Обернись моим счастьем (СИ) - Тур Тереза

Мне вдруг стало страшно. Что, если я не смогу? Не смогу остановить двойника этого…как его… нарга Ужасного? Ральф и король тоже не успеют, и…

— Алекс! — оказывается, беззвучно тоже можно кричать.

И я… Я его выпустила! Розовая пена летела во все стороны с обнаженных клыков, крылья били о воздух, от чего волосы привязанной к дереву девушки взвились вверх, вспыхнув, ярче солнца! Рыча и завывая на каждом скачке, вздыбив шесть, нарг бросился к Ари!

— Соберись! — шепотом приказал Морган. — Иначе не стоило все это затевать!

Его слова что-то перевернули во мне. Я стала лесом. Прошлогодними прелыми листьями, вылетающими вместе с комьями сырой земли из-под лап чудовища, корой деревьев, муравьиным полчищем, прячущимся под ней. Я была каждой травинкой, каждой капелькой хрустальной росы, и конечно, я слышала стук сердца монстра. Это сердце подчиняется мне, и… Оно не подведет! Я знаю.

— Назад! — мысленно приказала я. — Назад!

Он не хотел, он рвался, визжал, хрипя от злобы и негодования, но… подчинился. Нарг с шумом опустился на землю, задние лапы вспороли землю — во все стороны полетели комья вырванной травы… У меня спина стала мокрой, виски заломило — я прислонилась к дереву, пытаясь удержаться на ватных ногах.

С края поляны донесся львиный рык — это был его величество — злой, величественный и прекрасный!

Лев приблизился к Ари. Их фигуры подернулись синеватым туманом, лица стали похожи на звериные морды, и на мгновение мне показалось, что… Вот сейчас, сейчас они обернуться! На зеленой лужайке появятся два огромных золотых льва! Их шерсть засияет, будто солнце, и… И все будут счастливы! Но марево продержалось несколько ударов сердца — и исчезло.

— Держи, — заорал, Морган, понимая, что все идет не так. — Нарга держи!

«Спи, — запела я мысленно. — Спи… Успокойся. Освободись. Уходи…»

Чудовище дернулось еще раз, но уже более вяло, свернулось клубочком, зевнуло — и опало красноватой пылью.

Все…

— Алекс, — слишком спокойно для девушки, привязанной к дереву, сказала Ариадна. — Прекращай свои эксперименты и иди сюда.

— Ари, — прошептал король, — Ари…

Оборотень нажал на камень в трости, очень похожей на ту, что была у Ральфа. Звякнув, выскочил длинный кинжал, которым он перерезал веревки. Мгновение — и Ариадна свободна.

Она была прекрасна! Такая…красивая. Платье съехало с плеча, волосы растрепались. Они смотрели друг на друга — король оборотней и моя сестра. Долго. Молча. Я уже вышла из своей засады, но замерла, потому что… Слеза моря! Эти двое любят друг друга. Они злы, но они…счастливы. Сердиты, но бесконечно нежны. Непримиримы, понимая без слов друг друга. Так бывает, наверное, только у оборотней. Или…нет?

— Моя, — король схватил лицо Ари, придвинул к себе, и чуть было не коснулся губ той, с которой его так бессовестно и несправедливо разлучила судьба. — Только моя…

— Это была моя идея! — внезапно мой собственный голос разорвал тишину.

Ну вот… Из всех содеянных за последнее время глупостей, эта — самая чудовищная! Зачем, а?! Вот кто? Кто тянул меня за язык? В такой момент…

Король очнулся. Яростно оглядел нас всех и очень… очень тихо спросил:

— А что, собственно, здесь происходит?

— Это я! Я виноват, ваше величество! Хотел вернуть вам и сестре способность к обороту, — Ральф отодвинул меня в сторону, сильно сжав больное плечо.

Боль была такой сильной, что я не выдержала — вскрикнула. Король пронзил меня взглядом, но ничего не сказал. Наступила тишина. Наконец король обратился к Ральфу Арктуру:

— И? — блеснули зеленые глаза правителя.

— Я… Я ошибся, мой король, и… нет мне прощения. Моя жизнь в вашей власти! На рассвете, на арене предков, в присутствии совета я готов…

— Ты уволен.

….

— Из всех вариантов коллекции отца ты выбрала самый впечатляющий.

Мы сидели, ели свежие булочки мадам Клай и рассматривали копию беснующегося нарга в записывающем кристалле. Нарга Ужасного. Изображение было настолько четким, объемным и правдоподобным, что дух захватывало! Вот только на этот раз монстр был в своей естественной среде обитания — где-то среди небесно-голубых гор неведомого мира.

— Ари… Прости, — прошептала я.

— Прости?! И это все, что ты можешь мне сказать? А если бы я с ума сошла от страха?!

— Прости.

— Могла бы и предупредить.

Я опустила голову — что тут скажешь?

— Нет, правда! — глаза сестры вспыхнули от гнева. — Мне действительно интересно — что у вас с Морганом было в голове, а? Думали, что не смогу изобразить испуг?

— Нет, — я обхватила голову руками. — Просто я надеялась, что и ты станешь оборотнем. Так надеялась, что у меня, наверное, мозги отключились…

— Ладно, Алекс. Не мучайся. Я простила. Но должна же я выпустить пар? Идея хорошая — признаю. Жутко-хорошая. Когда вы успели все подготовить?

— Ночь не спали. Живая глина способна принять любой образ — но есть проблема — голем должен его видеть, и нам позарез нужен был монстр, что по плану в самый ответственный момент нападет на тебя. Ну, хватит смеяться, Ари! Шутка ли — обмануть самого короля! Все должно было быть…не подкопаешься!

Я и сама не заметила, как увлеклась, рассказывая о том, как всю ночь не вылезала из лаборатории. Как перевернула вверх дном все записи отца. С двойником-Алекс проблем никогда не было — настройки делал отец. Как он это сделал, сколько времени потратил? Одно дело сделать из живой глины емкость для вакцины, используя способность материала пропускать через себя тепло, трансформируя его под ту субстанцию, которой ее наполнишь, и совсем другое… Глина должна напасть! О том, каким обжигающим было зелье и как я испугалась, что могу потерять над наргом контроль. Словом — рассказ получился на целое блюдо булочек.

— Кто-то нес меня на плече, это я помню, — сестра задумалась. — Морган же? А сундук? Алекс, он же тяжелый! Как?

— Левитационный кристалл, — не без гордости объяснила я.

— Слеза моря… Откуда?!

— Чего только нет в недрах пыльных сейфов Питера Марлоу! — подмигнула я и мы с сестрой подняли бокалы с соком.

— Алекс, ты — гений! Маленький, жуткий, безжалостный гений!

— Прости, — повторила я со слезами на глазах. — Ари, прости!

— Хорошо, — хитро прищурилась Ариадна. — Но у меня одно условие.

— Все, что скажешь.

— Ты признаешься Ральфу, что ты — девушка. Пойми — он с ума сходит! Нельзя так издеваться над моим братом. Он, конечно, тот еще… Но он мне дорог. Все-таки родственник, как ни крути.

— Но, Ари…

— Ты обещала! Только что! «Все, что скажешь!» И это, — львица подняла руку, демонстрируя перстень с молочно-белым камнем — записано! Не забывай — я — адвокат. Не самый последний адвокат в королевстве. Я — профессионал, — подняла на меня смеющиеся глаза сестра.

— А вдруг он… А если я… а он…

— Страшно?

— Очень.

— И мне было. Поэтому… Вперед.

Глава двадцать пятая

Ральф

Он сидел в кресле, сгорбившись, словно старик, и не отрываясь смотрел на батарею бутылок собственной коллекции, столь же роскошной как у покойного (храни Льярра величайшего артефактора в истории королевства!) Питера Марлоу. Питер Марлоу. Загадочный и неуловимый. Отец его преступной страсти, не то герой, не то предатель, организовавший покушение на короля. Не понятно…

В душе начальника службы безопасности все еще теплился азарт профессионала, он так хотел довести это дело до конца! Он жил этим последние несколько недель, а закончилось все в один миг. Взгляд потомка великих предков. Короткое: «Уволен!» И… все. Уволен, вычеркнут из списка, стерт, уничтожен. В его услугах больше не нуждаются. Ни королевство, ни сам король. Больно. Льярра, как же больно! Скорей бы суд и долгожданная, сладкая смерть, что избавит, наконец, от страданий!

Он пришел домой, с четким намерением напиться до бессознательного состояния, до синих, разорви его предки, тараканов! Хоть как-то приглушить изматывающее чувство пустоты в измученном сердце и избавиться, наконец, от ощущения бессмысленности жизни. Главное — пережить этот вечер и эту ночь. Завтра ему станет легче. Наверное. И он найдет в себе силы… на что? Осталось придумать — на что найти силы, куда себя деть.