Следующий в очереди (ЛП) - Доуз Эми

— Пытаюсь стать более смелой и быть такой девушкой, которую хочет Стерлинг, — стону я и кладу руки на бедра, стыд охватывает меня со всех сторон. — Я думала, ты мне помогаешь!

— Тогда прекрати врать, — говорит он, придвигаясь ближе, и, упершись руками о раковину по обе стороны от меня, прижимает меня к ней.

— Врать? Я не вру! — кричу, толкая его в грудь, чтобы освободить себе немного пространства, которого он определенно меня лишает.

— Ты врешь себе! — восклицает он, решительно сжимая челюсти. — То, что ты говоришь о Стерлинге, звучит как полная чушь. Он мудак, а ты почему-то этого не замечаешь. Вот, что Кейт пытается тебе сказать. Черт возьми, я ведь тоже пытался тебе это сказать.

— Ты о Стерлинге едва ли словом обмолвился!

— Я пытался показать тебе, искорка! — рычит он, вены на его шее пульсируют, когда он прижимается ко мне ближе. Его руки с такой настойчивостью стискивают мои бедра, что я чувствую каждым дюймом своего тела. — Я пытался показать тебе, что жизнь — это гораздо больше, чем просто какой-то нелепый план.

Я медленно сглатываю, когда он нависает надо мной во всей своей величественной красе.

— Ну, полагаю, это сработало, потому что он хочет, чтобы я вернулась.

— А ты этого хочешь? — спрашивает Сэм и, взглянув на него, я вижу в его глазах мольбу.

— Думаю, да, — голос слабый и сдавленный, будто слова пытаются удержаться внутри.

— Перестань жить ради него, Мэгги. Начни жить ради себя.

— Будто ты отличный тому пример! — огрызаюсь, вспоминая его вчерашний рассказ во время подледной рыбалки. — Твоя семья — это все, ради чего ты живешь. Настолько, что отказываешься открыть свое сердце даже для идеи иметь кого-то другого в своей жизни.

Лицо Сэма искажается, словно мое заявление причинило ему боль.

— По крайней мере, люди, ради которых я живу, действительно меня любят.

Как только слова слетают с его губ, я не могу удержаться, чтобы не ударить его по лицу. Пощечина жестокая и резкая, но не более болезненная, чем слова, которые он мне сказал. Слова, направленные на часть моей израненной души, кричат ей, что я никогда не буду достаточно хороша. Замахиваюсь снова, потому что все внутри болит, но он перехватывает руку. Я замахиваюсь на него другой рукой, и ее он тоже ловит. Пока я брыкаюсь в его хватке, он разворачивает нас к стене и прижимает мои запястья по обе стороны от моей головы.

— Мэгги, перестань, — умоляет он, и в его голосе слышится боль от моей борьбы.

— Ты гребаный мудак, Сэм! — кричу, безуспешно пытаясь освободиться от его хватки.

— Знаю, — говорит он со вздохом. — Но я больше не могу слышать, как ты лжешь о своем гребаном бывшем.

— Ты тоже лжешь! — рявкаю ему в лицо, голос переполняют взрывающиеся внутри меня эмоции. — Мы оба лжем. Мы, блядь, попали в ловушку моего дурацкого плана, и это настолько изматывает, что разрывает мне сердце.

— Что говорит твое сердце, чего ты хочешь прямо сейчас? — спрашивает он, ослабляя хватку на моих запястьях.

Я откидываю голову к стене.

— Хотела бы я знать.

— Ты знаешь, Мэгги. Просто скажи это. — Он переплетает пальцы с моими, больше не прижимая меня к стене, но крепко удерживая мои руки.

Уставившись на его грудь, от досады стискиваю челюсть, потому что все это больше не имеет никакого смысла. Ни малейшего. Мое сердце знает, что мне нужно, но хочу я совсем другого. А что, если то, чего я хочу, не захочет меня вернуть?

Я поднимаю глаза вверх и произношу одно-единственное слово:

— Тебя.

Взгляд Сэма падает на мои губы, и не успевает сердце пропустить два удара, как его рот врезается в мой, он отпускает мои руки и крепко обнимает меня за талию. Его язык требовательно скользит по моим губам, раздвигая их с диким рычанием, которое я чувствую всем своим существом.

Он приподнимает меня вверх и я со стоном обвиваю его талию ногами, и он несет меня от стены к раковине. Его язык продолжает поглощать меня, в то время как руки двигаются повсюду, касаясь, растирая и сминая мою плоть в самых нескромных местах.

— Чертовы колготки, — рычит он мне в губы, когда движется рукой вверх по платью и проникает за пояс, обнаруживая, насколько я сейчас возбуждена. Он стонет от желания. — Если захочешь, чтобы я остановился... тебе придется сказать.

— Не останавливайся, — восклицаю с бешено колотящимся сердцем. — Не останавливайся.

Он спешно сдергивает меня с раковины и опускается передо мной, чтобы стянуть колготки с бедер. Торопливо возится с моими ботинками, и когда я оказываюсь обнажена ниже пояса, закидывает мою ногу себе на плечо и целует туда, где я больше всего в нем нуждаюсь.

Я громко вскрикиваю, шум бара наверху никак не усмиряет моих чувств от ошеломляющих прикосновений рта Сэма к моему лону. Он жестко и резко втягивает мою плоть в рот, и я вскрикиваю, выгибая спину, пяткой впиваясь в его лопатку. Он настолько агрессивно атакует, что оргазм взрывается без предупреждения.

Он поднимается, мои ноги, словно желе, и я трясущимися руками тянусь к его поясу, наши руки сталкиваются, и совместными усилиями мы стягиваем его джинсы и боксеры вниз, достаточно, чтобы освободить пульсирующий член. Я хватаю его член и сажусь обратно на раковину, направляя его внутрь себя.

— Блядь, у меня нет презерватива, — рычит он, его кончик прижимается к моему влажному входу и это кажется всем, чего я хочу на всю оставшуюся жизнь.

— Мне все равно, — кричу я, а потом хватаю его за ягодицы. — Я на таблетках, и мне все равно.

Он встречается со мной шокированным взглядом, когда я ввожу его в себя. Всего целиком.

— Черт, Мэгги, — раздается его гортанный крик, он погружается в меня до самого основания и замирает. Он наклоняется, касаясь губами моих губ, а затем проводит дорожку поцелуев вниз по моей шее, спускается ниже и через платье кусает меня за сосок.

— Сэм! — вскрикиваю от шока, а потом он резко поднимает голову и одним плавным толчком вжимает в меня бедра. Сначала он движется медленно и спокойно, наслаждаясь видом того, как я откидываюсь назад, от контакта кожи к коже его тело испытывает чувственную перегрузку.

Он ускоряется, и я опускаю одну руку ему на плечо, а другой опираюсь о зеркало позади себя. Словно тлеющие угольки, нуждающиеся в легком дуновении ветерка, он плавно разжигает испытанный ранее оргазм. И когда пламя во мне, наконец, взлетает вверх, ускоряет движения, толкаясь в меня в идеальной прогрессии.

Наши глаза остаются прикованными друг к другу. Каждое движение кажется правильным и совершенным. Связанным. Нас с Сэмом связывает не только секс, но и эмоции. Он знает, что мне нужно, и дает мне это, даже не спрашивая.

Мой оргазм на грани, и я киваю ему. Не говоря ни слова, он двигается быстрее, торопя свое освобождение, чтобы на этот раз мы могли кончить вместе. И все это — незащищенный контакт, связь, эмоции вечера — кажется совершенно ошеломляющим. Словно мне нужно, чтобы это остановилось и одновременно не останавливалось никогда.

Я кричу, когда все внутри меня напрягается и я нахожу свое освобождение. Когда меня пронзает безжалостная кульминация, подтягиваюсь и зарываюсь лицом ему в шею. Через несколько секунд Сэм издает глубокий вибрирующий звук, и я чувствую, как он кончает в меня.

В тишине туалетной комнаты слышно наше прерывистое и громкое дыхание, он дрожит в моих руках, его лоб скользкий от пота, а мое платье задралось между нами. Тихо выдохнув, он выходит из меня, и я чувствую между ног его семя.

Он подтягивает джинсы и хватает со стойки несколько салфеток, нежно проводя ими у меня между ног, пока поток не иссякает. Выбрасывая салфетки, он кусает губу, выглядя обеспокоенным.

— Прости, Мэгги.

— За что ты извиняешься? — Я слезаю с раковины и в замешательстве наблюдаю за ним.

— Этого не должно было случиться.

Я усмехаюсь.

— Вполне уверена, это по большей степени моя заслуга.

Он сглатывает, будто ему в горло вонзили нож.

— Знаю, но этого, правда, не должно было случиться.