Танец с саблями - Никита Филатов

Говорили исключительно по-немецки.

– Здравствуйте. Проходите! Добрались удачно?

– Да, благодарю вас. Добрый вечер!

Гость прилетел из Франкфурта на Майне, где с недавних пор расположился Европейский монетарный институт.

– Выпьете чего-нибудь?

– Это было бы кстати, господин Боот.

– «Скотч» со льдом, как обычно?

– Да, пожалуй!

Гость был относительно молод, близорук и немного стеснялся своей нездоровой упитанностим. Происходя из старинного баронского рода, он носил двойную фамилию с соответствующей приставкой «фон», однако по агентурным учетам Интерпола значился просто Джэком.

Именно так хозяин к нему и обратился:

– Сколько у нас времени, Джэк?

– Не так уж много. Ночью я должен выехать паромом в Гетеборг. Там завтра плановое совещание рабочей группы по Скандинавии.

– Да, конечно… Спасибо, дружище, что все-таки нашли возможность навестить старика.

– Не стоит благодарности, господин Боот! К тому же, признаюсь, я и сам заинтригован.

Собеседник принял из рук хозяина стакан и втянул породистыми ноздрями аромат настоящего «молта». При этом кубики льда очень тихо и благовоспитанно звякнули о секло:

– Цум вооль!

– Прозит, – старик тоже пригубил волшебный напиток. Потом помотрел на большие напольные часы в углу, у камина:

– Машина довезет прямо к трапу. Итак?

– Где вы это достали? – порывшись в своей кожаной папке гость извлек на свет Божий специально затерянный среди множества деловых бумаг конверт.

– Интересная вещь? – вопросом на вопрос ответил господин Боот, протягивая за ним руку. Проверил – внутри действительно оказался тот самый, слегка опаленный уголок банкноты с причудливой голограммой.

– Как сказать… Мне пришлось здорово покопаться в архивах, прежде чем я её идентифицировал. Пришлось работать сверхурочно, да ещё кое-кого сводить в ресторан, чтобы не было лишних вопросов.

Это прозвучало настолько недвусмысленно, что хозяин кивнул:

– Чек уже выписан. Остальное, как всегда, наличными. Сможете получить на обратном пути.

– Прекрасно! А то, знаете, цены растут… Жизнь становится все дороже.

– Я внимательно слушаю, Джэк.

– Видите ли, господин Боот… Не знаю, огорчит вас то, что я скажу, или наоборот – но это к будущим «евро» не имеет ни малейшего отношения.

– К чему не имеет?

– Как это – к чему? – настал черед молодого человека поднять брови. – К евроденьгам!

– А разве их уже печатают? Не слышал. Странно… – озадаченный хозяин отставил стакан с почти нетронутым виски.

– В том-то и дело, что ещё нет! Все пока на стадии эскизов, даже до конкретных образцов не дошло. – По роду работы в Европейском монетарном институте гость занимался именно проблемами наличного обращения. И теперь, с молчаливого одобрения собеседника, принялся обрисовывать ситуацию:

– В общем-то, по настоящему актуальным это стало совсем недавно. После Мадридской встречи.

– После чего? – удивился старик и вспомнил Габриэлу.

– После Мадрида! Там в декабре девяносто пятого Европейский совет утвердил все-таки название единой евровалюты и рабочий сценарий её введения. К началу 1998 года планируется уже создать Европейский центральный банк и определиться с кругом участников союза.

– А потом?

– Ну, через год после этого банк возьмет на себя определение согласованной денежной политики стран Западной Европы, обменный курс новых денег будет зафиксирован и в ней станут вестись безналичные расчеты. Сначала вклады банковских клиентов будут исчисляться параллельно, в евроденьгах и национальных валютах, а потом уже только…

– Паника не возникнет?

– При разумном подходе не будет никакой нужды менять стратегию помещения капитала. Принцип непрерывности вклада и прибыли остается незыблим.

– Так, допустим… – Господин Боот обратил внимание, что стакан собеседника опустел:

– Еще виски, Джэк?

– Да, пожалуй! Благодарю вас.

– Так что – планируются только безналичные расчеты?

– Конечно же, нет! Но согласитесь – изготовление достаточного количества банкнот требует времени. Представляете? Понадобится по меньшей мере двенадцать миллиардов купюр и семьдесят миллиардов монет… Сначала хотели ввести наличные расчеты уже в следующем году, но сейчас эксперты склоняются к мысли, что не раньше, чем в лет через пять. На самом последнем этапе создания европейского валютного союза.

– И все это время будут менять деньги?

– Да сам-то обмен займет немного времени. Месяц, полтора… Но там требуется заранее решить очень большое количество чисто технических задач – переоборудование кассовых аппаратов, проездных, торговых, обменных аппаратов. Представляете, сколько их по всей старушке Европе?

– И все-таки, переход на единые евроденьги неизбежен?

– Да, если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, не позже 2002 года они станут единственным средством платежа. Сначала на товарах появятся двойные ценники, но потом никаких фунтов стерлингов, крон и марок – прежние национальные банкноты и монеты из обихода исчезнут. Их, конечно, ещё долго будут принимать для обмена в коммерческих и государственных банках, но…

– Новые деньги будут печатать немцы, Джэк? У вас, во Франкфурте на Майне?

– Да ничего ещё толком не решено! Определились только с монетами – мелочь будет измеряться центами и чеканить её будут участники валютного союза самостоятельно. Разумеется, не сколько душе угодно, а на основании определенных квот. А насчет купюр пока обсуждается два варианта – или деньги единообразны для всей валютной области, или они одинаковы только с одной стороны, а на обороте будут иметь какой-нибудь маленький национальный символ.

– То есть, по банкнотам дальше переговоров дело ещё не пошло?

– Ну, почему? – обиделся гость. – Вроде, наконец, хоть с названием определились – уже не ЭКЮ, а «евро». Купюрами по пять, десять, двадцать, пятьдесят…

– А двести? – покосился на конверт хозяин.

– Да, планируется выпускать банкноты достоинством и в 200 и в 500 «евро».

– «Евро»… Название какое-то не слишком удачное. Почему бы не оставить уже прижившееся ЭКЮ?

– И я тоже считаю, что оно было лучше! С одной стороны, это сокращение от «European Currency Union», а с другой – была в средние века такая французская монета… Но аналитики уверяют, что это название уже несколько подмочило себе репутацию.

– Вот как?

– Термин ЭКЮ используется с 1979. Как усредненная условная единица для двенадцати крепких и не очень крепких европейских валют. Ну, и в силу ряда причин она потеряла за это время более четверти своей ценности.

– И Монетарный институт полагает, что его детищу этой судьбы удастся избежать?

– Да, разумеется! Критерии приема в новый валютный союз будут куда жестче. Их много, но достаточно пяти базовых: уровень инфляции ниже полутора процентов в год, минимальный дефицит госбюджета, ограниченный внутренний долг и так далее.

– Однако! Ну и требования…

– Я тоже так считаю. Наверное, их придется даже немного ослабить – а то разве что финны с англичанами соответствуют, да ещё Ирландия и Люксембург. Даже сама ФРГ под вопросом!

Господин Боот вздохнул:

– Значит, все-таки валютная реформа…

– Да никакая это не реформа! Неужели не ясно? – задетый за живое и не совсем уже трезвый гость чуть было не выскочил из кресла:

– Вы же не молодой человек, должны помнить сорок восьмой год в Германии. Тогда производилась замена обесцененной рейхсмарки на новую валюту. Помните? Сколько было трагедий… Сейчас же предстоит полностью сохранить покупательную способность, уровень цен, сбережений, доходов и пенсий в новых денежных единицах. Более того, привязка будет осуществлена к стабильной и крепкой марке ФРГ.

– Ценю ваши патриотические чувства, Джэк, но… Под силу ли Германии такая миссия?

– Знаете, если уж немцы шесть лет назад выдержали обьединение с огромной массой ничего не стоящей валюты социалистической ГДР! Да ещё когда цены на «черном рынке» были в десять раз меньше официального обменного курса… То уж обьединение с развитыми и конкурентоспособными западными странами немецкой марке только на пользу пойдeт.

Хозяин вновь сверился с неумолимо бегущей часовой стрелкой – время, отведенное на конспиративную встречу с секретным сотрудником истекало:

– Значит, ваши соотечественники опять наступают на мозоль американцам?

– А доллар уже достаточно ощутимо теряет позиции в Западной Европе. После весны девяносто пятого года с него на немецкую марку переоринтировались австрийцы, и даже Испания с Португалией.

Господин Боот хмыкнул:

– Думаете, Штаты будут сидеть сложа руки?

– И кто вам сказал, что они ничего не предпринимают? США в свое время проворонили йену – теперь в Азии она здорово потеснила «зеленого братца», перетянув на себя местные валюты. Поверьте, американцы достаточно умны, чтобы не наступать два раза на одни и те же грабли.