Под маской невинности - Кристина Хемлетт

„Они лгут“, — подсказывала Мэгги интуиция. Она покосилась на изящную руку женщины, представляя себе, что бы сейчас здесь происходило, будь они по-прежнему вдвоем.

— Я рисковала своей репутацией, Мэгги, — продолжала Лин-Мэ, — даже мой муж долго был недоволен, считая раскопки напрасной тратой времени и денег.

„Не говоря уж о ежедневном общении со столь опасной личностью, как Дирек Чэннинг, — добавила про себя Мэгги, — нечего делать из меня дуру, изображают тут, что у них обычные деловые отношения“.

Чэннинг, по всей вероятности, прочитал ее мысли.

— Если бы я знал, что у нас роман, — сказал он, подмигивая Лин-Мэ, — я бы почаще приглашал вас к себе, когда Пита нет в городе.

Серьезность, с которой ответила Лин-Мэ, окончательно сбила Мэгги с толку.

— По-моему, это не предмет для шуток, Дирек, особенно сейчас.

Чэннинг согласно кивнул.

— Все, все, не буду, раз вам неприятно, — успокоил он Лин-Мэ.

Эта женщина определенно имела на него большое влияние.

— Кстати, — снова обратился он к Мэгги, — что вы хотели мне сказать, когда вошли? Вы забыли?

— Ваша экономка рылась в моих вещах, а я схватила ее за руку.

Чэннинг удивился.

— Ну?

Его односложный ответ раздосадовал Мэгги.

— Мне казалось, я имею право рассчитывать на то, чтобы никто без разрешения ничего не трогал в моей комнате.

— Вполне законное требование, — согласился Чэннинг, — даже несмотря на то, что вы первая им пренебрегли.

Мэгги почувствовала, как ее заливает краска.

Замечание хоть и справедливое, было высказано при постороннем.

— Вы чего-то не досчитались? — поинтересовался Чэннинг, — насколько я понимаю, вы обвиняете Скайсет в воровстве?

— Я… я еще не проверила, — ответила Мэгги, ощущая, что ее уверенность в своей правоте улетучивается. Кажется, несдержанность будет стоить ей очередной нотации. — Брехт вмешался, когда я еще не успела проверить.

— Сюжет становится все запутаннее, — ухмыльнулся Чэннинг. — Таким образом, Брехт тоже замешан?

Он смеялся над ее жалобой, и это привело Мэгги в бешенство.

— Брехт спросил Скайсет, что она делала у меня в комнате, — выпалила Мэгги. — Вероятно, мой английский кажется этой женщине недостаточно совершенным.

— О, ну ведь мы уже выяснили, что она понимает по-английски все, и немного еще… — ответил Чэннинг, — но это ее личное дело, когда и где пользоваться нашим языком.

— Значит, она перестала говорить по-английски из-за меня?

Глаза Чэннинга сузились.

— Вы переоцениваете себя, Мэгги. Ваше появление ровно ничего не меняет в жизни этого дома, разве что вносит некоторый беспорядок.

Лин-Мэ тронула его за локоть, словно желая удержать от слов, о которых он мог впоследствии пожалеть.

— Если Скайсет не любит говорить по-английски, — продолжал он, — то лишь потому, что это язык человека, который ее изнасиловал, когда она была почти ребенком. — Огорошенная его откровенностью, Мэгги молчала. — А насчет того, что кому-то сегодня понадобилось обыскивать вашу комнату, — сомневаюсь. Мне вполне достаточно вот этого. — Открыв средний ящик стола, он достал оттуда письмо ее отца.

Глава 42

— Мэгги стала белой, как полотно. Объяснение того, зачем она на самом деле приехала на Линкс-Бэй, находилось в руках врага.

— Думаю, вы узнаете, — произнес Чэннинг, глядя на нее своими пронзительными голубыми глазами.

Ни признание, ни отказ не избавили бы ее от страха, во власти которого она сейчас оказалась. Чэннинг ждал, что она скажет.

— Так узнаете? — повторил он, не обращая внимания на то, что Лин-Мэ по-прежнему находится в комнате.

Справившись с охватившим ее смятением, Мэгги посмотрела на него в упор, четко выговорила:

— Да. Узнаю.

Она знала, что сейчас Чэннинг потребует у нее ответа, причем наверняка вынудит ее объяснить не только, как попало к ней письмо спустя пять лет, но и что она намеревалась предпринять, после того как прошло столько времени. Но Мэгги, онемев, смотрела на конверт, который она так старательно спрятала в день приезда. Она не знала до этой минуты, что письмо пропало. Брехт следил за каждым ее движением, и она боялась проверить лишний раз, на месте ли оно?

Трои был прав, когда не советовал ей брать письмо с собой на Лишсс-Бэй. „Лучше оставь его у меня, — предложил он, — если Чэннинг или его люди наткнутся на него, тебе несдобровать“.

Пускай Мэгги верила предрассудкам, но ей казалось, что последние слова, написанные рукой отца, станут для лее чем-то вроде талисмана, способного защитить ее, когда она окажется в окружении врагов. Конечно, Трои знал их куда лучше, убеждая ее не прятать письма в доме. Теперь ей важно было узнать, сколько времени не сообщал ей Чэннинг о своем открытии.

— Выходит, я переоценил ваши умственные способности, — не унимался он, большинство людей выбрало бы именно это место. — Мэгги покосилась на Лин-Мэ, хотя и не ждала, что эта женщина придет ей на помощь. Скорее всего, приятельнице Чэннинга все давно известно. — Кроме того, вы, — продолжал Чэннинг, — вероятно, никогда не имели дела с такой великолепной домашней хозяйкой, как Скайсет. То, что шкаф очень высокий, не означает, что никому не придет в голову вытереть на нем пыль.

Мэгги наконец нашла в себе силы хоть что-то сказать. И она изрекла:

— Хорошую помощницу по хозяйству не просто найти.

Чэннинг, не улыбнувшись, ответил:

— Так же как и преданного человека. Мэгги приготовилась к скандалу, который, как она полагала, сейчас произойдет. На этот раз у нее не было наготове ни отговорки, ни вранья. Сколько ни проигрывала она вариантов возможного развития событий, — такой ни разу не пришел ей в голову. Впрочем, как и то, что неожиданно решил сделать Чэннинг.

— Я схожу к Скайсет, — сказал он и, бросив конверт на стол, направился к двери, — ваши фокусы наверняка страшно ее огорчили. — Он на секунду задержался возле Мэгги. — Вы умная женщина, — с укором сказал он, — но иногда совершенно не способны видеть дальше собственного носа.

Мэгги не успела спросить Чэннинга, что он имеет в виду, как он, закрыв за собой дверь, оставил ее наедине с Лин-Мэ.

Сраженная наповал своими злоключениями, Мэгги хотела сейчас бесследно отсюда исчезнуть.

Мягкий, приятный голос Лин-Мэ нарушил неловкую тишину.

— Нехорошо получилось, — сказала она.

Невысказанное, но послышавшееся в ее тоне осуждение напомнило Мэгги о той роли, которую играла эта женщина в треугольнике.

— С моей стороны или с его? — спросила Мэгги. Лин-Мэ с минуту подумала.