Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы - Wellixen

Его вопрос заставил тело отмереть, а лицо пылать от смущения. Мало того, что в его глазах я извращенка, так ещё и преследовательница! Сердце тревожно забилось. Пятки загорелись от желания взять, повернуться и уйти в неизвестность. Как же хотелось сделать вид, что ничего не произошло. Совсем ничего. Совершенно.

— Хех, тебе… Не спится?

Зарра лениво поднял взгляд на меня. Даже мочки его ушей этим вечером не имели украшений. Я изо всех сил впилась ногтями в дверной косяк. Вопрос, нелепая попытка вывести разговор на нейтральную территорию, не принёс плодов. Зарра на меня смотрел, и во взгляде его нельзя было ничего прочесть. Это нервировало.

— Проходи.

Он махнул рукой, смел деревянные фигурки и я, как огромный робот, прошагала к пустующему креслу напротив. Снова застучало дерево. Это Зарра принялся готовиться к новой игре. Словно зачарованная, я наблюдала за тем как смуглые пальцы, один за другим, расставляют кусочки дерева по чёрно-белым квадратам.

— Я себя не контролировала. Прости.

Зарра промолчал. Лишь быстрее начал расставлять фигурки на моей стороне. Внутри всё засвербело.

— Правда, прости! Я не знаю, что на меня нашло! — Конечно, я знала, но говорить правду не собиралась. — Все просто перемешалось и я… Я, клянусь, была уверена, что…

Зазвенели браслеты. Зарра поднял руку, призывая к молчанию. Последняя фигура оказалась на своем месте. С простого кивка началась игра.

— Ты не отдавала отчёта своим действиям. Злиться на это нет смысла. — Белая пешка прошла вперёд. Зарра на меня не смотрел. — Что сделано, то сделано.

— Если хочешь, я могу уйти и…

Беззвучный гром прогремел над головой. В один момент Зарра мелко затрясся, после чего стукнул кончиками пальцев по столешнице.

— Хватит. Ты мне нравишься, но это «я уйду, я ничего не могу, я обуза» — раздражает.

Зарра этого не говорил, но я нутром чувствовала нависшие над ним проблемы, которые с каждой минутой становилось все ощутимее и ощутимее. Ещё появилось дурное предчувствие. Горький смех заплескался в груди.

— Что-то ведь уже происходит, да? Брось. От меня одни неприятности. — Я это говорила, а в голове звенели предупреждающие колокола. Мозг требовал завалить рот, ведь существовал шанс, что Зарра не выдержит и… послушается. Что тогда будет меня ждать? Я ведь даже вне родного дома никогда не ночевала! Тем не менее, рот продолжал жить своей жизнью. Дрожащий палец толкнул черную пешку вперёд. — Мне действительно будет лучше уйти, Зарра.

Он шумно втянул носом воздух.

— Кристина, я клянусь, если ты это не прекратишь…

Ранее лишенный эмоций голос налился гневом. Все внутри меня напряглось. Ещё никогда Зарра не говорил со мной так. Кажется, он смотрел на грудь или мою шею. Сил, что снова заглянуть мне в глаза, не оказалось, но я уверена — даже там тлело пламя гнева.

Его злость пробудила мою. Внутри ярко разгорелся фитиль.

— Я не хочу тебе зла! Я не хочу тебе проблем! Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое!

Невольно взгляд мой упёрся в браслеты, которые скрывали его шрамы. Зарра этого не заметил. Подвинул новую пешку вперёд. Взгляд соседа не смягчился, что заставило мурашки пробежать по позвоночнику.

Тем не менее, чувство собственной беспомощности и бесполезности стало сильнее. Они душили, давили со всех сторон, загоняли в дальний угол. В какой-то момент мне даже показалось, что лёгкие до самой вершины наполнились ледяной водой и дышать просто нечем. Остро впилась тоска по дому. Как же хотелось всё бросить и кинуться в объятия. Без разницы в чьи! Мама, папа, сестра, братья — не важно. Важно, чтобы этот кошмар в средневековых декорациях подошёл к концу.

— Если ты хочешь, чтобы со мной все было хорошо, выброси эти мысли. — Первая черная пешка оказалась сбита. — Не будет ничего плохого, пока ты рядом. Это раз. Думаю, мы оба будем согласны, что сейчас не время познавать большой мир. Это два. Твоё состояние меня тревожит. Это три.

Он подвинул блюдо с сухофруктами в мою сторону, но я к ним не притронулась. Есть хотелось в самую последнюю очередь.

Зарра тяжело вздохнул, а я снова почувствовала укол вины. Эту заботу, это беспокойство, этот трепет я не заслужила. Тем не менее, он продолжал мне их давать.

Стало стыдно за вспышки гнева, которые проявлялись то тут, то там.

— Всё хорошо. Правда, все нормально.

Зарра нахмурился и процедил:

— Ничего не нормально.

Его ладонь накрыла мою руку и едва заметно её сжала. Взгляды встретились. Снова выдохнув, Зарра заговорил опять, но так, как в первые дни нашего знакомства, мягко и вкрадчиво:

— Пожалуйста, в последний раз, расскажи что произошло.

Негромко застучали его браслеты на руках, и этот стук навёл на мысль, что выпавшим шансом стоит воспользоваться и действительно рассказать, что тогда случилось. После этого со рта будто сорвали скотч. Слова сыпались и сыпались, тревожа воздух. Я стремилась упомянуть всё: даже самую маленькую деталь.

За все время рассказа Зарра не пытался перебить или задавать вопросы, хотя я сама ненадолго прерывалась, смущённая некоторыми моментами повествования. Когда прозвучала концовка, во рту стояла сушь, но рука Зарры никуда не делась.

— Странно. — Сказал сосед, успокаивающе поглаживая моё запястье большим пальцем.

Невольно я расслабилась. Это было так приятно, что веки отяжелели, и дыхание почти не стало слышно. Куда-то пропала буйствующая до этого энергия. Зарра точно что-то со мной делал, но делал так ласково и аккуратно, что я не имела ничего против. Может, на запястье есть точки, отвечающие за мгновенное расслабление?

— Да-а. Странно.

Но сейчас это волновало меня в последнюю очередь. Всё сознание сконцентрировалось там, на запястье, где чужой палец продолжал давить то на одну, то на другую область.

— Пока ты приходила в себя, я хотел узнать, что же произошло от посторонних лиц. Знаешь, что удалось выяснить?

— Ничего?

Повисло молчание. Блаженная нега всё ещё расщепляла мышцы и, кажется, добралась до самого мозга. Мысли беспорядочным потоком метались от одного уголка черепа к другому, при этом не имея в себе никакого