Не играйте с некромантом - Кира Стрельникова

— П-пожалуйста… Х-хочу…

Кажется, меня обняли, бережно прижали к себе, и некоторое время я не могла говорить — очередной упоительно сладкий, долгий поцелуй отнял способность думать вообще.

— Сейчас, Птичка моя… — Глубокий, напряженный голос коснулся слуха, и в следующий момент на меня обрушилась яркая, сверкающая волна, сметая все на своем пути.

Я выгнулась, не сдерживая крика, тело сделалось легким-легким, и я вдруг осознала, что это мои чувства, мое наслаждение, только мое, и ничье больше, — магия не мешала, полностью успокоившись. Каким-то образом Гастон ухитрился действительно забрать лишнее, не доводя дело до конца, но как это у него получилось, спрашивать не стала — не до того сейчас было. Утром поговорим обо всем… Пока же меня сотрясали волны удовольствия, в которых я купалась, впитывая новые для меня ощущения, а Гастон обнимал, терпеливо дожидаясь, пока я успокоюсь…

Сознание плавало в тумане, и шевелиться не хотелось вообще. Из меня словно выпустили воздух, и, хотя я ничего особо не делала, слабость не проходила. Я уютно лежала в кольце сильных рук, прижимаясь к Гастону, и, признаться, глаза открывать было боязно. Впервые в жизни я не знала, как себя вести и что говорить, пребывая в растерянности. С одной стороны, того, чего я боялась, так и не случилось. С другой… Сила успокоилась. Надолго ли, не знаю. И все равно где-то внутри оставалось смутное чувство, что чего-то мне не хватило. Ну да, знаем, чего, конечно. Гастон прерывисто вздохнул, и я вдруг ощутила, как напряжено его тело. Мм, кажется, кое-кому далеко не так хорошо сейчас, как, например, мне, и что с этим делать? Некромант тихонько погладил меня по плечу и осторожно приподнял, переложив на кровать.

— Сейчас лучше, Полли? — тихо спросил он, убрав с моего лица прилипшие пряди.

— Д-да… — вымолвила я, по-прежнему не открывая глаз.

— Тогда спи. — Теплые губы коснулись моего лба, и я встрепенулась, тут же посмотрев на некроманта.

Он собрался уходить? После всего, что было?.. Сознание еще не до конца отошло, и меня обуревали странные желания: не хотелось отпускать Гастона, хотелось уснуть на его плече и чтобы обнимал до самого утра… Логике эти стремления не поддавались, похоже, пока еще во мне сильны инстинкты, а не разум. Но сказать я ничего не успела, некромант поднялся и быстрым шагом направился к двери. Через несколько минут я осталась одна, и изнутри поднялось возмущение: куда это он ушел?! Испугался, что ли?! Тряхнув головой, я кое-как сползла с кровати, выудила из шкафа халат и натянула его, после чего решительно направилась к выходу из спальни. Точнее, это мне казалось, что решительно, передвигалась я медленно, ибо ноги до сих пор подрагивали. Меня конкретно тянуло к Гастону, и я ничего не могла с этим поделать — внутри словно маячок горел, указывая на спальню напротив. Покинув свою, я толкнула дверь и вошла…

В темноте, естественно, ничего нельзя было разглядеть, кроме кровати, на которой пока никого не было, но откуда-то справа доносился шум воды. Мессир Лоран изволил принимать душ, как я поняла. У меня вырвался слабый смешок, а перед глазами тут же предстала занимательная картинка, как Гастон стоит, опираясь руками на стену, под струями воды, и она стекает по красивому, подтянутому телу, обрисовывая рельеф мышц на плечах, спине, груди, животе… И задница наверняка у него упругая, аж ладони зачесались проверить, так ли это. Вообще, несправедливо — меня, понимаешь, и рассмотрел, и потрогал везде, как ему захотелось, а сам не позволил себя коснуться! Тихо фыркнув, я доковыляла до кровати, забралась на нее и свернулась калачиком под одеялом. Даже халат не сняла, силы резко закончились. В голове плавал туман, и состояние было такое, будто я хорошо перебрала вина. Интересно, можно быть пьяным от… страсти? Напряжение вроде снял, за что ему большое спасибо, татуировку перестало жечь, и светлая сила умиротворенно растеклась по телу, больше не обжигая и не затмевая разум. Но… Но?

Может, ну к черту эти чувства, а? Они так сразу не придут, это дело времени, которого у меня нет. Гастон вроде нормальный, в обиду меня точно не даст, а так… Ну что мне светит в плане личного счастья? Да ничего веселого, даже если вдруг влюблюсь в какого-нибудь обычного мужчину. Лоран не отпустит точно, магия может и не среагировать… Я успела даже слегка задремать под рассеянные и не слишком радостные размышления, когда их нарушили тихий звук закрывшейся двери, шаги и усталый, с нотками удивления голос:

— Полин?

Хотя в спальне не горел свет, я разглядела, что на Гастоне только не слишком широкое полотенце вокруг бедер. Ну да, он же у себя в комнате. Я не хотела сейчас ничего объяснять, лишь сонно пробормотала:

— Я здесь буду спать…

До меня донесся долгий вздох.

— Полли, я не железный. — Все тот же усталый тон. Гастон обошел кровать и сел с другой стороны. — Пожалуйста…

Он не был похож на обычного Лорана, того, которого я видела все эти дни. Так хорошо держался или я чего-то не понимаю? Перевернулась, сонно моргнула, уставившись на его спину. Такую соблазнительно близкую…

— Прости, — едва слышно пробормотала я, понимая, что никуда не уйду.

Странное тревожное ощущение, появившееся, когда он ушел, теперь пропало, внутри росло удовлетворение от того, что Гастон рядом и можно не беспокоиться. Что происходит, черт возьми? Или привязка все же каким-то невероятным образом случилась? Мои глаза закрылись, я стремительно уплывала в сон, и последней была мысль, что некромант не отнесет меня обратно в мою спальню. После чего сознание, перегруженное впечатлениями и эмоциями, выключилось.

Этой же ночью, спальня Гастона Лорана

Гастон лежал рядом с крепко спящей девушкой, подперев голову рукой, и, пожалуй, впервые в жизни не знал, как лучше поступить. Отнести в ее спальню обратно? Оставить здесь? Во втором случае последствия могут быть всякими, потому как даже холодный душ Лорану не особо помог, темная сила, попробовав вкусной противоположной магии, никак не хотела успокаиваться. Да и ему самому как мужчине крайне сложно было сдержаться, прикасаясь к Полин и не позволяя себе большего. Конечно, любой другой на его месте воспользовался бы ситуацией, все к этому располагало, но некромант не хотел, чтобы это случилось вот так, когда Птичка одержима всплеском магии.

Лоран, помедлив, осторожно убрал упавший на лоб Полин темный локон, но она даже не пошевелилась, укрытая одеялом до самого носа и тихонько, уютно сопевшая, приоткрыв рот. Гастон опустил ресницы, вздохнул, и его губ коснулась улыбка, немного грустная. Кажется, он серьезно влип с этим якорем, причем когда это случилось, непонятно. Иначе откуда это настойчивое желание не обидеть, защитить, уберечь от возможных опасностей? И сделать так, чтобы на Нить Жизни Полин согласилась без давления и пришла к этому решению сама, независимо от обстоятельств?