Русские идут! - Пантелей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К переговорам с Персией, вернее, шиитского Ватикана Николай подключил весь состав узкого круга, кроме Михаила. Мишкин занял должность Наместника Сибири и заодно генерал-губернатора Свято-Георгиевска.
«Жоркин» город самый специфический в России. Это настоящая столица всего востока. Именно здесь располагались самые дорогие японские и китайские, французские и таиландские рестораны. Немецкие бирхаусы и английские пабы. А Николай-то знал формулу успешности. На уровне дилетанта, но знал. Если у тебя покупают мелких по три – ты успешнее того, кто продаёт крупных по два. Свято-Георгиевск был самым нерусским городом Империи, но в то же время самым русским. Русским не по замыслу Господа, откуда его Николаю знать, а по собственным планам. Пусть цветут сто цветов. К Первой мировой мы уже будем иметь контрразведку и вообще карательный аппарат на недостижимом для этого мира уровне. У пособников вражеских государств конфискуют всё, до металлической стружки. А пока пусть цветут сто цветов – это так красиво. Да и Мишкину с Масако встречаться надо. Не дело это, когда почти незнакомые люди женятся. Дело даже не в навязанной воле, а в личной химии. Если ты человек героический, красивый и сильный (а Мишкин был именно таким), жена тебя обязательно полюбит. И это немаловажно. Такого орла полюбят и его будущие китайские подданные. А он пока обживётся, обзаведётся агентурной сетью. Михаил Александрович Романов был уже готов к самостоятельной партии. Ну, и телеграф Господь разрешил нам изобрести не для развлечений, а для обсуждения важных вопросов.
Остальные-же: Канцлер граф Менделеев, Председатель Комитета министров Столыпин, министр Финансов граф фон Витте, министр Внутренних дел Сипягин, министр Иностранных дел Извольский, министр Путей Сообщения и развития Сибири князь Хилков, Сандро, Дубасов, Плеве, Дурново, Драгомиров… Николай сдал весь узкий круг, – пусть оценят, и сам присоединился к обсуждению. Ислам ещё никогда не встречал такого тёплого приёма у неверных. Исламу предложили побрататься. Цивилизации Севера и Юга возникли примерно в одно время – а это Знак! Вы люди и мы люди, а значит уживёмся. Со временем придумаем и как родниться. А Азиатская Турция – это, несомненно, воплощённое зло. С неё и начнём!
Николай не торопил развитие авиации, никаких ключевых технологий в самолёте не запатентуешь, поэтому и в этой истории первый полёт совершила самоделка, и снова братьев, только уже не Райт, а Степановых. Инженера Игоря Степанова и ротмистра Николая Степанова. Оно понятно, в России моторы и дешевле и доступней, что давало отечественным экспериментаторам немалое преимущество, так что рано, или поздно, у кого-нибудь бы обязательно получилось.
Биплан с размахом крыльев почти двенадцать метров и двумя толкающими винтами на четырёхцилиндровых двигателях разгонялся примерно до восьмидесяти километров в час и безусловно обгонял паровоз, что он, собственно, и сделал на участке Санкт-Петербург – Царское Село. Зафиксировать русский приоритет в авиации лучше всего сразу в форме обсуждаемого шоу – гонки паровоза и летающей этажерки. Шоу Николай организовать помог, наградил братьев и орденами, и деньгами, и выкупил первый самолёт для музея. Такие экземпляры нужно беречь для потомков.
Однако программы развития авиации Россия не начала. То есть, государство пока не вступило, энтузиастов-самоделкиных то теперь появится много. Человек всегда мечтал летать, и теперь эта мечта стала осуществимой. Пусть это как можно дольше остаётся забавой. Нет у нас сейчас людей ни для производства, ни для обслуживания-эксплуатации самолётов. Дай Бог успеть с этим ко Второй мировой. До неё не так долго, как кажется. Мир заметно ускорился и между Первой и Второй перерывчик будет небольшой – лет пятнадцать, максимум. А в Первую войну эти этажерки пусть годятся максимум в качестве разведчиков и истребителей-охотников за разведчиками.
Заложили «Ивана Грозного» головной корабль серии «тяжёлых Малют». Двенадцать пятидесятикалиберных четырнадцатидюймовок в четырёх линейновозвышенных трёхорудийных башнях и сочетании с артиллерийским радаром – это уже не клыки, а настоящие бивни. Тридцать шесть тысяч тонн водоизмещения, мощная броня и небывалый для такого монстра полный ход в двадцать три узла (пока проектный, но вряд ли ошиблись намного). Морячки радуются как дети.
Отозванный из Свято-Георгиевска, вице-адмирал Макаров занял должность начальника Морского Генерального штаба, а Военно-Морским министром Николай назначил уже вице-адмирала Чухнина. Дубасов-Босфорский попросил оставить его начальником Морского Технического комитета, хотя по сроку производства в чин, он в этой тройке был старшим. И по заслугам, и по наградам, но предпочёл заниматься именно Техническим комитетом. Лично, не на что другое не отвлекаясь. Быть посему!
Глава 21
Двенадцатого ноября 1897 года полыхнула Варшава. Дурака дядю Владимира и всю его семью поляки незатейливо сожгли вместе с дворцом, уцелел только Кирилл Владимирович, отирающийся в Лондоне. Кирюха являлся кем-то вроде эмиссара-посредника между Британцами, Поляками и Владимиром, через него проходила большая часть сумм, выделяемых на свободу Польши. А поскольку и дядя Владимир, и Кирилл к любым проходящим через их руки бюджетам относились с большим интересом, то и к рукам у них прилипало немало. Любая революция – это бизнес, национально-освободительная в том числе. А главное правило бизнеса – устраняй посредников, вот поляки и устранили. Момент им показался удачным. Гвардия в Иерусалиме, казачьё в Аравии, а действующая армия в России сейчас всего пятьсот тысяч штыков, разбросанных по необъятной территории – от Стамбула до Пусана. Пока русские запрягают, можно будет успеть войти в республику Чехо-Словако-Галицию, а потом, со временем, согнуть её под себя.
Двадцать шестого ноября поляки объявили о своей независимости от России, учреждении Республики и начали переговоры об объединении с Прагой в славянскую католическую конфедерацию.
Николай молчал. Молча поприсутствовал на церемонии отпевания любимого дядя Владимира и его семьи, никак не прокомментировал создание Польской республики, даже не отдал приказа собирать войска для усмирения снова обнаглевших панов.
Молчал
