Крыса (СИ) - Цыпленкова Лариса

— Встаньте, дорогая кира, — попросил Эдор, и я поднялась с пола, не открывая глаз, столь жгучий стыд меня охватил. Посмотреть в глаза людям, которые видят мой позор… Внезапно на мои плечи легло что-то тяжёлое — плащ? — и я рискнула глянуть из-под ресниц. И встретилась взглядом с Ловчим. Эдор укутывал меня в серый форменный плащ Лиги, снятый с себя. Кажется, он-то как раз успел разглядеть всё, что хотел, и глаза его горели весельем и тем мужским интересом, которого так долго добивалась моя… Вивьенн.

— Оборотень! — ахнул кто-то.

— Разумная… в фамильярах!

Я встревоженно огляделась, вцепившись в плащ, краем глаза отметив, что запястья чисты, клятвенный браслет исчез — ну правильно, узы порваны, как и всё, что было на них завязано. Зрители подались вперед, а отец Вивьенн выглядел мрачнее тучи. Сама Вивьенн так и сидела неподалеку, некрасиво открыв рот.

— Трибунал желает знать ваше имя, кира! Или всё же мессера? — голос Ловчего Туана был таким ровным, словно ничего особенного не происходило.

— Мей… Меня зовут Мей Берзари, — ответила я, запнувшись. — Кира Берзари. Как вы узнали, мессеры? Я думала, что никто не догадается…

— Мы могли бы и не догадаться, — кивнул Ловчий Эдор. — Вы заставили нас побегать и поломать головы, кира Берзари. Мы прибыли в АМИ, уверенные, что в деле замешан некто с фамильяром вроде волка или собаки, и целые сутки потеряли в напрасных допросах, пока не погиб баронет Легрэ.

Я покраснела и опустила голову. Вроде и не было в том моей прямой вины…

— Мы ценим, что вы пытались спасти юношу, предупредить нас, и мы понимаем, почему вы не могли открыться никому, тем более — Ловчим. Не смущайтесь, кира Мей, вы делали, что могли.

Я тоскливо вздохнула. Представляю, что скажет Анн Берзэ! Магистр меня размажет по всему Зертану за мои ошибки, реальные и не очень.

— Потом мы искали вас. Я не разглядел вас в темноте, но запах ландыша запомнил, и принялся искать уже девушку, богатую девушку — такие духи весьма дороги! — предположительно оборотня. Мессера Армуа поначалу показалась мне подходящей целью, разве что оборотнем не была, но её если и беспокоило что-то, то отнюдь не вызов демонов, «Грёза» и прочие тайны Академии. Девушка хотела замуж, а мои наводящие вопросы и намёки по делу не замечала. Кто же знал, что её мылом пользуется не только она?

Ой… Как неловко-то! Лицо словно хреном натёрли, так горит. И все эти люди всё ещё на меня смотрят…

— А потом мессера Армуа подлила мне аморею. Представьте моё изумление, когда я испытал влечение к двум объектам сразу: прелестной девице и очаровательной капюшонной крысе. К животному! Чтоб вы знали, кира Берзари, приворожить амореей человека к животному невозможно! Тогда я и вспомнил о крысе, которая попалась мне вскоре после расставания с очаровательной адепткой, пахнущей ландышем. Разумеется, сразу же отбросил эту глупую мысль, но общаться с хорошенькими адептками продолжил: пока все наблюдали за моим якобы ухаживанием, мои старшие коллеги проделали титаническую работу. И всё это время маленькая капюшонная крыса совершала внезапные и странные поступки и попадалась мне в тех местах, где ей нечего было делать, при этом я был совершенно уверен, что хозяйка её никуда не посылала. Крыса, пахнущая ландышевым мылом, крыса, носящая ошейник с ментальной защитой. Крыса с совсем не крысиными повадками и реакциями.

Я отчаянно покраснела и закрыла глаза, вспоминая, как лежала на ладони Ловчего и позволяла ему… слишком многое позволяла. А Ловчий продолжал:

— А потом я снова встретил безымянную адептку, и снова адептка исчезла в общежитии, а мимо входных дверей пробежала та же крыса. Ладно бы, возвращалась с прогулки, но что фамильяру делать на нежилом этаже? Пришлось спускаться в цоколь и исследовать все кладовки и прочие помещения. Как это обычно и бывает, кое-что интересное я нашёл уже под утро. В самом дальнем помещении никто не бывал едва ли не годы, пыль толстым слоем лежала на полу. И в этой пыли отчётливо виднелись следы маленьких женских ножек — босых и обутых — и крысиных лап. В одном из шкафов я обнаружил и форму Академии. Забирать сразу не стал, но над дверью поместил артефакт, который должен был дать мне знать, если кто-то войдёт в кладовку.

Лорентин перевёл дух, выпил воды и кашлянул пару раз, прочищая горло.

— Я готов был к тому, что встретил редчайшего оборотня-крысу, но тогда какая собака или волк оставила следы зубов на руководстве по вызову демона? Вопрос этот прояснился в тот же день, когда Трибунал получил точный список Устава АМИ. Пока я искал его в библиотеке, на глаза мне попался Бестиарий Ругара, открытый на странице некоего полумифического создания, и я догадался задать библиотечному призраку несколько вопросов… Кира Берзари, — внезапно обратился ко мне Лорентин, — а не найдётся ли у вас — совершенно случайно — ещё одного облика, волчьего?

— Найдётся, — почти беззвучно ответила я. В зале стояла такая тишина, что мой ответ расслышали все. Изумлённые шепотки «метаморф», «невероятно», «чья она?» закружили над толпой зрителей. Если раньше на меня смотрели с любопытством и, может, лёгким мужским интересом, то сейчас меня обжигала чужая алчность, желание, не имевшее ничего общего с честной похотью. Теперь так просто не сбежать, найдутся желающие стать покровителем и владельцем такой редкой зверушки, а до приезда магистра Берзэ ещё дожить надо.

— Вы знаете, кира Берзари, что можете обратиться к Короне за покровительством и защитой? — поинтересовался глава Трибунала.

— Знаю, спасибо, — я опять вздохнула. — У меня всё было отлично, никто не обижал, я живу в доме тётушки, магистра Берзэ. Совершенно свободно. Зарабатываю, продавая свои же зелья горожанам и в Гильдию Охотников, готовлюсь поступать в Академию, и тётушка Анн любому уши оборвёт, если меня начнут обижать.

— Что ж, тогда приступим к рассмотрению дела Вивьенн Армуа и Мей Берзари, — подытожил Ловчий Туан, но тут Вивьенн вскочила со своего стульчика.

— Ты! С самого ритуала это была ты! Ты всё время мне мешала! Из-за тебя Лорентин отвлекался на всякую ерунду! Какая же ты… Крыса!!!

Вивьенн с визгом бросилась ко мне, сверкая зеленью глаз, пальцы её рук скрючились, как длиннющие когти, в желании вцепиться мне в волосы. Очаровательная девушка обратилась внезапно в нечто уродливое. На меня неслась та страшная, злобная ведьма из сказок, которой пугают непослушных детей. Я шарахнулась от Вивьенн, впечатавшись спиной в Эдора, и он, ухватив меня за плечи, быстро развернул, своим телом прикрывая от бешеной стервы.

— Вонс! — рявкнул глава Трибунала, герцог Дерри коротко протестующе вскрикнул, но охранник уже был рядом с Вивьенн, а Кавино набрасывал на неё серую колдовскую сеть. — Мессеру отправьте в клетку, а вы, кира Берзари, займите свидетельское место.

— Вот уж нет! — да что ж такое, кому мои показания покоя не дают? Магистр Элеанна Лавонн? Ей-то что до меня? Но молодая целительница решительно выбралась из группы преподавателей и направилась ко мне.

— Вы вообще понимаете, насколько такая ситуация оскорбительна и травматична для молодой девушки? — возмущённо начала благородная мессера. — Ваш плащ, мессер Ловчий, не самая лучшая одежда для киры, к тому же она стоит босиком на каменном полу! Вы собираетесь давить на свидетельницу? Простудить её и довести до болезни и смерти? Или желаете опозорить девушку, если этот плащ откроет больше, чем следует? Кира Берзари, как целитель рекомендую не давать показаний, пока вас не обеспечат одеждой, обувью и ширмой, чтобы вы могли принять приличный вид!

Никто возражать не стал, как-то очень быстро нашлись и ширма, и чистая форма Академии, и сапожки подходящего размера (и почему мне кажется, что их подготовили заранее?). Пока я переодевалась, магистр Элеанна стояла возле ширмы на страже моей чести и невинности, как орлица на краю гнезда с птенцами, а потом заняла место рядом со мной, на свидетельской скамье. Возражать, опять-таки, никто не стал; будь я сторонним зрителем, тоже не спорила бы с магичкой, почему-то взявшей меня под покровительство. Вивьенн к тому моменту уже сидела в клетке, плотно обёрнутая серой пеленой, и молчала, лишь кусала губы так, что они уже покраснели.