Поединок. Выпуск 13 - Анатолий Степанов

— Слушаю.

— Здравствуй, папа, это я — Хорхе.

— Ты очень кстати позвонил, нам надо встретиться.

— У меня особый вопрос.

— Значит, обсудим его особо. Сегодня жду тебя в семь.

Брэдфорд Уэнделл не желал смотреть на Дэймиэна Талли, резидента ЦРУ в Кристобале. Они сидели в кабинете Талли на втором этаже посольства США в этой республике. Несмотря на кондиционер, толстяк Талли просто купался в собственном поту, струйки которого стекали по багровому лицу за шиворот, под рубашку. Под мышками на пиджаке расплывались два потных пятна.

«Ну и слизняк, — подумал Уэнделл, — и проку от него никакого, сидит в кабинете, отсиживает задницу, ждет, когда можно будет уйти на пенсию. Почему мне так повезло, что приходится работать с этим жирным чучелом? Господи, почему ты выбрал меня? Почему я должен целыми днями общаться с таким идиотом?»

Уэнделл всегда и везде был впереди — в школе, в университете, в ЦРУ. Помогали талант, небывалая работоспособность и неземная жажда успеха. Он все делал лучше других и ожидал, что люди, работающие с ним, в крайнем случае, должны быть чуть глупее его. А тут...

Талли и в молодости-то пил здорово, а попав в ЦРУ из армии после войны в Корее, получив неплохой пост, соответствующее жалование, отличные представительские, лет десять продолжал пить «по-армейски». Сообщил о пьянстве начальству Талли его ближайший друг, сотрудник внутренней контрразведки ЦРУ, о чем Дэймиэн Талли не догадывался. Хотели выгнать без пенсии, с позором, но нашлись заступники. Краденые фонды он возместил, долго бросали его с одного незначительного поста на другой, наконец направили в Центральную Америку, тогда еще слывшую в ЦРУ спокойным регионом. Когда о спокойствии уже никто не вспоминал, в стране было столько американских агентов, что руководителей не хватало, и Дэймиэн Талли остался на своем посту. До пенсии ему оставалось совсем немного.

(...Меньше двух лет еще в этой адской стране сидеть, скоро все кончится. И тогда уже я точно знаю, какой дом куплю во Флориде, деньги есть, хотя не столько, сколько хотелось бы. Отставить мечты! Улыбайся, улыбайся, гаденыш! Какой ты подтянутый, спортивный, современный, наверно, и капли спиртного в рот не берешь? Ничего, и тебя когда-нибудь выкинут за ненадобностью или сам проколешься, никуда не денешься, такая уж у нас организация, а пока рисуйся, смотри на меня с презрением. Думаешь, корыто с жиром, ну, думай, думай...)

— Мистер Талли, будьте любезны, проверьте, как дела у спецгруппы Рэнди Уэбба.

Это был удар ниже пояса: резиденту ЦРУ в стране предлагалось сходить к трем головорезам, посмотреть, как у них дела, и справиться, чего желают господа убийцы. Но тем не менее Талли и бровью не повел: зачем спорить с восходящей звездой управления, со своим непосредственным начальником? Бог даст, можно будет посчитаться.

В комнате, куда, не постучавшись, вошел Талли, дым, несмотря на мощную систему вентиляции, висел в воздухе голубым туманом. Курили все трое.

Рэнди Уэбб, небольшого роста, сухой мужчина с резкими движениями, не произвел бы на несведущих людей никакого впечатления. На них впечатление производят люди с габаритами двух спутников Уэбба. Но такие гиганты редко обладают нужной реакцией и быстротой, они больше пользы приносят в качестве телохранителей, а не оперативников. Рэнди Уэбба они устраивали именно в этом качестве. Он был одним из лучших оперативников ЦРУ в течение двадцати лет, а это рискованная профессия. Но, как бы там ни было, он жив, избежал серьезных ранений, начальство его ценит, но особо умным не считает... чего и добивался сам Уэбб. Это роднило его с Талли: оба прекрасно отдавали себе отчет в том, что начальство не любит особо прытких. Если Талли помогали в этом внешний вид и послужной список, то Рэнди Уэбб много и серьезно трудился над созданием образа деревенщины из техасского захолустья. В этом он здорово преуспел. Блестящие молодые люди вроде Уэнделла, которых работа сталкивала с Уэббом, слыша его жуткий техасский акцент и прибаутки, еле сдерживали злость и раздражение, искали в его донесениях орфографические, синтаксические и другие ошибки, чтобы ткнуть Рэнди в них носом... но не находили таковых. На приемах, служебных раутах его манеры приводили всех в ужас.

Но когда требовала ситуация, пропадали и акцент и прибаутки, появлялись хорошие манеры. Уэбб прекрасно говорил по-испански и по-португальски, хотя обо всем этом знало очень ограниченное число людей. О том, что Рэнди Уэбб, создавший у всех впечатление, что его любимый вид искусства родео — тонкий знаток импрессионистов, знали лишь его жена, двое сыновей и Эзикиел Макферсон. Последние несколько лет Рэнди Уэбб часто бывал в Кристобале, участвовал в мероприятиях по операции «Эскадрон», не ограничивался ролью простого советника и консультанта. Крови у него на руках было достаточно.

Обменявшись несколькими фразами с Талли, Рэнди Уэбб понял, что тот пришел просто так и ничего нового сообщить не мог. Он быстро закончил разговор и пошел работать на тренажерах, потом последует боксерская груша и полчаса в тире. Сейчас надо, как никогда, держать форму, скоро придется действовать. В этом Рэнди Уэбб был уверен: похитителей обязательно кто-то должен рано или поздно продать.

Самолет пошел на посадку. На земле, в Кристобале, меня ждали палящее солнце, буйная тропическая растительность, гражданская война, нищета, высокая детская смертность, истребление индейцев и прочие прелести режима, обещавшего нации «самый длительный период процветания в истории страны». Я возвращался после высылки, господа генералы и «жирные коты» сочли возможным пустить Клинта Бресса обратно. Факты, с которыми можно работать, у меня есть, какую-то наводку мне дал Бруно, надо будет обязательно встретиться с Робин Гудом, вдруг он поможет?

Мое такси приближалось к центру города, уличное движение походило на сумасшедший дом, даже в Нью-Йорке и то легче. А вот и пробка. Все-таки, несмотря на мелкие недостатки (тиранический режим, государственный терроризм, высокая детская смертность и прочие мелочи), цивилизация прочно утверждается в столице. Мы с таксистом разговаривали о том, что в прекрасном озере в центральном парке теперь нельзя купаться. Когда я был здесь полтора года назад, там еще водилась рыба. Необратима тяжелая поступь цивилизации.

Через десять минут я вылез из такси и вошел в холл гостиницы. Формальности у портье не заняли много времени, я поднялся в номер, принял душ, позвонил Робин Гуду, его не было на месте. Через пятнадцать минут я снова набрал его номер. Трубку сняли, послышался знакомый голос: