Путь домой - Михаил Михеев

Передать сигнал своим… Каким образом? В Российской империи не пользовались гиперсвязью, она тогда была уже не вчерашним днем, а позапрошлым годом. Их системы были сложнее технологически, но куда более мощными, компактными, обеспечивающими лучшее качество, и, теоретически, посланные с их помощью сообщения не перехватывались конкурентами. Наверняка на линкоре был передатчик, однако что толку? Приемника, который смог бы получить и расшифровать сообщение, все равно ни у кого не было.

Единственно, на корабле могли, да что там могли, наверняка были средства передвижения: планетарные боты, флаеры, да что угодно. Такая машинка очень здорово помогла бы добраться до базы, но до нее и так оставалось совсем немного. Так что лучше не тратить время непонятно на что, а просто идти вперед и вызывать спасателей. Ну а уже потом, с оборудованием, в компании опытных, привыкших ко всему специалистов…

Петр прикрыл глаза. Мечты обрушились на него сладостным потоком. Лет десять назад какой-то корабль обнаружил в космосе изувеченные останки японского эсминца. На премию весь экипаж мог жить не в достатке даже, в богатстве до конца дней своих, а капитан вместо изношенного каботажника приобрел роскошный лайнер и организовал собственную компанию по пассажирским перевозкам. Какова же будет обменная цена неповрежденного имперского линкора? Эскадра современных кораблей-одноклассников? Личная планета? Все это стоило обдумать, но не сейчас, позже, а пока что надо было продолжать путь…

На следующее утро, бросив прощальный взгляд на сулящую ему счастливое будущее долину, Петр толкнул каблуками коня и двинулся дальше.

Нельзя сказать, что поездка была очень приятной. По мере того как он поднимался в горы, дорога, правда, стала лучше, но зато заметно похолодало, да и дождь шел каждый день. Мерзко было, сыро и ветрено, вдобавок один из вьючных коней все же ухитрился сорваться с обрыва и, хотя высота была всего-то метров семь, переломал себе ноги. Животное было жалко до слез, но делать нечего – разряд из бластера в голову разом прекратил его мучения. К счастью, и без того немногочисленные, так еще и изрядно поуменьшившиеся за время пути припасы без проблем смог нести и один конь, но оптимизма это все равно не добавляло.

Теперь Петр с тоской вспоминал старенький отцовский флаер знаменитой чуть ли не с доимперских времен марки «Запежорец». На нем он перелетел бы эти горы в считанные минуты, сейчас же приходилось день за днем перемещаться с помощью то конских четырех, а то и своих двоих. Ночевки на камнях тоже не добавляли хорошего настроения, и к концу четвертого дня Петру уже хотелось кого-нибудь убить. Желательно таргов, из-за которых он попал на эту планету, да побольше… Миллиарда два-три, например, – при помощи планетарных бомб, кстати, вполне осуществимая мечта. Ну а за неимением под рукой таргов можно было бы убить хоть кого-нибудь. Счастье этого «кого-нибудь», что его в пределах досягаемости не наблюдалось.

А потом курсант чуть не погиб. Настолько глупо, кстати, что можно просто развести руками от удивления. Отошел от дороги по нужде, только хотел сесть и подумать обо всем сущем (и не только), как ему на спину обрушилось килограммов сто мышц и когтей. Спас только десантный комбез, в очередной, уже неизвестно какой по счету раз принявший на себя удар, да то, что Петр не успел еще заняться своими делами, безусловно важными и нужными, но при подобном соседстве не очень уместными. Хотя, если честно, он и сам потом не смог бы сказать, как не обделался от неожиданности, когда сильнейший и притом совершенно бесшумный удар сбил его с ног.

Незащищенному человеку такой удар должен был сломать позвоночник, Петра же просто отбросило. Однако, несмотря ни на что, рефлексы сработали – он не только сумел сгруппироваться, но и рванул из кобуры бластер куда быстрее, чем это сделали бы знаменитые ганфайтеры прошлого, даже внушительный вес оружия не помешал. В принципе это его и спасло – зверь явно не сообразил, что противник жив, весь его опыт наверняка говорил об обратном, поэтому сразу не кинулся вторично, а второго шанса Петр ему давать не собирался, саданув прямо от бедра…

Осторожно подойдя, курсант пошевелил зверя носком ботинка. Ноль эмоций, ну да, после такого не выживают. Конечно, оставался еще вариант с мозгами в заднице, как у динозавра, Петр не занимался препарированием всех зверей, которые встречались ему по дороге, поэтому такой шанс оставался, но местные звери были в основном млекопитающими, и кроме шести лап они, похоже, мало чем отличались от земных. Вот и этот – ну прямо неправильный ирбис, сиречь снежный барс-мутант. В смысле лап многовато да на ушах кисточки, как у рыси. И покрупнее, пожалуй, а в остальном очень похож, даже морда почти такая же. Правда, сейчас на морде был виден третий глаз, роль которого играла сквозная дыра от пришедшегося точно в лоб выстрела из бластера. Хорошая все же штука…

Снова очень захотелось в сортир – нервное возбуждение давало о себе знать, да и ударился Петр, несмотря на комбез, достаточно сильно. Вообще, комбез этот Петр уже решил ни под каким соусом, как домой вернется, не сдавать. Конечно, надоел он уже до чертиков и сильно истрепался, но если вспомнить, сколько раз он спасал курсанту жизнь… Да его надо вычистить, отдраить и в отдельный шкаф подвесить, чтобы потом, когда кроме грелки под зад ничего уже не нужно будет, вытаскивать, показывать внукам и рассказывать занимательные истории о бурной молодости.

Но мечты мечтами, а сортир сортиром. Оглядевшись, Петр зашел подальше за камни, сделал свое грязное дело, а потом, тщательно вымыв руки в протекающем неподалеку ручье с невероятно вкусной и столь же холодной водой, снова подошел к зверю. Над ним уже летали какие-то местные мухи, почуявшие поживу.

Еще раз потрогав зверюгу ногой, невольный охотник присел на корточки, осторожно провел рукой по шерсти… Мягкая как пух, очень приятная на ощупь… Жаль бросать, и потом, это же добыча! На Земле все обзавидуются! А потеря еще нескольких часов абсолютно ничего не решает.

Словом, лагерь был разбит тут же, неподалеку, и остаток дня посвящен свежеванию зверя. Так как этот процесс был известен курсанту чисто теоретически, из спецкурса по выживанию, то времени ушла масса. А потом пришлось еще выскребать шкуру изнутри и подручными средствами обеспечивать ее сохранность во время пути… Словом, геморроя оказалось много, шкура была большая, и закончил работу Петр уже в темноте, при свете костра.

Утром, когда уже собирался уезжать, его внимание привлек странный звук. Точнее, звуки, подобные этому, раздавались всю ночь, но внимания на них курсант не обращал – мало ли какая мелкая тварь может их издавать. Лошади спокойны, сигнализация молчит – что еще надо? Однако сейчас писк, раздражавший его уже давно, зазвучал с новой силой, и курсант решительно отправился посмотреть, что же такое творится, благо, судя по всему, идти было недалеко.