Серплы - Акси Старк

– Конечно же нет, – ужаснулась я.

– У тебя нет выбора, – Маркус решительно подошел ко мне, – или ты идешь сама, или я несу тебя на руках.

– Ты не можешь меня украсть!

Маркус смотрел на меня вызывающе: ни намека на сомнения. Я взвесила свои шансы. Ноль к ста. Он в десятки раз сильнее меня. И в комнате нет ни одного человека, который бы меня поддержал. Я молча смотрела в никуда.

– Что дальше? – спросила я.

– Уже лучше! – удовлетворенно кивнул Маркус, – мы едем в аэропорт.

– А как же Эрик и Эмма? Как же мои родители?

Мы можем полететь на Пальмиру. – сказал Эрик. – Давно собирались. Махнем туда на пару тройку дней.

– Это лишь на первое время, – Маркус положил мне на плечи руки, – потом мы что-нибудь придумаем. Я не думаю, что он сразу бросится за нами. Ты сказала он игрок. Его это даже позабавит, а нам даст время все хорошо обдумать и подготовиться.

– У нас нет шансов, – я покачала головой.

– Но мы об этом не узнаем, если не попробуем! – Маркус улыбнулся, оставив взгляд уверенно холодным.

Chapter nineteen

Poisonous iris

Миновав залитый золотистым светом холл, мы остановились у лифта. Маркус нажал кнопку в стене, она загорелась голубым и, вскоре, металлические двери разъехались. Я еще раз обернулась на дверь, за которой скрылись Эрик и Эмма.

– Ты думаешь, это хорошая идея отпустить их?

– Я думаю да, по этой же причине я не хотел, чтобы кто-то летел с нами, нам нельзя кучковаться. Пальмира далеко – они будут в безопасности.

– Я не про это, – сказала я. Маркус подтолкнул меня в лифт и зашел последним. – Они пошли через другой выход. Насколько это безопасно?

– Безопасней чем здесь, – ответил он. – Их транспорт припаркован в западном кратере, они через него и заходили. Эрик не хотел, чтобы Эмма шла сквозь толпу и провел ее через VIP вход.

Лифт поехал вниз и больше никто не произнес ни слова. Анна жалась к Кейлу. Маркус мрачно молчал, а я старалась держаться ближе к нему, чувствуя угрызения совести, за то, что не рассказала ему сразу.

Со странным мазохистским наслаждением я прокручивала в уме разговор с Нейманом, слово за словом, но факты так и не желали складываться в единую картину. «Это сюрприз», – звучало в голове.

Вскоре мы вышли в главный холл. Музыка и яркий свет оглушили меня. Здесь стояла плотная завеса из искусственного дыма, подсвеченного цветными вспышками прожекторов. Пятна света отражались от потных оголенных тел, длинные локоны девушек разлетались в разные стороны, мимо сновали официанты предлагая горячительные напитки.

Арни все так же был на своем посту – уже голый по пояс. Маркус шел впереди крепко держа меня за руку, сзади шла Анна и замыкал Кейл.

Мы с трудом просачивались сквозь живые джунгли. Чем ближе к выходу, тем плотнее становилась толпа. Маркус буквально расталкивал их в стороны. Когда музыка внезапно стихла, я вздрогнула.

– Что за…? – я обернулась и увидела, что семь танцполов бесшумно поднялись в воздух, зависая у нас над головами. Те кто был на них уже кричали от радости. Кто был внизу простирали свои руки вверх. Свет погас и весь клуб превратился в бесконечное космическое пространство с миллионами сияющих звезд, летящими кометами и недостижимо далекими планетами. Звуки музыки нарастали от едва слышного, становясь все громче и напористей. Холодный, металлический голос бесстрастно произнес:

– Корабль заходит в зону туманности.

Крики восторженных тусовщиков разрывали воздух. Он стал прохладнее, сверху заструился серебристый туман, медленно опускаясь вниз.

Перламутрово-прозрачный, призрачный, он разливался по воздуху, смешиваясь с розовыми столбами света, приобретая нежно лиловый оттенок, меняясь на насыщенно фиолетовый и затем снова светлел. Через минуту туман озарялся светло-желтым и, тут же, сменялся лазурноголубыми вспышками. Небула жила своей жизнью и казалось дышала. Сквозь игру света таинственно выглядывали недостижимые галактики.

Туман полз вниз обвивая нас щупальцами, и я почувствовала странный привкус на немеющем языке. Колени стали обмякать, Маркус подхватил меня на руки, мне хотелось спать, я закрыла глаза и прижалась щекой к теплой любимой груди. Он сделал несколько шагов, и я сквозь темноту услышала голос Маркуса, он что-то прокричал Анне об усыпляющем газе, и я почувствовала как мы вместе осели на пол. Темное мягкое одеяло накрывало меня с головой и на руках у Маркуса было так хорошо, что мне даже не хотелось сопротивляться, у меня не было сил. Я все глубже и глубже погружалась в обволакивающую темноту.

Слипшиеся глаза отказывались открываться, веки были просто чугунные. Теплые руки Маркуса все еще держали меня, значит все хорошо, и я снова стала погружаться в сон. Я услышала странное мычание, слова Кейла смешались в непонятную звуковую субстанцию. Ему в ответ промычала Анна.

Я попыталась открыть глаза, но веки не слушались.

Захотелось помочь себе и руками открыть глаза, но руки даже не пошевелились, я попробовала пальцы, ноги – ноль реакции. Мое тело не реагировало. Я попыталась сказать, что я не могу пошевелиться, но только промямлила что-то невнятное. Меня охватила паника. Слепота сводила с ума. Дыхание стало сбивчивым, обезумевшее сердце шумно и медленно билось в груди. Маркус рядом: значит он тоже обречен. Я стала дрожать.

– Ты проснулась, – нежный бархатистый голос Маркуса ранил мой слух, потому что он не должен быть тут. Он погладил меня по волосам, его руки были ледяными, – все будет хорошо, – прошептал он, – мы выберемся отсюда, – голос Маркуса звучал четче, чем остальные голоса. Он звучал уверенно и спокойно. Как он может быть таким невозмутимым? Маркус коснулся моей щеки губами.

– Ты плачешь? – в его голосе сквозила боль, – я тебя люблю, Кейт, люблю больше всего во вселенной. Я не дам тебя в обиду.

Я едва заметно покачала головой отказываясь верить в происходящее.

– Ты не должен быть здесь – это не правильно. Я подставила вас… – промямлила я, Маркус накрыл мои губы своими, заставив замолчать. Безотказный способ.

Постепенно ко мне возвращалась способность к движению. Я приоткрыла глаза. Абсолютная темнота, словно я ослепла.

– Я ничего не вижу, – протянула я, язык был ватным.

– Я тоже, – язык у Анны заплетался и от этого голос звучал пьяным.

– Здесь темно, – отозвался Кейл.

– Здесь это где? – спросила я.

– Где-то куда не проникает ни один лучик света.

– Пахнет соленой водой и рыбой, – произнесла я опираясь на локти.

– Может нас законсервировали вместе с селедкой, – Кейл иронизировал.

– Не смешно, – резко ответила я. Мои руки и ноги стали шевелиться. Я медленно села, полная дезориентация раздражала меня. Но это лучше чем страх. В кромешной тьме время тянулось невыносимо долго. Еще дольше оно тянулось от безызвестности. Хотя это не совсем правильно: кое-что нам все же было известно. Мы в полном дерьме.

Прошел еще час, а может и больше, прежде чем все мы вернулись в прежнее состояние. Я все так же крепко сжимала руку Маркуса. Его пальцы вновь стали теплыми. Я медленно встала.

– Куда ты?

– Хочу понять где мы.

Я на ощупь стала изучать пространство. Круглые, странные на ощупь, стены; похоже, каменный холодный пол. Мы были в небольшом помещении, как под колпаком.

Вдруг включился яркий свет ослепив меня. Резкая боль в глазах заставила меня зажмуриться. Ощущения были ужасные, как будто мне в глаза бросили горсть раскаленного песка. Слезы хлынули потоком. Я попыталась вернуться в том направлении откуда пришла, но ударилась лбом о стену. Она оказалась ближе чем я предполагала.

– Маркус, – с нотками паники позвала я, но никто не ответил, – кто нибудь?! – прокричала я.

Тишина стояла звенящая, даже тогда на кладбище были хоть какие-то звуки. Сейчас ничего. Сердце сжалось, как каменное. От отчаяния я была готова захныкать. Мне пришлось использовать последнее мужество спрятанное мною в самый дальний закуток сознания, чтобы стоять на ногах.

– Маркус!!! – повторила я попытку, – Где ты? – голос срывался и я глотала страх.

«Глубоко дышать, глубоко дышать, глубоко дышать», – как мантры повторяла я, – «Сейчас не время для паники». Но страх рвался наружу, каждый вдох царапал горло. Хотелось отчаянно закричать. Хотелось заплакать.

Я слепо ходила по кругу пытаясь понять куда они делись, что произошло, где выход и даже не знала живы ли они, в голову приходили самые абсурдные мысли о раздвижных полах и подземельях с острыми шипами. Я пыталась себя убедить, что такого не бывает, но так как факт существования Неймона был сам по себе абсурдным, я ничего не могла исключать. Для него жизнь ни стоила ни чего. Он убивал так же просто, как дышал.

Смахнув ненавистные слезы, я постаралась успокоится. Истерическое состояние еще никому не шло на пользу. Постепенно резь в глазах стала уходить и бесконечный соленый поток остановился. Я прижалась спиной к стене и сосредоточилась. Ни одного звука. Ничего. Постепенно я стала различать тени, они превращались в размытые образы. Я поняла, что я нахожусь в подобии стеклянного колпака. Образы приняли очертания, и я застыла в немом ужасе.