Подари мне пламя. Чернильная мышь (СИ) - Дана Арнаутова

Руки все-таки постепенно затекали. Сколько времени прошло? Час, больше? Время сейчас будет тянуться… И часы в углу без боя… Ну как он поймет, если сдвинуть повязку? Маред потянулась, прижалась лицом к руке. Может, она чем-то смазана? Сдвинешь — останется след. Да какая разница?! Поддаться — глупо. Но как же раздражает!

Маред снова повернулась на спину, поерзала по постели, устраиваясь удобнее. Время тянулось невыносимо, и она подумала, что представляла себе первую ночь с Монтрозом как угодно, только не так. Чего доброго, еще начнешь его ждать! Будет ли это больно? Или просто стыдно и гадко? Или она слишком напугала себя? Лэрд говорил, что все его любовницы им были довольны, но уж в этом Маред не обманывалась: какой мужчина про себя так не думает? А если позволить ему делать все, что хочется, и не сопротивляться? Может, потеряет интерес? Маред старательно обдумала эту мысль. Нет, ничего не получится. Ее уже сейчас тошнит от штучек Монтроза, а так он просто придумает что-то более извращенное. А если… Дверь открылась.

Точно открылась! Или нет? Замерев, Маред превратилась в слух и осязание, пытаясь услышать, почувствовать кожей движение воздуха. Напряглась, приподнимаясь на кровати… Слегка шершавая жесткая ладонь легла ей на грудь, пальцы легко сжали сосок. Маред едва не вскрикнула, невольно выгнувшись и в ужасе вспомнив про платок!

— Соскучилась, девочка? — шепнул ненавистный голос. — Я — очень…

— А больше у вас дел нет? — дрожа всем телом, выпалила она. — Я бы еще поскучала, честное слово!

Смешок. Шуршание одежды. Раздевается… Маред едва не сдвинула повязку о локоть, но вовремя опомнилась, только откинулась на подушки и глубоко задышала.

— Никаких дел, — весело подтвердил Монтроз, опускаясь рядом. — Сейчас ты мое главное дело, девочка.

Обнаженный, горячий… Обняв Маред, он прижался всем телом, обвил руками ее плечи и шею, просунул колено между бедер — тесно, властно, почти распластав ее по постели.

— Вытерпела? Вижу… Умница… — прошептал в ухо. — Продолжаем?

На этот раз ему даже ответа не потребовалось. Да Маред и не смогла бы ответить. Стиснув зубы, она старалась не шевелиться, пока наглые руки гладили ее везде, где только дотягивались, ласкали соски и ключицы, пропускали пряди волос между пальцами. Сначала Маред молчала, чувствуя, как кровь приливает сначала к щекам и ушам, потом спускается ниже, как раскаленная волна заливает все тело, до кончиков пальцев на ногах и, вернувшись, сворачивается между бедер горячим трепещущим клубком.

— Вы меня не отвяжете? — не выдержала она, в конце концов.

— А зачем? — все так же весело удивился Монтроз. — Ты великолепно выглядишь, и меня все полностью устраивает. Или тебе нужно… выйти?

Она сердито засопела.

— Значит, не нужно, — верно истолковал ее молчание Монтроз.

Он немного отодвинулся, не переставая гладить ее тело уже спокойнее, нежнее. Теперь его пальцы играли с ее напряженными сосками, поглаживая их, теребя и сжимая, лаская чувствительное место вокруг. Маред никогда не думала, что для этой части тела можно придумать столько… разного, и что это разное может быть так откровенно приятным. Бригита милосердная, ну почему Эмильен подобного никогда не делал? С ним было бы еще лучше, но… не так стыдно. А Монтроз не может не видеть, как ее тело отзывается на ласки, которых не хочет разум — и это унизительно!

— Пора продолжать, моя радость, — дыхание Монтроза опалило ей шею и ухо. — Ты любишь играть в загадки? Условие такое же простое, как и в прошлый раз. Угадай, куда я сейчас ездил? Если сможешь, в эту ночь мы обойдемся без самого главного, чего ты так боишься. Но если нет… Я разложу вас на кровати, милая тьена, и сделаю все, что мне захочется. А хочется мне очень многого…

Странный у него был голос, веселый и злой. Маред даже показалось, что Монтроз пьян, но ничем таким от него не пахло. Может, какой-то дурман?

— Повязку снимите, — попросила она тоскливо.

— Зачем? — удивлся лэрд. — Что вам даст зрение? Уверяю, на мне ничего не написано. Итак, время пошло.

Не спрашивая, сколько у нее времени, Маред вздохнула, понимая, что игрок здесь только один. А она — игрушка. Монтроз прижимался к ней тесно, обнимая всем телом, и Маред уткнулась лицом в его плечо, ловя подсказку. Зрение, значит, ничего не даст? А что — даст? Она вдохнула запах Монтроза и поняла, что тот изменился, к аромату дорогого мужского парфюма добавилось что-то еще. Запах дыма от волос — несильный, но по ее обостренным чувствам ударило, словно она сама вдохнула этот дым от живого огня. Не кухонный дым, и не просто от камина… Так… Что еще? Монтроз лежал смирно, только лениво поглаживая ей спину, словно ему нравилось просто прикасаться к Маред. Это беспокоило, но не настолько, чтоб Маред позволила себе отвлечься по-настоящему. Где-то внутри шевельнулся страх — не успеет! Она провела носом по коже Монтроза от шеи к плечу. Горячая вроде бы кожа пахла сыростью, прохладой… Тина! То ли речная, то ли озерная…

— Река! — выпалила она торопливо. — Река или озеро! И костер…

— Вот видишь, — после небольшой паузы проговорил Монтроз с явным разочарованием, и у Маред уже не было сил думать, сколько в этом разочаровании искренности. — Умница, справилась…

— Отпустите? — с надеждой спросила она, боясь поверить.

Повернувшись, Монтроз почти улегся на нее, придавливая к кровати, тяжесть его тела пугала, ноне так сильно, как должна была. Вытянувшись, Маред невольно дышала его запахом, слышала дыхание и чувствовала наготу его тела своей обнаженной кожей. Подумалось, что завязанные глаза — это сейчас даже хорошо, вот только если бы остальные чувства не обострились до предела.

— Не притворяйся, что не поняла меня, девочка, — промурлыкал Монтроз. — Я сказал, что мы обойдемся без главного блюда, но есть ведь и десерт. Раздвинь ноги…

Стиснув зубы и плотнее сжав губы, Маред подчинилась, разведя колени. Монтроз немного сдвинулся, устраиваясь удобнее, и его бесцеремонные пальцы тут же воспользовались свободой… Маред сдавленно ахнула от первого же прикосновения.

— Ох, девочка… — выдохнул Монтроз. — Знала бы ты… Про костер рассказывать не буду, конечно, но какая сегодня вода… В следующий раз возьму тебя с собой. Знаешь, как хорошо бывает заниматься этим в воде? Как во сне… Я тебе покажу…

Шепча Маред в самые губы, он перемежал слова поцелуями, потом отпрянул и снова прижался к нему всем телом. Маред покорно замерла, чувствуя бедром твердую мужскую плоть. Одной рукой Монтроз гладил грудь Маред, вторая скользнула между ее раздвинутых бедер, бесстыдно погладила, и оказалось, что там все горячо и очень мокро. Маред беспомощно всхлипнула. У нее кружилась голова, в ушах звенело, и некстати подумалось, что шутка про обморок может оказаться вовсе и не шуткой… Она даже не заметила, когда и как Монтроз отвязал от спинки кровати ее руки, оставив платок на запястьях и умело разминая их прямо через шелк. А внизу… внизу его пальцы играли с Маред, обласкивая каждую сокровенную складочку, распаляя томительный жар, от которого хотелось выгибаться и метаться по постели.