Холодные Небеса - Мафия Маффин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прости. Наверное, мне нужно было объяснить тебе. Я хотел бы, чтобы Райя была жива. Но не так. Не надо дарить мне ложную надежду, потому что в итоге от неë в сотни раз больнее. Давай обойдëмся без иллюзий, хорошо? Я постараюсь не раскисать, а ты просто будь рядом. Теперь я знаю, что могу положиться на тебя.
И впервые за всë время с первого своего появления Стигмато, лëжа в ладони Роджера, стал медленно теплеть…
* * *
Натаниэль снова застыл, глядя в окно. Недавно восстановленная стена напоминала о стычке с Лилиттой, и с тех самых пор ангел ни разу не чувствовал спокойствия. Казалось бы, сейчас его любимая Лючия была рядом и делала всë, чтобы порадовать его, однако тревога подобно тучам затягивала небо…
— Тебе страшно?
— Нет, дело не в этом! Я уже перестал бояться за себя…
— Тогда что случилось? — она положила руки ангелу на плечи и поднесла губы к самому его уху, — может, поцелуй заставит тебя улыбнуться?
— Боюсь, что нет, — несколько холодно ответил Нейт, — и вряд ли я смогу насладиться им в полной мере. Скажи, что ты думаешь насчёт Роджера?
— Парнишка слишком наглый, тебе не кажется? — отозвалась Лючия будничным тоном, — я бы припугнула его как следует, чтобы не дерзил старшим.
— Припугнуть носителя Бездны? — поднял бровь Натаниэль, — давай воздержимся от таких мер, я слишком многим пожертвовал, чтобы защитить тебя.
— Слишком многим? — еë голос тоже внезапно похолодел, а сжатые губы задрожали, — может, всë-таки подберëшь другие слова?
— Прости, — вздохнул Натаниэль, обнимая девушку, — просто я до сих пор не понимаю, почему Накир послушал меня и пожертвовал жизнью ради того, в чëм не видел смысла. Мы с ним никогда не были особенно близки, да и тебя он втайне недолюбливал. Почему меня не покидает ощущение, что все мы — просто пешки на чьей-то доске? Бездна и Лилитта, вмешательство Накира и смерть Изекиэля это факторы, которые нельзя было предугадать. Но почему-то от этого мне только больше хочется играть не по правилам…
— Ты не умеешь, — отозвалась она уже без тени обиды, — никогда не умел. Не обижайся, Нейт, но я знаю твои слабости. Поэтому ты и боишься их. Абигора, Бездну, даже парнишку… Ты привык контролировать ситуацию и избегать того, что тебе неподвластно. Но ты не лидер. Необходимость самому делать выбор тяготит тебя. Тебе проще быть верным солдатом, которому приказ не оставляет иных путей. И я была такой же. Но теперь у нас одна тропа. И еë нужно будет проложить через терновник…
— Кто мы в этой партии, Лючия? — прямо спросил ангел.
— Мы — пешки, которые сами выберут путь, — прозвучал ответ.
Глава 20. Оставшиеся без закона
Абигор ещё раз проверил замок. Дверь была надëжно заперта. Он медленно вернулся к столу, уселся прямо на него и внимательно уставился на свою руку. Кажется, удалось. Собрав всю свою силу, он смог повлиять на вероятность таким образом, чтобы выпущенные им красные молнии не коснулись кожи. Битва за Смиттаун завершилась для него с минимальными потерями, как заявил Натаниэль…
Демон осмотрел наспех залатанную стену кабинета, сметëнную разозлившимся Абаддоном, и усмехнулся. «С минимальными потерями»! Этот чëртов ангел просто издевался! Чего ещё Абигор мог лишиться после смерти Лерайи? Собственной жизни?
На восстановление разрушенного клуба нужны были деньги. Горько усмехнувшись, демон начал перебирать в уме все казино, в чëрном списке которых он ещё не числился. С другой стороны, манипулировать вероятностями в открытую теперь было опасно. Жители Смиттауна пока робко перешëптывались, но скоро они будут кричать на весь мир о существовании ангелов и демонов. Времена менялись, и это было единственное, на что Абигор не мог повлиять.
Раздалось три громких удара. Спрыгнув со стола и поправив пиджак, демон подошёл к двери и щëлкнул замком.
— Не помешаю? — ухмыляясь, бросил Бальтазар и ввалился в кабинет, неся в руке набитую сумку, — тебе, кажется, не помешал бы собутыльник.
— Разве?
— Ладно, он не помешал бы мне. Садись, нам надо кое-что обсудить.
В присутствии Бальтазара демон мог ничего не стесняться, поэтому, закрыв дверь, он снова уселся прямо на стол.
— Прости, что напоминаю, но ты явно что-то от меня утаил, — начал гость, доставая из сумки бутылку скотча, — как минимум, присутствие в Смиттауне Ангела Смерти и возвращение своих прежних сил.
— Где коса? — коротко спросил демон, не глядя собеседнику в глаза.
— Спрятал. Пока у нас нет преемника, нельзя оставлять подобные артефакты у всех на виду.
— Отлично. Тогда, надеюсь, ты простишь меня за то, что я не мог раскрыть чужую тайну. Разаэль взял с меня слово, что это останется между нами.
— Выходит, мне не послышалось, — вздохнул Бальтазар, — не расскажешь ли в таком случае, почему с косой Ангела Смерти играется его ученик?
— Полагаю, потому что у нас больше нет Ангела Смерти. Теперь-то наверняка.
— Азраэль… Чëрт возьми! Как это могло произойти?
— Не знаю. Но ты не хуже меня понимаешь, что за этим последует…
Выхватив бутылку из рук Бальтазара, Эйб запрокинул голову, сделав глоток, и, проведя тыльной стороной ладони по губам, закончил:
— Наша давняя война пришла к своему финальному витку, самому жестокому и разрушительному. Потому что теперь у нас не останется ни правил, ни законов.
* * *
Натаниэль тоже чувствовал приближение медленно нараставшей, как цунами, волны изменений. Разумеется, ангел не думал, что весь Смиттаун узнает его там, на площади, но мистер Пайнвуд, владелец его квартиры, кажется, всë понял: в недавнем несколько неловком диалоге о квартплате он обмолвился о том, что совершенно не против присутствия в квартире посторонних и даже готов подождать, если у Нейта сейчас нет денег… Звучало это приятно, но вид лысеющего немолодого мужчины, натянуто улыбающегося и спиной вперëд покидающего собственную квартиру, заставил ангела почувствовать себя паршиво. Столько лет он сливался с толпой, стараясь не стать для людей монстром, и теперь всë рушилось у него на глазах! Впрочем, кроме этого, Натаниэлю не на что было жаловаться. Даже место покинувшего их с Лючией Роджера теперь заняла Аврора. Никто не спрашивал у неë, куда она собиралась идти дальше, и все трое негласно договорились о взаимовыгодном сожительстве. Однако в каждой бочке мëда была своя ложка дëгтя…
— Доброе утро, — девушка вышла из комнаты в
