История Рима от основания Города - Тит Ливий

(6) Итак, Македонская война была отложена на год, и все преторы уже разъехались по своим провинциям; только Марк Юний и Спурий Лукреций, которым достались обе Испании, докучали сенату одними и теми же постоянными просьбами, пока не добились разрешения пополнить свои войска. Им приказали призвать три тысячи пехотинцев и сто пятьдесят всадников в римские легионы (7) и потребовать от союзников пять тысяч пехотинцев и триста всадников для союзного войска. В Испанию это пополнение переправили уже новые преторы.

19. (1) В этом году значительная часть Кампанского поля, в разных местах и без разбора захваченного было частными лицами, вновь отошла в казну после проверки, проведенной консулом Постумием. Народный трибун Марк Лукреций предложил закон о том, чтобы цензоры сдали Кампанское поле в аренду; (2) эта мера не проводилась в течение многих лет с самого покорения Кампании, так что алчность частных владельцев могла разгуляться на ничейной земле38.

(3) Уже приняв решение о войне, но еще не объявив ее, сенат выжидал, кто из царей будет искать дружбы с римлянами, а кто – с Персеем. В это время в Рим явились послы Ариарата, привезшие с собой мальчика, сына царя. (4) Они сказали, что Ариарат отправил в Рим своего сына на воспитание, чтобы мальчик уже с детства привыкал к римским нравам и римлянам. (5) Царь просит, чтобы римляне не только соблаговолили вверить его сына попечению частных лиц, друзей царя, но чтобы о нем заботилось и было опекуном само государство. (6) Ходатайство это доставило удовольствие сенаторам, и они постановили, чтобы претор Гней Сициний нанял хорошо отделанный дом, в котором могли бы поселиться сын царя и его свита. Была удовлетворена также просьба посольства фракийских племен – медов, кепнатов и астов39, добивавшихся союза и дружбы с Римом, и каждому послу их вручили дары стоимостью в две тысячи ассов. (7) Римляне были особенно рады вступить в союз с этими народами, так как Фракия находилась в тылу Македонии. А чтобы одновременно разузнать все, что делается в Азии и на островах, туда отправили послов: Тиберия Клавдия Нерона и Марка Децимия. (8) Им было приказано посетить Крит и Родос, чтобы возобновить дружественный союз и разведать, не смутил ли царь Персей римских союзников.

20. (1) В ожидании новой войны в Риме все граждане были настроены тревожно, поэтому, когда однажды грозовой ночью молния расколола сверху донизу ростральную колонну, воздвигнутую на Капитолии во время Первой Пунической войны в честь победы консула Марка Эмилия40, чьим товарищем был Сервий Фульвий, этот случай сочли знамением, и о нем доложено было в сенате. (2) Отцы-сенаторы приказали обратиться за советом к гаруспикам, а децемвирам велели справиться в Сивиллиных книгах. (3) Децемвиры объявили, что над городом нужно совершить обряд очищения, назначить молебствие о помиловании и отвращении бедствий, принести в жертву богам крупных животных – как в Риме, на Капитолии, так и в Кампании, на мысе Минервы; кроме того, в ближайшем будущем надлежит устроить десятидневные игры в честь всеблагого и всемогущего Юпитера. Все это было в точности исполнено. (4) Гаруспики истолковали, что это доброе предзнаменование, предвещающее расширение пределов государства и гибель врагов, потому что колонна, разбитая ударом молнии, была сделана из добычи, отнятой у неприятеля. (5) Произошли и другие знамения, увеличившие религиозный страх римлян. Сообщили, что в Сатурнии три дня над городом шел кровавый дождь; в Калатии, по рассказам, родился трехногий осел и одним ударом молнии убило быка вместе с пятью коровами; в Ауксиме выпал земляной дождь. (6) По поводу этих чудесных явлений тоже были совершены религиозные обряды и устроено однодневное общественное молебствие и празднество.

21. (1) Консулы все еще не отбыли в свою провинцию41, так как не повиновались сенату, требовавшему от них доклада о деле Марка Попилия, а сенат твердо решил не выносить никаких постановлений до того, как о нем будет доложено. (2) Ненависть к Попилию еще более усилилась из-за его донесения, извещавшего, что проконсул вторично сразился с лигурийским племенем, стателлатами, и истребил шесть тысяч человек. Вследствие этой несправедливой войны и другие племена Лигурии тоже взялись за оружие. (3) Тогда в сенате стали корить как отсутствующего Попилия, который, нарушая божеский и человеческий законы, пошел войной на сдавшихся и побудил к восстанию замиренные племена, так и консулов, не желавших ехать на место назначения. (4) Черпая решимость в единодушии отцов, народные трибуны Марк Марций Сермон и Квинт Марций Сцилла заявили, что они подвергнут консулов денежному штрафу, если те не отправятся в провинцию, и прочитали в сенате проект закона о сдавшихся лигурийцах, который они собирались обнародовать. (5) В нем предписывалось, чтобы сенат, принеся клятву42, назначил человека, который расследует, кому из сдавшихся стателлатов не возвратили свободу до ближайших секстильских календ43, и накажет того, кто злонамеренно продал их в рабство. Затем с одобрения сената этот законопроект был обнародован. (6) Прежде чем консулы выехали из Рима, Гай Цицерей, претор предыдущего года, был принят сенатом в храме Беллоны. (7) Описывая свои подвиги на Корсике44, он просил назначить ему триумф и наконец, как к этому времени вошло уже в обыкновение делать без соизволения государства, справил его на Альбанской горе45. (8) Предложение Марция о лигурийцах было единодушно одобрено и принято народным собранием. На основании этого постановления претор Гай Лициний спросил сенат, кому тот желает поручить следствие, назначенное законом. Отцы приказали вести расследование ему самому.

22. (1) Только тогда консулы отправились в свою провинцию и приняли войско от Марка Попилия. (2) Сам же Попилий не решался возвратиться в Рим; зная нерасположение к себе сената и еще большую ненависть народа, он боялся отвечать перед судом того самого претора, который сделал в сенате запрос о назначенном против него, Попилия, следствии. (3) Однако эти попытки уклониться от суда предупредили народные трибуны, внесшие еще одно предложение: чтобы в случае неявки Попилия в Рим к ноябрьским идам46 Гай Лициний заочно рассмотрел его дело и вынес приговор. (4) Принужденный этим новым законом Попилий вернулся в Рим, явился в сенат, встреченный страшной ненавистью. (5) После гневных выступлений многих сенаторов принято было постановление, обязывающее преторов Гая Лициния и Гнея Сициния позаботиться о возвращении свободы тем лигурийцам, которые не были врагами Рима со времени консульства Квинта Фульвия и Луция Манлия47, а консула Гая Попилия – о предоставлении им земель за рекой Падом. (6) Это постановление сената вернуло свободу многим тысячам людей; их перевели за Пад и наделили землей. (7) Марк Попилий согласно закону Марция48 дважды защищался на суде перед Гаем Лицинием; на третий раз претор, из уважения к отсутствующему консулу и уступая мольбам семьи Попилиев, назначил подсудимому явку на мартовские иды, то есть на тот день, когда в должность вступали новые магистраты; тогда, сделавшись частным лицом, Лициний уже не мог бы творить суд. (8) Так с помощью хитрой уловки был обойден закон об ответе за дело лигурийцев.

23. (1) В это время в Риме находились карфагенские послы и Гулусса, сын царя Масиниссы. Между ними происходили горячие споры в сенате. (2) Карфагеняне жаловались, что Масинисса захватил не только ту область, по поводу которой недавно приезжали из Рима уполномоченные49, чтобы исследовать дело на месте, кроме нее, он в течение двух последующих лет захватил вооруженной силой более семидесяти городов и крепостей на карфагенской земле. Ему, говорили они, легко творить такие дела – у него руки свободны, (3) а карфагеняне, связанные договором, должны молчать; (4) им запрещено вести военные действия вне собственных их пределов50, и хотя они знают, что, выгоняя нумидийцев из отнятых областей, будут воевать на своей земле, все же боятся нарушить недвусмысленный пункт договора, ясно запрещающий им вести войну с союзниками народа римского51. (5) Долее терпеть этого надменного, жестокого и жадного соседа карфагеняне уже не в силах. Поэтому они посланы сюда умолять римский сенат, чтобы он соизволил исполнить хоть одну их просьбу из трех: (6) пусть римляне либо по совести рассудят, что принадлежит царю, а что – карфагенскому народу, либо пусть они позволят карфагенянам защищаться и вести войну справедливую и законную в ответ на беззаконное применение силы, либо в крайнем случае, если дружба для римлян имеет большее значение, чем справедливость, пусть раз навсегда определят, что из чужого добра им угодно подарить Масиниссе. (7) Римляне, конечно, отдадут сравнительно немного и будут знать, что дали, сам же царь не признает никаких границ, кроме тех, которые укажет его произвол. (8) А если все эти просьбы будут отвергнуты, если после мира, дарованного Публием Сципионом, карфагеняне в чем-нибудь провинились, то пусть лучше накажет их сам сенат. (9) Они предпочтут быть рабами римлян и спокойно жить под их властью, чем пользоваться свободой и терпеть обиды от Масиниссы. (10) В конце концов лучше им сразу погибнуть, чем влачить жизнь, подчиняясь произволу жестокого палача. Закончив речь, со слезами на глазах послы пали ниц и, распростершись на земле, возбудили не только сострадание к себе, но еще более – негодование против царя.