Часы Застывшего Часа - Владислав Алеф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо, — вызывающе улыбнулся наг. — Сотню лет не сражались! С той поры как доверчивый путник нашел под твоими костями обломок меча.
— У меня хотя бы этот меч был!
— Ко мне воины Ашманашиама! — крикнул Сайшиам; его голос больше не звучал дружелюбно. — Пришло время отправить ничтожных цвергов в бесконечные странствия по далеким мирам!
Его солдаты, в большинстве своем младшие наги, походили на ужасных питонов с человеческими головами. Воинственные и ядовитые они еще не умели колдовать и даже не владели речью. Младшие наги носили только нашейные браслеты, но с годами они украшались сильней. К столетию наги взрослели, верхней частью уподоблялись людям, а колдовством уже могли в них перевоплощаться. Нередко в сказках под обликами прекрасных принцесс скрывались коварные нагини, они подчиняли своей воле принцев и королей и присваивали себе их богатства. С возраста четырехсот лет наги назывались старшими, их легко можно было узнать по четырем рукам и шевелящимся змеям-волосам. К старости чешуя нагов твердела и покрывала тела даже в их человеческих частях. С годами росло и колдовское мастерство нагов, они поднимали мертвых, убивали взглядом и даже дыханием.
Давно оконченная битва разгорелась с новой силой. Вновь зазвенели истлевшие мечи, вновь засверкали померкнувшие заклинания. Отголоски туманов и призрачных огней наполнили подземные своды разноцветным маревом. Цверги многократно превосходили нагов численностью, но столь же значительно уступали им силой. Призраки не могли умереть, но поражение их развоплощало. Тогда безвинные и чистые они распускались с почками Яргулварда, чтобы войти в стремительную Абакаду и влиться в новый цикл рождения. Опытный проводник мог вернуть их во внешний мир и даже наделить телом. Но если души не знали пути, стражи мирового древа могли выследить их и насильно вернуть в поток.
Сотню лет крогбаши хранили покой этой подземной поляны и громовыми выкриками извергли утрату тишины. Наги черпали силу у своих прародителей канафъяра: создавали ядовитые и медные потоки, обращали цвергов-призраков в гадюк и червей. Иные наги предпочитали колдовству поединки и тогда вооружались темными мечами из металлов чужих миров. Цверги не могли отразить удары этих мечей, они лишались своих призрачных рук и голов, рассыпались бледным туманом, но тут же зовом Кхангурда невредимые возвращались в бой. Магов среди них было гораздо меньше, но и каждый из них мог побороться с Улзумом наравне. Они обращались к силе огня, земли и камня, они жалили нагов сталагмитами, обрушивали их в пропасти и обращали в дым столбами красного огня.
Наги сотворили подземную бурю. Темная туча заволокла воздух, гром заглушил остальные звуки, и от свода к подножью долины потянулись извилистые красные молнии. Молнии поражали цвергов, они разрывались с треском и рассыпались оранжевыми слепящими искрами. Воздух наполнился несмолкаемым жужжанием, словно каждая молния была огромной шумной пчелой.
Цверги открыли врата в мир духов Атмару. Из огромных красных в десять саженей врат вырвалось полчище огненных элементалей. Одни были размером не больше цвергов, другие многократно превосходили их врагов. Элементали обрушивались на противников огромными птицами, обращались в медведей и львов. Иные выбирали образы кружащих смерчей, иные огненных волн.
Хаос, выросший из перепалки двух принцев, продолжал набирать силу. Клубы пыли взметались к потолку, несмолкаемый грохот оглушал. Уже невозможно было определить, какая сторона побеждает, и какой стороне принадлежит то или иное колдовство. Язар тащил Иварис за руку, не пытаясь переступать крогбаши и не разбирая пути. Как челнок, застигнутый бурей, они метались между безумствующими призраками и маневрировали, словно между рифами в океане. Язар не сводил глаз с жезла, чей яркий свет в этом пестром ослепительном безумстве был маленьким едва заметным маяком. Уже на ходу Иварис заключила их обоих в сферу погодного постоянства, и только эта защита отдаляла их смерть. О сферу бессильно разбивались сотворенные цвергами камни, и, злобно шипя, расползались разноцветные молнии нагов. Удача сопутствовала попавшим в бедствие путешественникам, но вечно так продолжаться не могло.
Вдруг из полыхающего огня впереди вырвалась и накатилась на них огромная ледяная волна. Язар закрыл голову руками. Но и теперь колдовство Иварис уберегло их. Волна с треском раскололась надвое, расступилась и угасла в пылевых облаках.
В отдалении что-то взвыло и дрогнуло, ветер толкнул сферу словно пузырь. Язар оступился, не удержал равновесия и упал. Он оказался за пределами сферы, а когда поднимался, что-то болезненно ударило его в плечо. Это с потолка откололся первый камень. Начинался обвал. Сфера сдерживала буйство земли, но земля не сдавалась. Маленькие камешки сменились огромными валунами, а затем от потолка стали отваливаться целые пласты. Грохот обвала перекрывал шум сражения, тьма побеждала свет, вспышки магии тускнели и угасали.
Но одна упрямая зеленая молния не хотела умирать. Она ловко прыгала по камням и прорезала завесы тумана. Она проходила сквозь призраков, не причиняя им вреда, ибо ее целью могли стать только живые существа. Иссушающая молния разверзла свою змеиную пасть и впилась в сферу погодного постоянства. Одно заклинание утолило голод, другое в последний раз исполнило свой долг. Они погибли вместе. Тогда же водопад пыли свалил Иварис с ног. Язар попытался вызволить ее, но теперь засыпало их обоих.
— Направление! — закричала она, закрывая от обломков голову руками. — Укажи дорогу!
Земля поглотила их уже по пояс, они увязли намертво, как в зыбучих песках, и продолжали тонуть. Отчаянно выпрастывая сторонами жезл, Язар с последней надеждой следил за его сиянием. В какой-то момент Поборник Света разгорелся с невиданной прежде силой.
Колдовство Иварис высвободило их из тюрьмы и швырнуло в указанную сторону. Они пролетели десять саженей и упали в густые заросли ушура. Оба подскочили мгновенно. Они не чувствовали ни ушибов, ни ожогов, оставленных ядовитым лишайником, и готовы были продолжать бегство. Однако обвал в этот самый момент утих. Посветив жезлом, Язар увидел, что они сверзились с большого скального уступа, и обратный лаз завалило землей. Первым делом он с волнением проверил карманы: и глаз альва и его послание оставались с ним.
Они сели перевести дыхание на большой плоский камень. В темной холодной пещере царила гнетущая тишина. Лишь изредка ее нарушал размеренный плеск падающих капель, звук отражался в стенах и разбегался пустынными коридорами. Жезл Кадимира был единственным источником света, но теперь в одиночестве он проигрывал темноте. Пещера сдавливала его своей громадой, желая поглотить и заставить навсегда погаснуть. Маленький огонек Поборника
