Лабиринт простых сложностей - Галина Владимировна Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, она мысленно оспорила его заявление. Сахарову в тот роковой для нее вечер все же хотели убить. Кто? Грабов Иван. Он просто опоздал. Или испугался того, что Сахарова сбежала по лестнице не одна, а со своей соперницей Новиковой. И с квартирой ее до конца не все понятно.
– Кому она могла ее продать, капитан? – округляла она глаза, когда Дима вернулся с повторным медицинским заключением. – Почему мы об этом не знаем? Снова успокоились с тобой, узнав о завещании? Дурдом какой-то! И деньги куда подевались? Из ее квартиры исчезли восемьсот с лишним тысяч рублей. Потратить их она не могла.
– Могла в долг дать, – вяло отреагировал Дима.
Ему, если честно, было обидно. Знала бы Хмельнова, каких сил ему стоило вытянуть из доктора повторное медицинское заключение – без постановления. Тот уперся и долго и нудно бубнил про врачебную тайну и все такое. Но потом неожиданно разговорился. И даже кое-что добавил сверх текста в подписанном им заключении.
– Но я вам этого не говорил, – предупредил он Диму, прощаясь с ним у двери.
На обратной дороге Дима пробил себе колесо. И пришлось менять его на обочине. А он сегодня в белоснежной рубашке и новеньких брюках. Для Веры, если честно, вырядился. Она что-то в последние дни стала избегать его. И на телефонные звонки не отвечала. И кто-то пустил слух по отделу, что она собирается переводиться в соседний район. Он и решил, что надо поговорить. Что-то осталось недосказанным. И если уж откровенно совсем, он неожиданно почувствовал, что скучает по ней.
Конечно, он выпачкал рубашку и брюки грязными руками. Хотя и перчатки надел, и старался быть аккуратным. Два пятна на брюках и на рубашке возле верхней пуговицы. К Вере в таком виде он, конечно, не пойдет. Планировал отпроситься на час у Хмельновой. Съездить домой и переодеться, но…
Но она не заметила его паршивого настроения. Не поблагодарила за хорошо выполненную работу – он обязан ее делать и без похвалы. Она тут же принялась раздавать дальнейшие указания.
– Необходимо выяснить в Росреестре, кто является новым хозяином квартиры Сахаровой. Найти этого человека и поговорить под протокол. – Хмельнова указала ему на дверь: – Бегом, капитан, чего сидим?
– Товарищ подполковник, а если квартира в стадии оформления? Как мы можем это выяснить?
– И как же? – она уже задумалась о другом, и взгляд ее был рассеянным.
– Никак, товарищ подполковник. Пока квартира не будет оформлена, мы не сможем ее отследить, – он поразмышлял и добавил: – Я так думаю. Во всяком случае, без официального запроса.
– Думает он! – фыркнула она беззлобно. – А еще что ты думаешь? Что со смертью владелицы недвижимости сделка затормозится? Правильно думаешь, капитан… И такое может быть. А что, если… А что, если деньги, которые Сахарова прятала в рабочем сейфе и которые потом бесследно исчезли, – это были деньги за квартиру?
– Так мало? – Дима с сомнением покачал головой. – Квартира стоит в разы дороже.
– Задаток? Это ведь мог быть задаток, капитан? И если учесть, что Сахарова собиралась укатить с Грабовым на Сахалин, она могла… Что? Правильно, капитан! – заулыбалась во весь рот Хмельнова. – Она могла выдать покупателю генеральную доверенность. А где она ее могла оформить? Снова правильно! У своего любимого нотариуса. Так что поезжай прямо сейчас к Веригину Илье Александровичу и выясни у него все, что только можно и нельзя. Жду результатов, капитан!
Глава 27
– Снова вы?!
Нотариус стоял, опершись костяшками пальцев о стол. Он с такой силой и шумом втягивал носом воздух, словно хотел оставить капитана Андреева в вакууме.
– Снова я, Илья Александрович, – скупо улыбнулся Дима.
– Что на этот раз привело вас ко мне? Желаете составить завещание? – губы нотариуса сложились насмешливой дугой.
– Нет, но вот в отношении завещания, оформленного вами гражданке Сахаровой, мне с вами хотелось бы подробно поговорить.
Он без приглашения сел в удобное глубокое кресло слева от стола нотариуса. Закинул ногу на ногу и с преувеличенным вниманием уставился на свои ладони.
В очередной раз втянув с шумом воздух через ноздри, нотариус опустился на свое место.
– Что вас интересует, молодой человек? – скрипучим голосом поинтересовался Веригин, принявшись теребить запонку на левом рукаве лиловой сорочки. – Что с завещанием не так?
– Вступать в него некому.
– В каком смысле? – голова нотариуса дернулась, шея полезла из застегнутого доверху воротника.
– Тот, кому завещала квартиру Сахарова, мертв. И как теперь быть?
Дима наблюдал за растерянностью Веригина, не решаясь перейти к самому важному вопросу, ради которого прибыл сюда. Правда, с небольшой задержкой.
Он все же заскочил домой, хотя ему было и не совсем по дороге. Переоделся. И на всякий случай послал Вере сообщение.
«Надо поговорить!» – написал он ей, трижды стирая восклицательный знак, но потом все же его оставив.
«О чем?» – ответила Вера.
То, что ее ответ был кратким, безо всяких там «все уже сказано» или «разговоры не имеют никакого смысла», его немного и успокоило, и насторожило. Это было так не похоже на Веру. Она романтик. Влюбленный в него романтик. Что поменялось?
«Нам надо поговорить о нас с тобой», – отправил он ей после долгих исправлений. И замер, ожидая ответа. Что-то типа «нет никаких нас» его бы точно не устроило.
Но Вера ответила лаконичным «хорошо».
И теперь, сидя в глубоком удобном кресле нотариуса, Дима понял, что волнуется перед предстоящей встречей с Верой. Надо продумать разговор. Надо правильно его построить, чтобы и лишних надежд ей не дарить, и не зародить в ее душе новых обид…
– Грабов Иван мертв? – ахнул нотариус после продолжительной паузы. – Как он умер?
– Предположительно, его убили. Отравили.
– О господи! – воскликнул Веригин, и его пальцы перешли к правой запонке, принявшись ее теребить. – Средневековье какое-то, согласитесь.
– Да нет. Средство вполне себе современное. Синтетический наркотик, который можно просто развести водой и выпить как лекарство. Но… Малейшая передозировка, буквально миллиграмм, вызывает остановку сердца. И что самое главное – через сутки следов этого вещества в крови не обнаружить.
– Ничего себе – чудеса! – озабоченно округлил глаза Веригин. – Откуда же… Чьи это разработки?
– Коллеги из отдела по обороту наркотиков теперь разбираются. Это не моя работа. Моя – найти убийцу Сахаровой и Грабова. А заодно и еще одной молодой девушки, которая была убита в своей гримерке после танца у шеста.
– Она была стриптизершей? – губы Веригина брезгливо изогнулись. – Женщины с подобным родом деятельности принадлежат к группе риска. Проститутки, стриптизерши. Они…
– Ее
