Mechanica Solo - Вячеслав Маликов

  цветка, диаметром превосходящий метра два, а то и все три. Готовый драться, он

  вскочил на ноги, сжимая кулаки, но обнаружил, что в цветке помимо него

  находится Кеб.

   - Привет, - улыбнулась она. В тумане её очертания терялись, а глаза

  казались не алыми, а бордовыми. Тело прикрывал один огромный лист, обвитый

  вокруг бёдер и переброшенный через грудь на плечо, откуда свисал по спине

  витиеватым черенком, а, может быть, и воздушным корнем.

   - Здравствуй, - растерялся Алекс.

   - Ты кого здесь ожидал увидеть, малыш?

   - Тебя, - соврал Алекс.

   - Ладно, не пугайся, - она подошла ближе, обойдя пестик и тычинки

  кувшинки по дуге. Её босые ноги при каждом шаге осторожно проминали лепестки,

  еле заметно покачивая сам цветок. - Мы здесь абсолютно одни. В эту ночь здесь

  больше никто не появится.

   - Почему? - спросил Катармэн. Кеб подняла руку и погладила тыльной

  стороной ладони его щёку.

   - Потому что это зал уединения, а сегодня ночь принятия в семью. Из-за

  второго всем придётся потерпеть до завтра.

   - Потерпеть что? - всё ещё не понимал Алекс.

   - Потерпеть до завтра без мужчин... или женщин - кому уж как повезло, -

  улыбнулась она. Нет, в воздухе определённо был распылён какой-то дурман, Алекс

  начинал терять очертания предметов.

   - Что со мной? - спросил он, потерев лоб.

   - Это эфир, - Кеб прильнула к Алексу, поглаживая его грудь. Рука

  сползала всё ниже и ниже.

   - Погоди, - запротестовал Катармэн-младший.

   - Поздно, - Кеб что-то нажала на одеянии мужчины и его костюм-мак

  раскрыл бутон, высвободив тело человека. Кеб улыбнулась, приблизившись к его

  уху:

   - Теперь ты, - она взяла его руку за запястье и коснулась ею места,

  откуда начинал расти воздушный корень её одежды. Лист вздрогнул, спадая к ногам

  женщины. Теперь они оба были обнажены.

   - А как же семья? - снова подал голос Катармэн, но говорил он уже более

  вяло, чем минуту назад.

   - Ты и будешь моей семьёй. Я возьму тебя в сыновья, мальчик, - Кеб

  опустила его на дно кувшинки, положив на спину и, проведя руками по его бёдрам

  и торсу, прильнула щекой к его чреслам:

   - Тебе понравится, малыш.

   Алекс хотел возразить, но потерялся в дурманящем тумане, который

  действовал на него намного сильнее, чем на флоралику. Последующие часы до утра

  он помнил только не связанными между собой обрывками.

   Самым чётким воспоминанием, сохранившимся у него в памяти, был момент,

  когда Кеб, сев на его бёдра, ритмично вздымалась и опадала, издавая самую

  приятную мелодию для мужских ушей - мелодию сладких стонов и всхлипов.

  несколько километров к северо-северо-западу от руин Вашингтона,

  Бесезда,

  штат Мэрилэнд,

  Восточные США,

  Северная Америка,

  19 августа 2308 года,

  20.11

   - Ну и место ты выбрал, - неуютно поёжилась невысокая женская фигура,

  скрестив руки на груди. Кончик конского хвостика теребил несильный, но

  неуёмный ветер. Женщина стояла напротив света, и её контуры в лучах заходящего

  солнца отливали золотом.

   Чёрная одежда в золотой оправе вечерней зари. Как же она хороша, -

  подумалось Александру Катармэну. Но сказал он другое:

   - Кристи, не бойся - здесь нормальный радиационный фон. Ничего с нами

  не случится. Детей двухголовых не будет.

   - Да уж, - полковник посмотрела в ту сторону, где в полукилометре от

  них стоял вертолёт, принёсший сюда исполняющую обязанности начальника военной

  базы "Килингтон". На противоположной окраине поля в полуметре от земли завис

  тюльпаноподобный корабль Александра Катармэна. Они сами - Крепп и Катармэн -

  стояли почти посередине между кораблей, принадлежащих сторонам, находящимся

  далеко не в добрых отношениях.

   - О чём ты хотел поговорить?

   - На самом деле просто хотел тебя повидать. Не веришь?

   - Охотно верю, что ты пролетел несколько десятков тысяч километров,

  чтобы просто повидать меня. Ты вполне можешь такое выкинуть, - кивнула Кристи.

  Они помолчали, разглядывая друг друга.

   Крепп была одета в форму СС ВС Восточных США, состоящую из чёрных брюк,

  чёрных рубашки и кителя, на которых не было никаких опознавательных знаков,

  кроме красной нарукавной повязки на левой руке. Живые серые глаза были, как

  обычно, настороженны и холодны. Волосы - собраны в тугой конский хвост на

  затылке. Ничего не изменилось, если не считать статусной повязки.

   Александр Катармэн, напротив, был одет непривычно. Вместо земной одежды

  его тело скрывали от посторонних взглядов одеяния замысловатых покроев. А,

  скорее всего, это была и не одежда вовсе, запоздало подумала Кристи. Это были

  растения, обвившие тело сенатора подобием живого щита.

   Издалека Алекса вполне можно было принять за монаха - свободно

  ниспадавшие с плеч широкие темно-синие листья лежали подобно плащу,

  темно-синие же трубкоподобные цветы заменяли рукава и штанины. Само тело было

  сокрыто плотно обвивающими его листьями или лепестками.

   - Хороший костюмчик, - нарушила молчание Крепп.

   - И не говори. Подбирать одежду у них получается очень плохо. Постоянно

  маюсь с этим. Вот эта, к примеру, "одёжка" предназначена для приёма гостей из

  других галактик - тут много встроенных функций, но одеваю я его на свидание

  с тобой, потому как обычный костюм для прогулки по неподконтрольной территории,

  со своим набором фишек, выглядит совсем ужасно и смешно.

   - Бедняжка, - усмехнулась Крепп. Они неторопливо пошли в сторону

  валунов, что виднелись у соседнего взгорка. При этом оба старались не потерять

  из виду свои корабли.

   - Какие новости? - спросил Алекс.

   - Разные, - пожала плечами Кристи. - Я замещаю тебя на базе, больше

  некому. Статус первого сенатора штата Мэрилэнд ещё не решён, так как ты не

  умер, не пропал без вести - ты жив и в плену. В Сенате идёт разделение на

  две группировки - одни считают тебя нужно вызволить, другие - забыть про тебя

  и выбрать нового сенатора. Но первым мешает отсутствие эффективного оружия, а

  вторым - наличие закона, который запрещает менять наследных сенаторов при их

  жизни. Вот если бы ты отрёкся... Но ты на это не пойдёшь - я тебя знаю.

   - Да, не пойду, - согласился Алекс. - Ещё я им жизнь не облегчал. К

  тому же, зачем мне слагать с себя полномочия?

   - Ага. А у тебя какие новости? Ты не особо похож на пленного -

  разгуливаешь тут...

   - Я недолго был пленным...

   - А кто ты теперь? - Кристи подняла на него глаза. - Я тебя больше

  месяца не видела. У меня уже слёзы кончились... И грязные слова. Где ты был?

   Она прильнула к нему, крепко обняв и вжавшись лицом в его грудь. Алекс

  тоже обнял полковника:

   - Я не мог выйти на связь. Эти недели были сущим адом.

   - Тебя мучили? - подала голос Кристи, не отпуская Алекса.

   - Не то чтобы мучили, иногда было даже приятно.

   - О чём ты? - полковник приоткрыла один глаз и посмотрела вверх,

  продолжая прижиматься к сенатору.

   - Потом как-нибудь расскажу, - Алекс погладил Крепп по голове:

   - Я проходил ускоренные курсы въезжания в тему. Изучал быт и нравы

  флораликов.

   - Зачем?

   - Ну они приняли меня в свои. Теперь я - один из них.

   - Вот как? - Крепп мгновенно отстранилась. - А я-то думаю, чего это ты

  так разоделся!

   - Да подожди ты, - Алекс поймал её за руку и подтянул к себе. - У меня

  был выбор - или меня казнят, или примут в ряды флораликов.

   - Как же тебя "принимали в ряды"? Заставили рассказать все секреты

  Земли?

   - Нет, одурманили и занялись любовью, - совершенно серьёзно ответил

  Алекс.

   - Надеюсь ты занимался любовью с женщиной? - увидев утвердительный

  кивок Катармэна, Крепп продолжила:

   - Тебе не кажется, что ты повторяешься? Тебе мало было тех чернокожих

  девочек?

   - А я-то тут при чём? - воскликнул возмущённый сенатор. - Меня вообще

  чем-то опоили типа наркотика. Я же говорю: меня был выбор - умереть или

  остаться жить.

   - И ты выбрал последнее?

   - А зачем мне умирать? Ты разве не рада тому, что я жив?

   - Какой жизнелюбивый! - Кристи проигнорировала его почти риторические

  вопросы. - И ты теперь там навсегда останешься?

   - Думаю, да. Я не могу сбежать - иначе они выполнят угрозу относительно

  Балтимора.

   - А мы эвакуируем его! И ты сбежишь!