Маршал 2 - Ланцов Михаил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интерлюдия
- Дорогая, ты выглядишь такой раздраженной, - бросила с насмешливым взглядом элегантная женщина приятной наружности.
- Мне сложно с ним общаться, тяжело. Понимаешь, он совсем не понимает юмора. Просто какой-то одержимый...
- Наверное, такие и вырезали все население Иерусалима во время очередного крестового похода. Но ты ведь справляешься?
- Да, но... мне бы уже хотелось как-то от этого избавиться.
- Уехать отсюда?
- Возможно. Но куда? Да и дела...
- Бродвей такую красотку, как ты не упустит, - улыбнулась подружка. - Марлен ведь уехала и все у нее получилось.
- Ты думаешь, он меня отпустит?
- А ты у него будешь спрашивать?
- Нет... но дела...
- Да какие дела? Ты что, не понимаешь, что этот ефрейтор втягивает старую, добрую Германию в кровавую кашу? Будто бы немцы в прошлую войну не настрелялись.
- Я не знаю, как мне быть. - Ольга тяжело вздохнула и села на кресло, грустно рассматривая бокал с легким, полусладким вином. - Меня ведь здесь держат не только контракты и гонорары. Все очень непросто.
- Так влюбись в кого-нибудь. Отдайся этому чувству и забудь обо всем.
- Предлагаешь очередное сумасбродство? - Улыбнулась Чехова. - Я уже однажды так поступила. И вот - моя дочь выросла без отца. Это не то, что я бы для нее хотела.
- Но ты же была счастлива, не так ли? Вот и действуй.
- Но в кого? Загореться страстью к очередному банкиру? - Усмехнулась Ольга. - Увольте. Я такой 'радости' больше не хочу.
- Так выбери военного.
- Не хочу, - отмахнулась актриса. - Они либо бараны, либо зануды. Особенно штабные. Этот ефрейтор пытается нам тут все рассказать про древних викингов, которые переоделись в новые мундиры... но... не похоже. Война ведь теперь другая. Не то, что во времена Наполеона, когда даже генерал мог вполне возглавить атаку своих гренадеров со шпагой в руке.
- Ну, милочка, в этом я с тобой не соглашусь. У нас вполне достаточно озорных и решительных генералов. И я, насколько ты знаешь, питаю к ним большую слабость.
- Не знаю... - покачала головой Ольга. - Мне нужна яркая личность. Ты же знаешь, как я чувствую себя с серыми людьми...
Глава 9
- И все равно - я тебе очень рекомендую, походи на приемы, где бывает генералитет, и обязательно встретишь какого-нибудь яркого солдатика, подходящего даже для такой привереды как ты, - подмигнула ей подруга и отпила из бокала, озорным взглядом смотря на Ольгу.Глава 9
- И все равно - я тебе очень рекомендую, походи на приемы, где бывает генералитет, и обязательно встретишь какого-нибудь яркого солдатика, подходящего даже для такой привереды как ты, - подмигнула ей подруга и отпила из бокала, озорным взглядом смотря на Ольгу.Глава 9
25 июля 1939 года. Москва. Кремль. Кабинет Сталина
- Товарищ Сталин, - начал Берия, - все необходимые материалы по делу Лазаря я подготовил. Вот, - он протянул папку. - Сделал по тому же принципу, что и для Ягоды.
- Он тут?
- Нет. Мы пригласили его на двадцать часов.
- Хорошо, - кивнул Хозяин и углубился в чтение. Через пару минут, не отрываясь, он спросил. - Как дела с Василием?
- Вас интересуют развитие его дел со Светланой? - Уточнил Берия.
- В том числе.
- На удивление тихо. Он полностью ею поглощен.
- У них далеко зашло?
- Только общаются и много проводят времени вместе. Лазарь был в госпитале. Света - дома одна. Вот он и помогал, чем мог. Впрочем, до интима у них не дошло.
- Пил?
- Нет. Вообще за эти дни ни капли не выпил. Даже курить меньше стал, так как Светлане не нравится дым сигарет.
- А что с дисциплиной?
- Светлана на него очень положительно влияет со всех сторон, - уклончиво ответил Лаврентий Павлович. - Пока ни о каких закономерностях говорить нельзя. Нужно подождать, посмотреть.
- Это хорошо. Очень хорошо. Что-то новое выяснили по жене?
- Наши заказчики. Группа. Пока в разработке. Да вы и сами видели странное поведение 'кавалерийского лобби', как его называет Лазарь.
- Болваны... - с горечью произнес Иосиф Виссарионович. - Ну чего они добиваются? Проблем?
- Брать их пока нельзя. У нас есть подозрения, что они действовали не совсем самостоятельно. Лазарь и промышленному блоку партработников дорогу перешел. Там много голов было срублено, пока налаживали работу производств по-новому. Противодействие было очень серьезным. Нередко приходилось общаться с особенно пламенными борцами по моему ведомству. А Лев Захарович, так вообще - ни дня без драки не проводил. Двадцатые годы, конечно, очень сильно рабочих распустили. Хуже царских времен трудятся.
- Согласен, - кивнул Сталин. - Как будут готовы дела по всем фигурантам - мне на стол. И смотри, что да как можно сделать для аккуратного их удаления. Кстати, нашли непосредственного исполнителя?
- Некий гражданин Дьяконов. Сотрудник гаража. Он под наблюдением.
- Хорошо. Если его попытаются перевести - переводите. Не нужно вызывать подозрения у нашего героического 'кавалерийского лобби'. И следите за ним. Копите материал. Если будет уличен в уголовных операциях - бери. И чтобы суд с шумом. Но не раньше, чем через полгода.
- А если не найдем?
- Тогда с ним произойдет несчастный случай. Совершенно нейтральный. Водки там перепьет и умрет от алкогольного отравления. Он ведь наверняка балуется? - Берия внимательно выслушав Сталина, и кивнул.
- Балуется.
Спустя полтора часа, там же.
- Здравствуйте, товарищ Сталин, - Тухачевский вошел в кабинет, слегка прихрамывая и придерживая подвязанную руку.
- Здравствуйте, товарищ Тухачевский. Присаживайтесь. Как ваше здоровье?
- Уже лучше, спасибо, - кивнул маршал, садясь на указанный ему стул подле стола Вождя.
Наступила небольшая пауза. Секунд на двадцать. После которой Сталин произнес, кивая на папку, лежавшую на краю стола:
- Вам, вероятно, это будет интересно.
- Это касается Монголии? - Слегка озабоченно переспросил Михаил Николаевич. - Мне говорили, что справились там наши ребята очень хорошо.
- Не только. Ознакомьтесь. Там не так много.
Тухачевский кивнул в знак согласия, взял в руки папку, открыл ее и принялся читать. На его лице не дрогнул ни один мускул. Вообще. Он читал так, словно перед ним был какой-то нейтральный журнал, повествующий, о рыбалке на Амуре и том, какие снасти, где там применять, когда и для какой рыбы.
Изучение содержимого папки затянулось на полчаса, в течение которых Сталин очень внимательно следил за лицом Тухачевского, сравнивая его с Ягодой, который поплыл уже после первого листа. Закончив, Михаил Николаевич спокойно сложил листы. Закрыл папку. Положил ее на стол и, повернувшись, прямо посмотрев в глаза Сталина, спросил:
- Так Нину значит, не англичане убили?
От такой реакции маршала Иосиф Виссарионович слегка опешил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});