Глэд. Полдень над Майдманом - Олег Борисов

На западных и восточных городских стенах спешно поднимали отдыхающих солдат и готовились к отражению возможной атаки. Неожиданно активизировавшаяся стрельба и всполохи огня на севере дали понять, что происходит нечто серьезное. На улицах Нарвела раздались отрывистые команды, из домов, одеваясь на ходу, выбегали горожане и ополченцы. Близкие к городским воротам кварталы зашевелились и стали просыпаться.

Замершие в ста шагах перед воротами самострелы гулко хлопнули, отправляя свои огромные заряды в цель. Арбалетные команды, тренировавшиеся на окраинах города, не промахнулись, и о широкие ворота на западе и востоке с оглушительным шумом разбились смертоносные кувшины, выплеснув свое зеленое содержимое на широкие крепкие доски. Заскрипели ворота, и обслуга потащила к самострелам следующие заряды.

Укрываясь за каменной стеной, ополченцы начали ответный обстрел наступающих. Влетающие на стену стрелы не давали рассмотреть противника, и люди стреляли по большей части наугад, стараясь сдержать укрытых тьмой врагов, пытаясь нанести им хоть какой-то урон. Но одетые в доспехи и кольчугу скелеты надежно укрылись за щитами и ждали, прислушиваясь к еле доносящемуся шуму с северных стен.

Через пять минут еще по несколько снарядов отправилось к курящимся зеленым туманом воротам. Западные гулко застонали, но выдержали, приняв на себя очередную порцию гибельной зеленой мерзости. А восточные ворота вздрогнули после первого разрыва, и второй кувшин разбился уже о рассыпающиеся створки, разбрызгивая зеленую жидкость сквозь пробитую дыру на опущенную в проходе металлическую решетку. Металл зашипел, а в чернеющий провал немедленно понеслись стрелы.

Командир восточного штурмового отряда всмотрелся в затянутую слабым зеленым маревом картину и коротко рявкнул:

– Катапульты – к бою! Самострелам – еще залп!

Два десятка катапульт приняли запечатанные глиняные кувшины, и их расчеты замерли рядом, готовые немедленно перезарядить выстрелившие механизмы. Выждав еще минуту, украшенный командирским шлемом скелет отдал приказ.

Перепуганные люди выстраивали «ежа» на улице, ведущей в глубь города, толпясь прямо за разваливающимися воротами. На двух башнях, расположенных рядом, лучники готовились отражать неминуемую атаку. Ревущие трубы звали отряды, расположенные рядом, на помощь. Следом за ощетинившимися копьями ополченцами молчаливыми черными рядами выстроились три сотни наемников, перегородив узкую мостовую от стены до стены. Другие стремительно взбегали на городские стены, готовясь встретить возможную атаку.

Первый залп катапульт лег кучно, накрыв большую часть наемников и лишь частично испятнав крыши стоящих рядом домов. Сквозь поднявшийся безумный крик уже не было слышно, как очередной огромный кувшин разметал остатки ворот, а другой разлетелся о тающие прутья решетки и злыми каплями укусил сгрудившийся отряд ополченцев.

– Левая башня! – проревел командир штурмового отряда суетящимся у метательных машин скелетам. – А затем правая!

Все такая же молчаливая масса нежити прокатила мимо замерших самострелов громыхающий на камнях таран, собранный из крепких стволов и посаженный на огромные колеса. Все набирая скорость, облепившая таран масса бойцов разгоняла и разгоняла неуклюжее приспособление, направляя его в проем, еле прикрытый остатками ворот и решетки. Усиленные лучниками отряды мертвецов стали осыпать стрелами угловые башни по бокам разрушенных ворот, откуда начали щедро делиться крылатой ответной смертью. Корявые и плохо высушенные стрелы нежити летели плохо, но расстояние было маленьким, и массовый огонь делал свое дело: то тут, то там слышны были крики раненых, шум падающих тел. Защитники города теряли бойцов на стенах. Нежить платила за это часто падающими телами, ловя ответные стрелы. Но в отличие от шумно сражающихся людей мертвые воины умирали беззвучно, так же как и атаковали.

Набравший завидную скорость таран промчался сквозь окутанный тающей зеленой дымкой проход в стене, разметав и вышвырнув на улицу остатки крепких прежде ворот и куски решетки. Перепуганные ополченцы освободили узкий проход в своих рядах, чтобы пропустить прыгающую на неровностях конструкцию и принять на копья набегающих мертвецов. С развернутых к разбитым воротам башен ливнем неслись стрелы, вгрызаясь в поднятые щиты, ища малейшую прореху, ломая кости и протыкая черепа вместе с надетыми на них шлемами. Но, несмотря на множество тел, усыпавших дорогу к воротам, голова штурмового отряда нежити прошла по обломкам ворот и ворвалась в город.

Второй залп перенацеленных катапульт накрыл левую башню, как и потребовал командир. Пара зарядов ударилась в основание стены, со звонкими хлопками выбросив зеленые облака. Еще десяток перелетел через каменные зубцы и обрушился на дома. Но восемь кувшинов разлетелись на куски на самой башне, обдав смертоносной субстанцией всех солдат, отбивающих натиск нежити. Половина бойцов умерла мгновенно, оставив после себя тающую плоть и гниющие остатки одежды. Остальные добавили свои голоса к воплям несчастных наемников, попавших под первый залп. Левая башня прекратила стрелять, выплеснув на стены тела бегущих и воющих людей и ссыпав умирающих в муках сквозь оплывающие зубцы башни вниз, на уличный камень и в окружающий город ров.

– Отлично! Накрывайте правую, затем залп на стены. Мы тем временем выдвигаемся следом за штурмовым отрядом.

Таран, потеряв скорость, прокатил среди расступившихся ополченцев, намотав на колеса какого-то замешкавшегося неудачника, и остановился перед грудой дымящихся тел в черных доспехах – то, что еще пять минут назад было сотней наемников. Скелеты, бегущие на вновь выстроенные ряды людей, вложили обнаженные мечи в ножны, освобождая правую руку. Затем, не замедляя движения, сняли с поясов маленькие глиняные бутылки и обрушили шквал самодельных магических гранат на дрогнувшие ряды противника. Львиная доля метательных снарядов разбилась о шлемы или верхнюю часть щитов. В какофонию воплей на улице вплелись крики ослепших солдат, которые сдирали с лиц распадающуюся кожу и мышцы. На бросившихся в стороны легко раненных и непострадавших напали подоспевшие бойцы нежити. На улице закипела схватка. Облаченные в доспехи мертвецы успевали выдержать пару-другую ударов, прежде чем падали под тяжелыми ударами мечей. Но следом за павшими уже появлялись другие, без жалости убивая деморализованных ополченцев, швыряя в любую группу людей свои чудовищные заряды, стреляя из луков в спину людям, спасающимся бегством.

Прорвавшись внутрь городских стен, быстро перегруппированные отряды атакующих начали подъем по широким лестницам, прикрываясь разномастными щитами от неослабевающего ливня стрел. Нежить торопилась уничтожить врага, который пока еще контролировал стены и башни. Но защитники города уже дрогнули. Страх перед мучительной смертью, картины расползающихся на куски тел окончательно подорвали боевой дух. Кроме того, штурмующие продолжали использовать свое магическое оружие, сбивая перед собой любой лихорадочно выставленный заслон. Что наемники, что ополченцы, что простые горожане – все получали свою долю зеленого тумана, сжигающего все живое и мертвое на своем пути.