Тихая гавань - Андрей Бармин

Ищут пропавшего офицера, - ответил немец.

Опять с обыском придут? - равнодушно поинтересовалась Мария.

Придут, - ответил немец, - обязательно придут.

Хозяйка посмотрела под ноги и с возмущением заявила:

паны, вы окурки -то на землю не бросайте, вон ведро помойное стоит.

Виноват, пани Мария, подберу, - оправдался Косматкин, но женщина уже взяла в руки метлу.

Только ваше состояние, пан Дмитрий, только ваша болезнь...

Он хоть есть что-то? - спросил у нее немец.

Э, - хозяйка замерла, - ну, да... татьяна ему что-то готовит, да и я …. - она осеклась. - ну, я же протираю его. И вообще.

Да я просто спросил.

Косматкин покраснел: хозяйка вовсе не была обязана ухаживать за ним. Его дело — вовремя вносить плату за комнатку, ее — брать деньги. Все. Но Фридрих не успокоился:

А вам вообще постоялец-то нужен?

Конечно, - автоматически отвтила женщина.

Так комнату ему нормальную дайте, он же в подвале этом загнется, и денег перестанет платить.

Так нет у меня комнат свободных, - оправдалась Мария. И вздруг зло добавила. - А не нравится, так пусть проваливает.

Фридрих Карлович, - начал Косматкин, но немец поднял руку, - пани Мария, в городе десятки пустых домов, на окраине, коненчо, не в центре, но в даже рядом с вами. Вот оклемается он, и я ему жилье нормальное подберу. Или вы наверх переселите.

Да хоть сейчас! - женщина не на шутку разозлилась.

Сейчас - оплачено, - парировал немец. - а вы хорошенько подумайте, нужны вам деньги за съем или нет.

Что, пан Дмитрий, адвоката позвал?

Никого я не звал, - буркнул Косматкин, - он сам...

ты вообще, большевик краснопузый! Тьфу на тебя! - хозяка бросила метлу на землю. - А оплевки свои табачные сам приберешь!

После этих слов она зашла в дом, а Косматкин в недоумении посмотрел на начальника станции:

И зачем? Мне где и как жить теперь?

Спокойно, тут домов пустых - десятки, заселишься, а я с главой и Зайбертом переговорю, никто и слова не скажет. А в подвале твоем только гнить остается. А ты, вроде как подольше протянуть хочешь. И за пустой дом платить не надо. Да и после сегодня, тут еще домики освободятся.

Это как понимать?

Да так и понимать. Сейчас поиски закончатся:найдут, не найдут, а Зайберт народишко постреляет, раз уж начал, то теперь процесс не остановить.

Где логика?

Логика у него простая: есть мертвый или пропавший немецкий офицер — есть расстрел.

Так он стреляет невиновных.

Для него здесь нет таких. И потом, нагнать страха на население — держать его в узде.

Угу, нагнал на Анжея, тот резать немца побежал.

И чем это закончилось? Отца его расстреляли, сам погиб, так еще и собутыльника тоже на тот свет отправил.

Вот не зочется мне в таком доме жить: опустеет -то он не просто так. И почему ты так уверен в грядущих расстрелах?

Да, Зайберт мясник.

Не знаю, мне кажется, что он умный и практичный человек. И справедливости не чужд.

Шеф местного гестапо, поверь мне, просто мясник. Попомни мои слова.

Вот как они собираются в темноте обыски и осмотры проводить? - проворчал Косматкин, так как голоса на немецком приближались.

Ну, лампы и фонари никто не отменял.

Во двор зашли четверо немцев и полицай-поляк. Трое немцев были из выздоравливающих пациентов госпиталя, но вооруженные и очень недовольные тем, что им пришлось шляться по обыскам. Полицай узнал начальника станции, и что-то сказал старшему группы. Тот только равнодушно отмахнулся и показал рукой на дом, скомандовав:

Начинайте.

Полчиненные немцы и полицай направились к дому, выскочила хозяйка и начала возмущаться:

Да сколько можно с этими обысками, хуже, чем в тюрьме, совсем осточертело, - на ее прервал полицай:

Заткнись, дура. Этот, - он кивнул в сторону старшего группы, - шуток не понимает вовсе, и еще ему не нравится, что его оторвали от игры в карты, так что вполне может и шлепнуть тебя, чтобы не причитала.

- Да я только, - начала лепетать хозяйка дома, - я только...

Заткнись, - еще раз прошипел полицай и уже громко обратился к Фридриху и Косматкину:

Господа не будут возражать против личного досмотра?

Ради Бога, - ответил Косматкин и поднял руки, один из немецких вояк быстро прощупал его одежду и повернулся к начальнику станции. Тот тоже поднял руки и что-то сказал по-немецки. Вся поисковая группа захохотала. Это немного разрядило обстановку. Немцы зашли в дом и вернулись только через полчаса. Космтакин отметил, что давно обыски не проводили так долго: в прошлые разы ограничивались формальными осмотрами, но сегодня работали на совесть. Возможно, сыграло роль то обстоятельство, что группа состояла из офицеров. За немцами на улицу вышла Татьяна. Девушка выглядела смущенной. Еле одеться успела...Здравствуйте Фридрих Карлович, а вы какими судьбами? Соседа вашего проведать пришел. А кого ищут господа офицеры? Пропал один из пациентов. Опять? Опять, - вздохнул Косматкин, надеясь, что в этот раз хотя бы офицеры не станут заниматься мародерством и оставят папиросы. И если его не найдут или найдут мертвым, то следует ожидать новых казней? - девушка была сообразительной. Именно, - подтвердил начальник станции, а старший группы уже выводил своих людей на улицу: Господа, давайте ускоримся, нам еще два десятка домов осмотреть надо. Косматкин проводил их взглядом: проверяли и пустые и заселенные дома.Странно, что обысками занимались пациенты госпиталя, но видимо Зайберт решил устроить тотальный поиск, а своих людей , полиции и солдат гарнизона было недостаточно. А я думаю, что офицерик этот у бабенки под боком пригрелся, да и позабыл про все на свете, - высказала свое мнение хозяйка, что Фридрих ответил: Если бы это было так, то всем было бы лучше, только я так не считаю. Сглазите, пан Фридрих. Просто интуиция. Космтакину и без интуицию было ясно,