Диссертация - Марина Столбунская

– Кого из нас вы спрашиваете? – уточнила, прищурившись, она.

– Я вижу только одну женщину на кровати. Есть ещё кто-то?

– Внутри меня сидит, – зашептала она. – Он всё слышит. Не говорите ему, где я, он найдёт.

– Зачем ему вас искать, если он внутри вас?

– Он внутри и там, – она закатила глаза и показала пальцем в потолок.

– Кто он? Вы его знаете?

– Дракон.

– Большой? Как он поместился внутрь вас?

– Ой, – отмахнулась она, – ну, он может.

– И где он сидит? В какой части тела?

– Тут, – женщина показала на живот.

– Он шевелится?

– Да, – она заулыбалась, – когда он шевелится, мне больно.

– Так как вас зовут?

– Наталья, только ему не говорите. Там у меня другое имя.

– Какое?

– Лея.

– Почему Лея?

– Они дали имя, не знаю.

– Кто они?

– Инопланетные существа.

– Расскажите о них, Наталья.

– Они возили меня на свою планету, там нет жизни. Были люди. Напал вирус и поразил их. Остался разум, они невидимы, и им нужны наши тела. Они высасывают мозг и влезают туда. Но я не поддалась, мне было страшно.

– Как вы с ними контактируете?

– Они крадут мои мысли через мужа. Он пустой и ворует мой мозг.

– Как он это делает?

Женщина съёжилась и затряслась.

– Нет, не могу говорить. Через дракона. Это больно.

– Муж делал вам больно?

– Да, дракон шевелится, и мне больно. Дракон ему подчиняется, потому что они мужу высосали мозг, – она разволновалась.

– Наталья, вы отдохните, а я разберусь и с драконом, и с мужем. Хорошо?

– У вас будут проблемы, – женщина резко взяла Марка за руку.

– Почему вы так решили? – ласково спросил он.

– Они говорят. Не велят мешать.

– Ничего страшного. Отдыхайте, Наталья, – доктор деликатно отцепил её руку.

Выйдя из палаты, Раевский сделал поправки в листе назначения.

– Сделайте анализ на ХГЧ, на всякий случай, – бросил он медсестре и удалился.

«Беременность могла стать триггером», – подумал доктор, он был почти уверен, что это правда.

Не ошибся, больная была беременна, и муж об этом не знал. Собрали консилиум, пригласили пациентку, долго беседовали, пришли с коллегами к однозначному решению – рекомендовать абортирование плода. Окончательное решение должен был принять муж.

– Алексей Иванович, – Марк беседовал с ним в своём кабинете, – не буду долго ходить вокруг да около и прямо скажу вам, что ваша жена беременна, срок шесть недель. Скорее всего, это событие и вызвало приступ.

– И что делать? – Мужчина выпучил на доктора испуганные глаза.

– Медикаментозное лечение, которое принимает ваша жена, с вынашиванием плода несовместимо. Либо нужно его отменять, либо делать аборт. Вы должны принять решение и подписать бумаги. – Раевский умолк, давая ему возможность осмыслить услышанное.

– Но это ужасно! Как я могу убить своего ребёнка?! – мотал тот головой.

– Я не настаиваю ни на одном решении, вы должны сделать этот выбор сами.

– Отменить лекарства можно? Что будет?

– Сложно сказать, как поведёт себя болезнь Натальи. Приступ может прекратиться сам собой. В противном случае всю беременность она проведёт в состоянии бреда, за ней потребуется постоянный уход, не отходя, контроль и мягкая фиксация в случае сильного возбуждения. Возможен выкидыш, но шансы, что Наталья сможет выносить здорового малыша, тоже имеются. Я не могу принять за вас решение, Алексей Иванович. Если нужно время или вы хотите посоветоваться с близкими, то можете дать ответ завтра.

– Нет, не нужно, – резко ответил мужчина. – Где подписать на аборт?

– Вы уверены?

– Да, – твёрдо сказал он.

– Вот здесь. – Марк подал ему лист бумаги с напечатанным текстом.

Мужчина размашисто расписался, бросил ручку и зарыдал, опустив голову на руки.

– Алексей Иванович, я понимаю, как вам тяжело, сочувствую. Держитесь. – На самом деле Марку было всё равно, это были только слова, но решение, которое тот принял, он одобрял.

– Это ведь мой ребёнок! Понимаете? Я убиваю его! За что мне всё это?

Ну и что тут скажешь? Раевский ничего не ответил, только похлопал его по плечу в знак сопереживания.

Спустя два месяца в кабинете доктора сидела полностью оправившаяся от приступа пациентка Мирохина.

– Наталья, – обращался к ней Марк, – пожалуйтесь или похвалитесь. Как ваши дела?

– Хорошо. Очень хочется домой. Скучаю по мужу и дочери.

– Они часто вас навещают?

– Да, каждый день кто-то приходит, чаще Лёша.

– Наталья, вы помните, с чего начался приступ?

– Я помню, что сильно переживала из-за задержки месячных.

– Вы беременны?

– Нет, это оказалась всего лишь задержка, но она сильно напугала меня. – Женщину не поставили в известность об аборте по рекомендации врача.

– Почему? Вы не хотите детей?

– Я люблю детей, но сам процесс беременности и родов для меня связан с чем-то ужасным, будто в меня кто-то вселяется и ест изнутри.

– Наталья, – усмехнулся Марк, – но плод внутри женщины именно так себя и ведёт. Он поселяется в вашей утробе и питается через пуповину. Это нормально, так устроено природой.

– Для меня это даже звучит отвратительно, – брезгливо поморщилась она.

– Какие чувства вы испытываете к мужу, Наталья?

– Жду встреч с ним, радуюсь, когда вижу, мне хорошо с Лёшей.

– Что ж, скоро он заберёт вас домой.

– Спасибо, доктор.

Беседа с её мужем была менее радостной, мужчина был мрачен и задумчив, морщил лоб.

– Что беспокоит вас, Алексей Иванович? – в обязанности Марка не входила беседа с ним, но он считал её необходимой.

– Я слишком много думал, – удручённо покачал он головой. – Мама говорила, что это вредно. А я всё анализировал и анализировал.

– К чему же пришли?

– Боюсь, я не смогу дать Наташе той любви, что была у меня к ней раньше. Мне страшно её расстраивать, но и притворяться я не хочу.

– Из-за чего ваши чувства охладели?

– Я виню её в смерти ребёнка. Мне трудно с этим смириться.

– Только в этом причина? Уверены, что не в болезни?

– Нет, с этим я смирился. Наоборот, её ранимость, некая беспомощность и зависимость от меня вызывали во мне возбуждение. К тому же она очень красива и умна, когда не в приступе. Но потеря ребёнка…

– Алексей Иванович, вы судите однобоко. Вам следует взглянуть на ситуацию и с другой стороны. Вашей жене противопоказана беременность, это мы обсуждали с вами при выписке в прошлый раз. И вы первый за это в ответе, вы же её оплодотворили. Почему же в ваших глазах вина падает только на неё? Хотя скажу вам больше, в данной ситуации кого-то винить было бы неверно. Попробуйте воспринять это как досадную случайность. Представьте себе такой образ. Вы ненароком столкнули со стола любимую чашку, и она разбилась. Кого вы будете в этом винить?