Идеальность - Александр Александрович Матюхин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Где-то за камерой в то время сидел Толик, бизнес-партнер, придумавший, как монетизировать Лерину сексуальную зависимость. Он и раньше относился к ней как к вещи, а сейчас и подавно. Какая же она всегда была дура!
Лера из прошлого внутри головы встрепенулась и вновь, как раньше, поползла по затылку, впиваясь острыми ноготками в нервы.
– Нравится? – спросил мужик в кроссовках, легонько подпихивая ее в плечо. – Нам тоже понравилось. Хотим проверить, остался ли у тебя порох в пороховницах. Ты не бойся, извращаться не будем, мы не из этих. Повторим быстренько то, что ты и так проделывала много раз. Идет?
Мужик с пультом перемотал несколько эпизодов – и вдруг на экране появился Толик. Он стоял в комнате своей квартиры, обнаженный по пояс. Настраивал камеру. На кровати за его спиной лежала, раскинув руки, Лера – нынешняя Лера! Голая и пьяная.
– О господи!.. – прошептала она.
Лера из прошлого обрадованно оскалилась. Ей нравилось. Она жаждала продолжения.
Воспоминания позавчерашней ночи наслоились на изображение с экрана, выскочили из пьяных обрывков, которые удалось зафиксировать тогда.
Подмигивание красной лампочки записи.
Толик сейчас положит руки ей на спину, проведет пальцами между лопаток, собирая капельки пота, шепнет в ухо: «Как же я соскучился…» А она перевернется и прошепчет в ответ: «Давай, красавчик, не останавливайся!»
А потом… а потом…
Тяжелая ладонь шлепнула ее по разбитой губе.
– У нас мало времени, – сказал мужик в кроссовках. – Не залипай.
В голове зашумело. Мир перестал быть реальным, он превратился в порнофильм с яркими цветами, повышенной резкостью, нарочито глупыми диалогами и абсурдным сюжетом. Вся жизнь, по сути, была порнофильмом. Ничего не закончилось после лечения и долгих лет балансирования на краю обыденности. Просто кто-то невидимый, всевластный проматывал пленку в поисках нового, самого крутого эпизода. И вот нашел.
Каково, а?
– Меня будут искать… – произнесла Лера. Слова звучали глухо, как сквозь вату.
«Пусть ищут! – взвизгнула Лера из прошлого. – Разве ты не этого хотела? Оглянись! За последнюю неделю ты вернула себе прежнюю жизнь! И разве она тебе не понравилась? Клуб, посиделки с сестрой, флешки, ощущение жизни, понимаешь? Жизни! Вернись! Оторвись! Насладись!»
Мужики уже разделись до трусов. Хотя это были даже не мужики, а парни, лет по двадцать пять, не больше. Накачанные, красивые, загорелые.
«С такими заниматься сексом – удовольствие!»
О чем ты думаешь?
С экрана на нее смотрела прошлая Лера. Она щурилась от удовольствия и стонала. Как же было хорошо тогда, да?
Настоящая Лера осторожно поднялась, ощупывая взглядом комнату.
Если ей удастся вырваться, она сбежит из города сразу же, в этот же день. На чем угодно. На вертолете, поезде, на попутках или даже пешком. Сбросит эту жизнь, как старую одежду.
Но вдруг ей сейчас понравится?
Нравилось же раньше?
Это кайф – заниматься сексом с крутыми парнями, зная, что на тебя смотрят сотни или даже тысячи человек. На тебя дрочат. Тебя боготворят. Ищут твое имя в Интернете. Разве не этого она хотела? Всем назло.
Лера из телевизора выгнула спину и громко застонала.
Лера из настоящего пошла в ванную, ощущая, как мир пошатывается, слепнет и глохнет вместе с ней.
Надо пережить. И бежать. Забыть. И бежать. Вырваться. И бежать.
Если только чей-нибудь член не прорвет иллюзию хорошей жизни и не вернет Леру в прошлое, где ей безусловно нравилось. Недолго – но нравилось!
Ты ведь этого хотела?
В ванной она ощупала зеленые кафельные стены, чувствуя влажность подушечками пальцев. Взяла безопасную бритву, засунула в карман. Взвесила шансы проткнуть кому-нибудь глаз зубной щеткой. Смирилась. Вымыла лицо холодной водой, стирая кровь с губ. Два зуба болели. Один едва держался – Лера вырвала его с глухим хрустом, раздавшимся внутри головы. Острый укол боли отдался в левом глазу и немного привел ее в чувство. Комок крови шлепнулся в раковину. Лера улыбнулась собственному отражению. Дырка будет видна в кадре, отлично. Она постарается улыбаться на камеру как можно чаще. Естественный протест, раз уж ничего больше не остается.
А еще она решила, что не сбежит из города сразу. Сначала найдет Нату и вышибет из нее дурь. Избавит сестрицу от идеальности. Окунет в ванну со льдом.
Зуб Лера тоже убрала в карман и вышла в комнату.
– Я же сказал – раздевайся! – скривился мужик. – Тянешь время, красавица. Где запал, где страсть, а?!
Двое уже избавились от трусов и теперь расслабленно теребили в паху, разогреваясь. Четвертый мужик развесил камеры GoPro на спинке кровати, а большую камеру положил на плечо.
С экрана телевизора улыбался вспотевший пьяный Толик, завязывающий Лерины запястья шнуром.
«Сама напросилась… – подумала Лера отстраненно. – Кого теперь винить?»
И сразу другая мысль, неожиданно резкая: а что если она все еще в прошлом? Вдруг под таблетками записывает порно в таком вот подвальчике Толика, чтобы слить затем в Сеть и заработать денег? Наркотики разъели ее мозги и впрыснули фантазии о нормальной жизни, о Денисе и Пашке, о безумии Наты и смерти Бельгоцкой.
Вдруг она все еще пытается доказать папе, что может обойтись без его денег и связей?
Она медленно расстегнула оставшиеся пуговицы на блузке, стащила ее, бросила к ногам. Сняла джинсы, предварительно зажав в руке безопасную бритву. Свободной рукой расстегнула лифчик.
Мужик в красных кроссовках присвистнул, улыбаясь. Мужикам у кровати уже не нужно было ничего теребить – все и так прекрасно стояло.
«Они оба войдут в меня».
«Я буду кричать от удовольствия».
«А потом отправлюсь в две тысячи девятый, искать неродившуюся Настю и живого пока еще Пашку».
Мужик подскочил к Лере, крепко сжал пальцами сосок. По затылку пробежали мурашки, а губы мгновенно пересохли.
– Снимаю, – сказал тот, что с камерой, и направил на Леру объектив.
В телевизоре Лера из прошлого сидела в позе наездницы, упершись руками в колени незнакомца.
Той Лере было хорошо. Она шептала внутри головы:
«Выпусти меня, и я покажу, что прошлое можно вернуть. В полном объеме, как надо».
В дверь вдруг заколотили. Часто, сильно, кулаками.
– Открывайте! – мужской голос, знакомый. – Давайте, ну! Не тяните резину!
В руке у того, кто держал камеру, появился пистолет. Лера не разбиралась в оружии, но надеялась, что это какой-нибудь травмат, не серьезнее. Мужик в кроссовках подошел к двери,
