Горький обман - Акваа К

— Всего несколько кусочков. Меня очень тошнит.

Дэймон поднимает на меня глаза. Его взгляд заставляет меня отпрянуть назад.

Я чувствую, как в желудке поднимается кислая волна, и крепче сжимаю стол. Я не знаю, что будет дальше.

— Ты, черт возьми, беременна ребенком этого ублюдка? — кричит Дэймон. Он быстро встает и швыряет свою тарелку в стену. Еда разлетается во все стороны, а тарелка разбивается об пол. Я вздрагиваю и закрываю глаза.

Что-то касается моей щеки, я вскрикиваю и отшатываюсь от этого. Открыв глаза, я вижу обеспокоенное лицо Дэймона. Он возвышается надо мной, опираясь рукой на стол.

Я чувствую себя слишком замкнутой. Как будто все вокруг меня закрывается.

Я не могу… дышать.

Я делаю короткие вдохи, но не могу. Я качаю головой, но Дэймон кивает и берет мою вилку. Он накручивает на вилку немного спагетти и пытается накормить меня. Я поджимаю губы и качаю головой.

— Ешь, Аврора. Ты заболеешь, если не сделаешь этого. Я могу дать тебе лекарство, чтобы избавиться от ребенка. Все в порядке. Мы можем жить счастливо без этого дьявольского ребенка в тебе.

Он продолжает запихивать мне в рот ложку спагетти, не обращая внимания на мои слезы и приступы паники. Кажется, он не замечает моей борьбы и того, что я хочу убежать. Он крепко сжимает мою челюсть и заставляет меня есть. Это отвратительно, и я не могу ничего сделать, чтобы остановить его.

Я принимаю все это, не отрывая глаз от бессознательной фигуры Ремо на полу. Слезы текут сильнее, чем когда-либо.

Как бы я хотела, чтобы это были не те обстоятельства.

Хотелось бы, чтобы кто-то услышал мои молитвы.

Хотелось бы, чтобы кто-то услышал мои крики.

Хотелось бы, чтобы любить было не так сложно.

Как бы я хотела поверить Ремо. Не сомневаясь в нем.

Глава 23

Я закрыла глаза и откинула голову назад, пытаясь думать, как вдруг до моих ушей донесся стон.

Дэймон снова запер меня в той же комнате, но на этот раз без Ремо. Он вышел за лекарствами, чтобы заставить меня "прервать беременность". Дэймон не хочет верить, что это был не ребенок, но от его прикосновений, от его присутствия и от этого места меня тошнит.

Я вздрагиваю, мой взгляд мгновенно устремляется к двери, а сердцебиение учащается.

Пожалуйста, пусть это будет Ремо.

Пусть Ремо не знает, где мы и почему я дрожу в этой темной комнате, изо всех сил стараясь, чтобы воспоминания не вызвали у меня приступ тревоги.

Я перестаю дышать, снова прислушиваясь к этому звуку, болезненному стону.

В ожидании я сжимаю руки в кулаки и задерживаю дыхание.

Проходит секунда.

Потом еще одна.

И тут я начинаю терять надежду.

Раздается еще один стон, и я срываюсь с места на полу и бегу к двери. Я нажимаю на ручку и обнаруживаю, что она открыта. Я стараюсь не расплакаться от радости. Я выбегаю из комнаты и смотрю направо, где в последний раз видела Ремо. Он моргает и оглядывается по сторонам.

Я дышу все быстрее и быстрее, не зная, как реагировать, кроме того, что хочу упасть в его объятия.

— Ремо, — задыхаюсь я, слезы текут по моему лицу, и я стараюсь не упасть на пол.

Он поворачивает голову в мою сторону, и его взгляд падает на меня. Они слегка расширяются, когда он оглядывает мое покрытое синяками тело, вероятно, изучая следы вокруг челюсти от того, как безжалостно Дэймон держал меня, и поцарапанные колени под разорванным подолом моего платья.

Его глаза темнеют. Я чувствую напряжение в его теле, когда он медленно садится, его руки все еще связаны за спиной, а челюсть работает. Его дыхание неровное, вероятно, от боли, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это большой мускулистый мужчина передо мной. Мой муж. Мне было так страшно, пока он был без сознания.

Жизнь возвращается в мои кости, и мое тело гудит в знак признания. Я чувствую, как по кончикам пальцев пробегает электричество, мое тело тянет меня к нему.

Я не могла больше терпеть, и не знаю, что бы я делала, если бы он не очнулся.

— Ремо.

С губ срывается хныканье, когда я медленно делаю последние несколько шагов к нему, падаю на колени и обхватываю его шею руками.

Рыдания сотрясают мое тело, когда я притягиваю его ближе.

Они рвутся из моей груди, сердце плачет вместе со мной, пока я пытаюсь сохранить рассудок в этом месте.

Его крупное тело образует большой барьер, который, как я знаю, защитит меня от мира и его ужасов. Он мой муж. Мой защитник, и в моем сердце нет ничего, кроме любви к нему.

Я качаю головой, сжимая его руки, но не могу найти в себе силы сделать что-то еще, кроме как обнять его и найти в нем утешение.

Когда меня похитили в первый раз, у меня уже не было ни надежды, ни желания жить, и все же сегодня, в этот момент, у меня есть он.

Я чувствую, как рыдания убивают часть меня, когда я прижимаюсь к Ремо. Я сошла с ума от любви.

— Аврора.

Голос Ремо хриплый. Только тогда я вспоминаю, что у него связаны руки, и я должна дать ему воды.

Отпустив его, я достаю скальпель, который спрятала в кармане его брюк, и разрезаю туго натянутую веревку; при этом по моему лицу текут слезы. Я пытаюсь вытереть их, чтобы видеть яснее, но они все прибывают и прибывают.

Как будто я наконец могу отпустить себя, наконец позволяю себе почувствовать слабость, и усталость овладевает мной, когда я понимаю, что Ремо наконец проснулся.

Как только веревка перерезана, Ремо, не теряя ни минуты, обнимает меня. Слезы не перестают литься. Мне кажется, что я не могу думать ни о чем, кроме как о том, чтобы быть рядом с ним.

— Черт! — слышу я бормотание Ремо, его большие руки обхватывают меня.

— Аврора, ты в порядке? — Ремо откидывается назад, обхватывая мои щеки ладонями.

Все, что я могу сделать, это покачать головой.

Нет.

Я не в порядке.

И впервые я признаю, что мне кто-то нужен.

Лицо Ремо на секунду опускается, на нем написаны страдание и боль, а затем его маска безразличия возвращается на место. Он выглядит так, словно жаждет крови, его глаза становятся мрачными, черными, лишенными глубины.

Глаза монстра, которым