ командира 12-го гвардейского корпуса генерал-лейтенанта C. М. Бунькова — к утру 19 января сосредоточиться восточнее Варшавы. Утром 20 января дивизия выступила с задачей выйти в район Сохачевлович, что в 80 километрах западнее Варшавы. Мы испытывали трудности: чтобы поднять все запасы, не хватало транспорта. Но приказ торопил на запад. К 25 января мы должны были быть в районе Избица, Коло. Путь далекий. А тут еще погода ухудшилась, похолодало, повалил снег, усилился ветер. Каждый километр давался с трудом.