Миражи - Мария Баррет

– Да что же стряслось? – спросил он, нежно поглаживая жену по руке.

Она тяжело вздохнула и всхлипнула.

– Ну-ну, дорогая, успокойся, возьми себя в руки!

Почему-то его увещевания подействовали противоположным образом – Маргарет разразилась рыданиями. Слезы ручьем полились по ее щекам – что-что, а в таких инсценировках она здорово поднаторела.

– Пусть она уедет, Генри, – вымолвила Маргарет сквозь слезы. – Нельзя допустить, чтобы на глазах у детей так бесстыдно предавались разврату. И как только он мог допустить такое!

Лорд Генри заметно занервничал. Он терпеть не мог скандалов и женских слез, от чего быстро терял самообладание.

– Кто и что допустил, Маргарет? Давай-ка успокойся и расскажи все по порядку.

– Патрик спит с нянькой! – выпалила она. На Генри эффектнее всего действовала тактика неожиданного удара.

– Боже милостивый!

– В нашем доме! – продолжила Маргарет. – На глазах у детей!

Он покачал головой.

– Просто не верится, – пробормотал он.

– Придется поверить, Генри. – Слезы вдруг прекратились. Теперь она изображала благородный гнев. Маргарет прекрасно научилась манипулировать мужем. – Я их застала сегодня утром! Это было отвратительно!

Она передернула плечами.

– Черт побери! Ты права. Пускай убирается. – Лорд Генри поднялся. – Пойду объявлю, что в конце недели она получит расчет. И никаких объяснений! Вон – без разговоров!

Но леди Маргарет остановила его. У нее были другие планы.

– Она должна уехать немедленно, Генри. Прости, но я не в силах терпеть такого рода вещи под своей крышей.

– Маргарет, ты видишь, как я огорчен, но нельзя же выставить девочку за дверь в полвосьмого утра, даже если она провинилась. – Он сжал руку Маргарет в своих руках. – Давай все же рассуждать здраво…

– Здраво? – Маргарет вырвала руку и опять залилась слезами. – Генри, ты способен так рассуждать, потому что не видел эту парочку своими глазами. Подумай о наших детях!

Поток ее слез смыл решимость лорда Генри повременить с расчетом Франчески.

– Маргарет, не знаю, право…

– Нечего тут знать! Ее надо гнать сейчас же!

Увидев, что начинается истерика, лорд Генри решил не перечить жене.

– Хорошо, Маргарет, – сказал он, – как скажешь.

– Я говорю: немедленно вон!

Выкрикнув эти слова, Маргарет снова смягчилась.

– Надо посадить ее на поезд в Абердине, Генри. Отвези ее туда, пожалуйста. Пожалуйста, – повторила она, теребя пуговицы на халате.

– Хорошо, дорогая, конечно. – Он обнял и поцеловал ее в щеку. Лорд Генри готов был сделать что угодно ради сохранения мира в семье. – Пойду поговорю с ней.

– Давай я сама поговорю, а ты ступай одевайся, – проворковала она.

– Если тебя не затруднит, – обрадованно ответил он, потому что терпеть не мог щекотливых объяснений.

– Я знаю, что ты не любишь неприятных разговоров, – сказала Маргарет с притворной кротостью. – А мне уже лучше. Я как-нибудь справлюсь с этой необходимостью. – Она поцеловала кончик своего пальца и приложила к губам мужа. – Ты так мил, Генри. Спасибо тебе.

Он, польщенный, направился к выходу.

– Передай ей, что я буду готов через десять минут.

Маргарет кивнула и, улыбнувшись сама себе, взяла со столика сигареты и вышла вслед за мужем.

Одетая Франческа сидела у окна в своей комнате. В дверь постучали.

– Войдите! – крикнула она и нисколько не удивилась, увидев перед собой леди Маргарет. Она знала, что ее ждет выговор.

Франческа встала со стула, сцепив за спиной задрожавшие от волнения руки, и выжидательно посмотрела на хозяйку.

– Франческа, боюсь, тебе придется покинуть эту службу. – Леди Маргарет не собиралась рассусоливать. – Чем быстрее, тем лучше. Через десять минут лорд Генри будет готов отвезти тебя в Абердин к поезду. Будь добра, собери свои вещи к этому сроку.

Закончив свою речь, она сжала губы и молча уставилась на свою жертву. Мерзкая тварь, думала она, – эти слова будто напечаталась на ее лице.

Для Франчески сказанное леди Маргарет прозвучало как удар под ложечку. Дыхание у нее перехватило, и она смогла вымолвить лишь одно слово:

– Покинуть?..

– Да, и немедленно. Мне очень жаль, но ты не заслуживаешь иного обращения.

– Но… Па…

Леди Маргарет оборвала ее на полуслове:

– Выбрось его из головы! Мой брат уже уехал. Он чувствует себя крайне неловко и просил меня уладить это дело без его участия.

Франческа горестно поднесла ладонь к лицу.

– Не может быть.

Она не могла поверить, что он так запросто сбежал.

– Повторяю, мне очень жаль, что все так сложилось, но я ничем не могу тебе помочь. С Патриком такое случается не в первый раз. Он очень неразборчив в связях.

Подкативший к горлу комок не давал Франческе сказать ни слова. Руки ее так дрожали, что она изо всех сил сжала их в кулаки и спрятала за спину. Леди Маргарет лжет, наверняка лжет. Он же любит ее, он сам говорил, что любит.

– Прости, Франческа, но должна тебе повторить: собирай вещи. Если не возражаешь, я подожду здесь.

Маргарет нервничала: время шло, Патрик мог вернуться в любую минуту.

– Но, пожалуйста… Я…

Нет, это неправда! Это не может быть правдой! Франческа цеплялась за последнюю надежду.

Леди Маргарет потеряла терпение.

– Да ты что, крошка? Спятила? Неужели ты могла вправду подумать, что Патрик относится к тебе серьезно? Очнись и будь умницей. Патрику нужно думать о своем будущем. Он начинает политическую карьеру, и ему прекрасно известно, что в таком положении никто не может позволить себе связей с сомнительными личностями. Ты, может быть, не знала…

Глаза леди Маргарет стали колючими, как кусочки льда.

– Мы же ничего о тебе не знаем: кто такая, откуда явилась – ничего. Без денег, без родственников, без всяких перспектив. Бог знает, кто ты такая. И что у тебя в прошлом!

Рука Франчески машинально коснулась плеча, там, где был шрам. Она чувствовала себя раздетой, выставленной голышом напоказ. А ведь она рассказала ему о себе все, абсолютно все!

– Да, я видела твои синяки, – сказала леди Маргарет. – Все видели.

Она подошла к комоду и выдвинула ящик.

– Не тяни время, Франческа, собирайся. Лорд Генри не любит ждать, да и вообще, что тут обсуждать. Патрик сделал глупость и тебя подставил. Мне жаль, но тут ничего не исправишь. С ним это не впервой, и боюсь, на тебе дело не кончится.

Она стояла, сложив руки на груди, демонстративно ожидая, когда Франческа наконец начнет паковаться.

Подавленная унижением, Франческа медленно и молча собирала свои жалкие пожитки, складывая их в старенькую кожаную сумку. Много времени сборы не отняли. Франческа, почти не сознавая, что делает, оцепенев от боли и горечи, защелкнула замочек сумки.