Дверь в сказочный ад - Андрей Попов

– Голбинс, извините, последние дни мое поведение было, скажем так, неадекватным. Я часто срывался, кричал на всех…

– Да что вы, мистер Айрлэнд! На то мы и слуги, чтобы на нас кричать. Без этого и жить скучно. Только…

– Ну-ну, продолжайте.

– Вы наверняка думали обо мне: вот, мой дворецкий, бездушный человек, никогда не улыбается, никогда не смеется, ходит по замку как заводной манекен, говорит одни и те же фразы, лишенные всякой интонации.

Я улыбнулся. Довольно проницательно! Браво! Ведь именно такое впечатление у меня и сложилось. И я тупо озвучил последнюю мысль:

– Простите, Голбинс, но именно такое впечатление у меня и сложилось.

– Я просто слишком усердно исполняю свои обязанности по замку, без лишних вопросов, без лишних эмоций. Позвали — пришел. Сказали — сделал. Но я могу и быть веселым, мистер Айрлэнд! И сейчас я вам это докажу!

Вдруг в избушке раздался его звонкий смех, даже местные насекомые от неожиданности затаились. Лицо моего дворецкого ожило и лучилось неподдельной радостью.

– Браво, Голбинс! — я даже захлопал в ладоши.

– А хотите, мистер Айрлэнд, я для вас спляшу?

– Ну… это лишнее.

– Нет-нет, чтобы вы больше не говорили, что я заводная ходячая кукла, я сейчас…

Происходящее начало меня от души развлекать. Я удобнее устроился на жестких нарах и принялся наблюдать, как Голбинс скинул с себя верхнюю одежду и под собственные возгласы пустился вприсядку, только пыль в избушке поднял.

– Э-э-эх!! У-у-ух!!

Его пятки лихо взмывали чуть ли не выше головы. Потом он снял с себя ливрею, швырнул ее в угол, снял нижнее белье и, оставшись обнаженным по пояс, продолжал плясать, размахивая над головой нательной рубашкой.

– Э-э-эх!! Мистер Айрлэнд! У-у-ух!! Разве кукла, лишенная чувств, так может станцевать?!

Тут уже я от души рассмеялся. На улице тем временем уже совсем рассвело, проснулись голосистые птицы, возвещая на четыре стороны света о рождении нового дня. Дворецкий быстро выдохся и плюхнулся на соседние нары. И тут совершенно неожиданно для нас обоих в дверь опять постучали. С протяжным скрипом несмазанных шарниров появился Томас. Его громоздкая фигура едва протиснулась сквозь тесный проход егерской избы.

– Привет, Майкл!

– Привет, — мы обменялись рукопожатиями, — А ты-то как меня нашел?

– Найти тебя действительно было делом нелегким, но как видишь, получилось. До нас в Лондоне дошли слухи, что у тебя какие-то проблемы. Ты что, болен?

Я сделал тяжелый задумчивый вздох.

– Послушай, Том, тут очень-очень запутанное дело. Помнишь, когда ты приезжал ко мне в последний раз, я тебе рассказывал местную легенду, связанную со старым чуланом? И еще…

– Ух ты! — резко перебил меня Том, — Да у вас здесь бутерброды есть!

Он подошел к свертку Голбинса и с жадностью принялся поедать остатки моего завтрака, запивая их настойкой. Потом он вдруг рассмеялся, да так, что затряслись неустойчивые стены хижины. Смеялся долго и совершенно искренне, вытирая навернувшиеся на глазах ложные слезы.

– Ну, Майкл… ну, артист! Ты до сих пор веришь во всю эту ерунду? Я-то беспокоился, что с тобой действительно что-то серьезное!

– Подожди, дай мне высказаться! Эти звери, морды которых нарисованы на портретах в гостиной… помнишь, ты их еще долго разглядывал?

– Да видел я твоих зверей! Видел! Ничего ужасного они из себя не представляют, и с ними тоже можно договориться.

По кривому сучковатому бревну отважно карабкался здоровенный жук — представитель непонятной для нас жизни с непонятными законами. Бревно было сильно треснуто по вдоль. Жук остановился возле трещины, выглядевшей в его глазах настоящим оврагом, пошевелил усами, поразмыслил, и решил все-таки ее обойти.

– И правильно сделал, чего лезть на рожон? — ни Том, ни Голбинс так и не поняли, к кому я обращаюсь.

Потом Том вдруг схватил меня за руку и властно произнес:

– Идем!

– Куда еще?

– Я тебе сейчас докажу, что это самые безобидные милые животные. И нечего от них прятаться по всяким норам. Ты меня просто смешишь, Майкл!

Он вышел наружу и усердно замахал им своей огромной пятерней. Мы с Голбинсом пожали плечами и неуверенно двинулись следом. Наконец-то забытый вкус свежего воздуха. В избушке плесени было такое изобилие, что от ее запаха я чувствовал себя опьяневшим. Солнце уже давно зажгли на небосводе, и лес был погружен в свою повседневную суету. Его немногословные обитатели ни минуты не сидели без дела: что-то копошились в земле, рыли норы, вили экзотичные каркасы гнезд. Сумасшедший дятел неподалеку усердно долбил по дереву, распугивая дремлющую тишину.

– Идемте, здесь есть небольшая поляна, нас уже ждут там, — сообщил Том и, раздвигая назойливые кустарники, первым пошел в неведомом мне направлении.

Спустя короткое время взору действительно открылась позолоченного цвета поляна, как островок райской красоты в беспросветных болотных дебрях. Впрочем, нет. Не совсем райской…

Я вздрогнул от неожиданности: передо мной сидели звери, все шестеро. В тех же пестрых вызывающих одеяниях и, подминая под себя мягкий настил травы, всем видом показывали несвойственное им спокойствие. Бегемот медленно потягивал трубку и с наслаждением наблюдал, как кольца дыма, танцуя в воздухе, исчезают под порывами ветра. Волк что-то вынюхивал в траве, постоянно поправляя лапой съезжающую шляпу. Шляпа не падала только потому, что цеплялась то за правое, то за левое его ухо. Пиджак пунцового цвета так изящно сидел на его волчьей фигуре, точно сшит был по эксклюзивному заказу. Галстук… Впервые я задумался: зачем волку еще и галстук? Он волочился по траве, путаясь меж передних лап. Волк лишь разок глянул в мою сторону, но тут же, потеряв ко мне интерес, вновь уткнулся мордой в какие-то стебли.

Медведь сидел на огромном пне и смотрел на меня сквозь очки своим добрыми, совершенно беззлобными глазами. Один только кот по своей сути оставался настоящим котом — беззаботно гонялся за бабочками. Свинья, по-моему, вообще дремала.

– Поговори с ними, Майкл, — настойчиво произнес Том, — и ты увидишь, что они не испытывают к тебе никакой вражды.

Я робел, долго подбирал слова, но так и не смог из себя ничего выдавить. Во всем происходящем была одна странность: почему звери вопреки колдовским законам при свете дня сошли со своих портретов? Да еще разгуливают по лесу. И еще непонятная деталь: рысь где-то приобрела себе новый смокинг. Раньше (и это точно!) смокинг был абсолютно черным с маленькими серебристыми блестками, а сейчас он необычного бежевого цвета. У нее что, праздник какой? Я подошел к рыси поближе и рискнул почесать ее за ухом. Она зажмурила глаза, приятно замурлыкала и лизнула мне руку шершавым языком.