Случай необходимости - Майкл Крайтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— По большей части, — согласился он. — Но не совсем. Во всем нужна предусмотрительность, и поэтому когда больной обращается с такой серьезной жалобой, как потеря зрения, во всем необходимо тщательно разобраться. Я проверил ее глазное дно. В норме. Поля зрения. В норме, но она сказала, что это то появляется, то пропадает. Тогда я взял на анализ для исследования функции щитовидной железы и уровня гормонов. Тоже все в норме. А потом еще и снимки черепа. Они тоже оказались совершенно нормальными, или может быть вы их уже видели?
— Я из видел, — сказал я. Я закурил очередную сигарету, в то время, как была обезглавлена очередная крыса. — Но мне все еще не ясно, почему…
— А теперь сложите все это вместе. Ей было мало лет, но и в юные годы это тоже возможно — зрение и головные боли, незначительная прибавка в весе, вялость. Это мог быть гипопиутаризм с поражением зрительного нерва.
— Вы имеете в виду опухоль гипофиза?
— Не исключено. Просто одна из возможностей. Я рассчитывал на то, что анализы помогут выявить это. Снимки черепа тоже показали бы, если бы она была и в самом деле серьезно больна. Но результат везде был отрицательным. Вся болезнь существовала только у нее в воображении.
— Вы уверены?
— Да.
— Но ведь в лаборатории могли ошибиться, перепутать снимки.
— Правда. Мне следовало бы назначить повторный снимок. На всякий случай.
— Так почему же этого не было сделано?
— А потому что она так больше и не пришла, — сказал Питера. — Вот он, ключ ко всему. Сначала она приходит и едва не бьется в истерике, кричиит, что слепнет. Я назначаю ей прийти через неделю, и моя медсестра записывает ее на прием. А через неделю ей это уже не надо. Она играет в теннис, приятно развлекается. Так что это все ее воображение.
— Когда она приходила к вам на прием, у нее были менструации?
— Она сказала, что с циклом у нее все нормально, — ответил он. — Конечно, если во время смерти она была на четвертом месяце беременности, то стало быть тогда она еще только-только забеременела.
— Но к вам на прием она так больше и не пришла?
— Не пришла. Вообще-то она была довольно легкомысленной.
Он убил последнюю крысу. Все три девушки теперь были сосредоточенно заняты работой. Питер собрал крысиные останки, сложил их в бумажный пакет, который был тут же выброшен им в урну для мусора.
— Ну вот наконец и все, — проговорил он, принимаясь энергично мыть руки.
— Что ж, — сказал я. — Спасибо, что уделили мне время.
— Не стоит благодарности. — Он вытер руки бумажным полотенцем, а затем остановился. — Полагаю, мне следовало бы сделать некое официальное заявление. Все-таки я как-никак дядя и так далее.
Я терпеливо ждал.
— Если Дж.Д. только узнает, что наш с вами разговор состоялся, он мне больше никогда руки не подаст. Так что вы уж постарайтесь помнить об этом, если вам случится разговаривать еще с кем-нибудь.
— Хорошо, — сказал я.
— Я не знаю, чем вы занимаетесь, — продолжал Питер, — и даже не желаю этого знать. Вы всегда производили на меня впечатление человека уровнавешенного и здравомыслящего, и я полагаю, что ваше теперяшнее занятие не окажется всего лишь пустой тратой времени.
Я не знал, чего ответить ему на это. Я догадывался, что он к чему-то клонит, но мне никак не удавалось взять в толк, что именно он имеет в виду.
— Моего брата в данный момент нельзя считать ни разумным, ни уравновешенным. Он параноик; от него невозможно ничего добиться. Но как я понимаю, вы присутствовали на вскрытии.
— Да, я там был.
— И каков д/з?[26]
— Судя по общему впечатлению, ничего определенного, — сказал я. — Все очень неясно.
— А стекла со срезами?
— Я их еще не видел.
— А каково лично ваше впечатление от вскрытия?
Я ненадолго задумался, а затем принял решение. Он был откровенен со мной. Так что откровенность за откровенность.
— Не беременна, — ответил я.
— Гм, — сказал он. — Гм-гм-гм.
Питер Рэндалл снова почесал живот и протянул мне руку.
— Это весьма интересно, — признался он.
Мы пожали друг другу руки.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Когда я подъехал к своему дому, у обочины тротуара стоял большой полицейский фургон с включенной мигалкой. Капитан Петерсон, все такой же крутой как и прежде и стриженный «под ежик», стоял, оперевшись о крыло и пристально следил за тем, как я свернул на дорогу к гаражу.
Я вышел из машины и взглянул на окна ближайших домов. Соседи, привлеченные видом полицейской мигалки, смотрели на нас из окон.
— Надеюсь, — сказал я, — что я не заставил вас долго ждать.
— Нет, — ответил Петерсон, слегка улыбаясь. — Я только что подъехал. Я постучал в дверь, и ваша жена сказала, что вы еще не возвращались. Так что я решил подождать на улице.
В свете чередующихся вспышек красного света полицейской мигалки я видел, каким подчеркнуто вежливым и самодовольным было выражение у него на лице. Я знал, что он не стал выключать мигалку, специально для того, чтобы подействовать мне на нервы.
— У вас есть ко мне какое-то дело?
Он переменил свое положение относительно автомобильного крыла.
— Ну, в общем-то, да. Знаете, доктор Берри, к нам ведь на вас жалоба поступила.
— Вот как?
— Да.
— И от кого?
— От доктора Рэндалла.
— И что же это за жалоба? — поинтересовался я с невинным видом.
— Из нее явствует то, вы нарушали покой членов его семьи. Его сына, жены, и даже друзей его дочери по учебе в колледже.
— Нарушаю покой?
— Так, — осторожно сказал Петерсон, — он нам сказал.
— А что вы ответили?
— А я ответил, что посмотрю, какие могут быть приняты меры.
— И поэтому вы оказались здесь.
Он кивнул и расплылся в медленной улыбке.
Мигалка начинала уже действовать мне на нервы. На углу улицы остановились двое ребятишек, и теперь они молча наблюдали за происходящим.
Тогда я сросил:
— Я что, нарушил какой-нибудь закон?
— Это еще не установлено.
— Если я нарушил закон, — сказал я, — то доктор Рэндалл может привлечь меня к суду. Или же еще он может заявить на меня в суд, если сумеет представить доказательства материального ущерба, причиненного ему в следствие моих вышеозначенных действий. Он это знает, так же как и вы, — я улыбнулся, отплачивая ему тем же. — И мне об этом тоже известно.
— Может быть мы сейчас проедем в участок и там поговорим обо в сем?
Я отрицательно покачал головой.
— У меня нет времени.
— А я ведь, между прочим, могу вызвать вас туда на допрос.
— Можете, — сказал я, — но с вашей стороны это было бы неразумно.
— Отчего же, это могло бы оказаться даже очень разумно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});