Таинственные земли - Дэйв Дункан

– Значит, на одну Рашу полагаться нельзя.

– Это очевидно, дорогая.

– Что же нам теперь делать, канцлер?

Кэйдолан вновь почувствовала себя не на своем месте.

– Почему бы тебе не обсудить последние события с Великаном? С Азаком?

– Прежде я не хотела тебе говорить… – Наконец-то Иносолан понизила голос. – Кар передал мне сегодня… то есть вчера: больше мне не стоит появляться на охоте. Великан никогда не удостоит меня разговора наедине, тетя. Каждый раз, когда мы устраивали привал – чтобы перекусить или отдохнуть, он всегда был окружен принцами. Так что мне ни разу не удалось перемолвиться с ним хоть словом. – Она направилась к постели, шурша платьем. – Тебе с Рашей повезло больше, чем мне с ним. Он ни разу не дал мне шанса заговорить. А теперь никогда не даст!

Кэйдолан затаила дыхание. Спустя минуту Инос продолжала:

– Раша еще долго удерживала меня в своей спальне. Моя нога была уже в порядке, а она продолжала болтать, не говоря ничего вразумительного и повторяя одно и то же.

– А ты, дорогая?

– А я едва могла смотреть на нее – лучше бы она появилась передо мной обнаженной. Ее одежда поражала пышностью – драгоценные камни в… впрочем, не важно. Забавная у нее комната, верно? Всего два окна. Похоже, над постелью должно быть еще одно. Ну так вот, там оказалась потайная дверь, скрытая пологом.

Кэйдолан уже догадывалась, что последует дальше, и понимала: Инос заметила ее потрясенную дрожь.

– Скрипнули петли. Он отодвинул гобелен и шагнул в комнату. И увидел меня!

– Великан? – Кэйдолан не сомневалась в ответе.

– Да, Азак. Разумеется, она сделала это намеренно. Должно быть, она вызвала его и поджидала. Она велела Азаку входить и располагаться поудобнее – можешь вообразить себе ее тон? – а потом сказала, что теперь я могу уходить. О, какое выражение было на его лице! – Инос содрогнулась.

Дрожь отвращения пробежала по рукам Кэйдолан.

– Но ведь об этом мы знали еще с тех пор, как оказались здесь – помнишь? Она не раз делала самые прозрачные намеки – что позвала его и так далее.

– Да, разумеется! Но почему?

– Потому, что она ненавидит мужчин, дорогая. Полагаю для этого у нее достаточно причин.

– А он – воплощение всего, что ей ненавистно в мужчинах: молодости, красоты и власти! Крупный, сильный непревзойденный мастер во всем!

Внезапное воодушевление в голосе племянницы вызвало у Кэйдолан беспокойство.

– И убийца!

– В самом деле? – Иносолан повысила голос. – Посуди сама, тетя: став адептом, Раша жила во дворце. Сюда ее никто не приглашал и никто не прогонял. Затем она встретилас с султаном, который тоже был адептом. Он раскусил ее. Раша намекала, что они стали друзьями, а может, даже любовниками, эти два адепта – полагаю, им трудно заводить дружбу с простыми смертными. Какая идиллия! Но на самом делу Раша подвергалась ужасной опасности, тетя: несмотря на то что оба они были адептами, они обладали временной властью. Султан мог бы пытками вырвать у нее слова силы, а вместо этого умер! Азак получил трон, а Раша – слова.

Кэйдолан охнула.

– Так ты считаешь, его убила Раша?

– Или помогла в этом. Разве смертному убить адепта? А может, Азак дал обещание, что не выдаст ее? Она может добиться от него чего угодно, но он… о, не знаю! – Иносолан вскочила и вновь принялась расхаживать по комнате. – Все это не важно. Если на Рашу нельзя полагаться, значит Азак – мой естественный союзник, поскольку он ненавидит ее. Враг моего врага – мой друг, но…

– Кто это говорит?

– Что? А, насчет врагов? Это просто поговорка, которую я услышала… от одного давнего друга. Друга, которого я никогда не ценила по-настоящему. Но Азак и прежде отказывался вступать со мной в разговоры, и наверняка не пожелает теперь – я видела его позор. Поскольку мне известно, что Раша призывает его к себе в постель, чтобы мучить и унижать его так, как мужчины унижали ее, он никогда не осмелится взглянуть мне в глаза!

Кэйдолан глубоко вздохнула. Инос хваталась за соломинки, но, кроме соломинок, у нее ничего не осталось, и, вероятно, несведущая, растерянная родственница могла хоть чем-нибудь ей помочь: даже если утешение не принесет пользы, у Иносолан появится надежда и она хоть ненадолго воспрянет духом.

– Ты хочешь поговорить с Великаном наедине? Только и всего?

– Для начала – да.

– Ну что ж, это наверняка можно устроить, дорогая, – жизнерадостно заявила Кэйдолан. – Отправляйся спать. Утром я первым делом попрошу госпожу Зану передать ему просьбу об аудиенции. Обещаю тебе, он сразу согласится!

Инос провела унылый день. Последние две недели она вставала до рассвета, а теперь ухитрилась проспать почти до полудня и потому чувствовала себя совсем разбитой. К тому времени, как она выкупалась и оделась, Кэйд и Зана уже отправились на чай к колдунье. Это насторожило Инос: разве от колдуньи можно хоть что-нибудь утаить? Несомненно, Раша сразу же узнает о вести, которую Азаку предстояло получить по возвращении с охоты.

Кэйд составила послание в лучших традициях заговорщиков, но его загадочности не хватило бы, чтобы обмануть Рашу. А если Раша узнает о послании, она возненавидит Инос за попытку объединиться с Азаком.

Инос тревожилась, изнывала от беспокойства, но старалась сдерживаться и сохранять бодрый вид. Ее покои сегодня больше, чем когда-либо, напоминали тюрьму. Она провела пару часов, обследуя их, лишь бы чем-нибудь заняться. Не в силах сидеть на одном месте, она подробно осмотрела все помещения – от тесного, пыльного винного погреба до роскошной спальни бывшего хозяина. Затем она спустилась ниже и сыграла несколько партий в тали с Винишей и другими женщинами. Все они желали услышать о визите Инос в комнаты Раши, но именно об этом ей хотелось говорить меньше всего. Должно быть, женщины удивлялись, почему она так внезапно забросила охоту, но о своем унижении Инос тоже предпочитала молчать. Разговор не клеился.

Почему человеческий разум не в состоянии забывать то, что пожелает? То и дело, когда Инос меньше всего ожидал этого – например, восхищаясь коллекцией охотничьих сапог покойного принца Хакараза или азартно играя в тали, – в ум приходили события прошлого вечера. Это все равно что сломанная кость или разодранная мышца, которой внезапно даешь нагрузку. В голове Инос постоянно всплывала самая страшная мысль из всех ужасов предыдущей ночи, та самая которую она пыталась запереть в самую глубокую из кладовых, помеченную «Вещи, о которых нельзя думать». Но мысль всплывала и вновь ошеломляла ее: замуж за гоблина!

Немыслимо!

В ней течет королевская кровь. Королевам или принцессам редко удается выйти замуж по любви. Их удел – 6paки для укрепления династий. Год назад, в Кинвэйле, Инос отказывалась признавать эту очевидную истину. А теперь она понимала: в лучшем случае ее супруг будет сравнительно приличным, в меру покладистым и не слишком старым. Ни муж-гоблин, какой угодно гоблин – такая приверженность долгу казалась ей излишней.