Женщина из прошлого - Диана Машкова

– Не переживай, – успокоила она, – через двадцать минут здесь все стихнет. Они работают только до двух часов ночи.

Расплатившись и подумав о том, что двадцать минут еще каким-то образом надо бы выдержать, он пошел вслед за ней. Влекомый легкой рукой, Ларин лавировал между танцующими. А те удивленно поглядывали на него – все лица, без исключения, здесь были тайскими. Наконец они добрались до двери, ведущей в отель, и подошли к ресепшн. За стойкой сидела неопрятная тайка средних лет.

Не глядя на Максима – кажется, она что-то увлеченно читала под стойкой, – протянула бланки и велела заполнить. Ларин взял ручку, задумался всего на секунду и вывел уверенной рукой по-английски в графе «Фамилия» Фадеев, «Имя» – Михаил.

– Паспортные данные обязательно? – поинтересовался он у своей девушки.

– Нет, – мотнула головой она, – это просто формальность. Документы никто здесь не просит.

Заглянув через его плечо в бланк, она ткнула пальчиком в графу «Срок проживания».

– Ты ошибся, – сообщила она, – написал, что мы будем здесь двое суток.

– Все правильно.

– Значит, я, – она покраснела от удовольствия, – тебе сильно нравлюсь?

– Посмотрим, – сухо произнес он и приказал: – Попроси, чтобы нам дали два ключа от номера.

Получив две карточки и счет с отметкой об оплате, Ларин посмотрел на свою спутницу.

– Давай, – распорядился он, – показывай, раз ты все тут знаешь.

Номер 325, как и следовало ожидать, разместился на третьем этаже. Тайка завела Ларина в лифт и кокетливо улыбнулась, откинув назад роскошные черные волосы. Максим понять не мог, что с ним происходит: с одной стороны – он хотел эту женщину, которая была нестерпимо похожа на Дашу, а с другой – она доставляла ему невыносимые муки. То ли из-за того, что сейчас он ненавидел Морозову, то ли из-за бредовой истории ее собственной жизни. Когда лифт дополз до нужного этажа – в принципе могли бы и пешком добрести, – двери его заклинило. Максим с досады саданул кулаком по всем кнопкам сразу, двери открылись, а потом так и застыли в разверзнутом состоянии.

– Ты его сломал, – огорчилась девушка.

– Хватит болтать, – бросил он.

Дверь на этаж, к счастью, не сопротивлялась – стоило приложить к ней карточку, как она тут же услужливо распахнулась. В свой номер они тоже попали без происшествий. Тайка тут же откинула с кровати покрывало и уселась на простынях, скрестив ноги, а Ларин отправился на поиски умывальника. Хотелось немедленно ополоснуть лицо и руки – мало того, что обстановка вокруг не отличалась опрятностью, так еще и воздух был насквозь пропитан зловонием. Девушке оно, похоже, ни малейшего беспокойства не доставляло – кто знает, может, в трущобах, где она провела большую часть своей жизни, всегда такой запах, – а вот Максима разве что не выворачивало наизнанку. Посмотрев на собственную искаженную от омерзения и душевной боли физиономию, он совершенно четко осознал, что ничего у него с этой тайкой не будет. Пусть вся целиком, нетронутая, достается Фадееву. На то, чтобы уговорить ее быть умницей, времени у него предостаточно. Помашет перед носом солидной купюрой, попросит о помощи, даже пообещает жениться в случае успеха операции, если понадобится. Что-нибудь да сработает.

Сейчас его волновала еще одна проблема: каким образом отправить Фадееву ключ от номера и записку якобы от той загадочной женщины, к которой он неровно дышит. Если не совсем еще мухомор, должен понять, что означают подобные намеки со стороны девушки, и тут же примчаться. А больше от него ничего и не надо. Главное, чтобы тайка повторяла одно: что именно этот русский мужчина обманом заманил ее в отель и хотел с ней переспать. Фадеева отправят в участок, потом в тюрьму – как пить дать, придется посидеть какое-то время, пока не определятся с залогом. Даша начнет бегать по полицейским участкам и адвокатам, чтобы выручить ненаглядного шефа. Вот там и узнает, что такое настоящее унижение: в этой стране без денег никто ни с кем даже не разговаривает. Можно не сомневаться – Даше перепадет как следует за все его муки: общение с полицией в местных условиях точно не сахар. Ну а сам он позаботится о том, чтобы новость просочилась в Москву, появилась на телевидении и в газетах.

Ларин уже мысленно видел шокирующие анонсы и заголовки: «Российский пилот, заместитель генерального директора крупной авиакомпании снимает в Тае несовершеннолетнюю проститутку!» Красота. После такого позора ни великий Фадеев, ни его паршивая компания не отмоются. Если уж такая оказия, почему не порадовать гада Виталика?

Тщательно вымыв руки и высушив их о собственные джинсы – к местному полотенцу Максим побрезговал прикасаться, – он вернулся к тайке и сел рядом с ней на кровати. В его понимании момент, когда они должны были познакомиться, давно наступил. Но девушка не торопилась называть свое имя, да и он по понятным причинам не спешил представляться. Ларин прекрасно знал, что тайцы редко – только в официальных случаях – раскрывают незнакомцам себя. Существует поверье, что произнесенное в присутствии чужих людей имя делает человека уязвимым для злых духов.

Фиг с ней, пусть ничего не говорит – все лучше, чем называть ему распространенный на случай общения с русскими псевдоним вроде «Таня» или «Наташа».

– Хочешь чего-нибудь? – ласково спросила она.

– Да, – Ларин задумчиво кивнул, – есть.

– А-а-а, – расстроилась девушка, – поздно, конечно, но попробую что-то достать.

– Сколько денег надо?

– Пятьсот бат, – быстро сообщила она.

– И выпить.

– Тогда еще тысячу.

Ларин отсчитал похожие на фантики цветастые купюры с изображением короля в его далекой молодости, и сунул их девушке в руку. Та моментально оживилась, вскочила с кровати и убежала, разве что не вприпрыжку. Вот ведь ребенок! И куда только смотрит король сквозь интеллигентные очки с разноцветных купюр?! Явно, не в сторону своих нищих подданных.

Тайка вернулась не скоро – зато с двумя бумажными пакетами и бутылкой дешевого виски. Улыбнулась Максиму и стала проворно, что-то напевая себе под нос, накрывать на стол. Он любовался ее плавными движениями, похожими на танец, и думал о природе вещей. А что было бы, родись эта девушка в семье богатых и влиятельных тайцев? Получила бы она образование, профессию или все так же мечтала бы об одном – выйти замуж, имея на это больше шансов благодаря связям родителей? Наверное, все-таки природа человека сильнее, чем его жизненная ситуация. Поэтому и не прав Фадеев – не всегда можно сделать выбор.

Темперамент, например, дается с рождением и предопределяет течение всей жизни. Можно угробить годы на то, чтобы попытаться изменить себя, но только что толку? Природа берет верх. Чем сопротивляться ей, лучше смириться и жить в свое удовольствие – все равно никакого другого смысла в бытии человека нет. Даже любви, как выяснилось, не существует. И эта маленькая тайка – живое подтверждение его точки зрения.