Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы - Федор Раззаков

Только вряд ли все эти нюансы в биографии Высоцкого могли так быстро усыпить бдительность вечно державших ухо востро лубянских товарищей. Были они людьми не глупыми и уже тогда прекрасно понимали, что стало представлять из себя такое явление, как ВЫСОЦКИЙ, чего от этого явления можно ожидать в дальнейшем. Поэтому единственным сильным желанием кураторов Высоцкого от КГБ было желание поскорее избавиться от него, сделать так, чтобы он, по примеру тех же диссидентов, выбирая между Родиной и Западом, выбрал последнее. По всей вероятности, в этом тайном желании чекистов и кроется объяснение парадоксального факта, когда в марте 1973 года затевается кампания травли Высоцкого через газету ЦК КПСС «Советская культура», а буквально в те же дни ему на руки выдают визу и отпускают за границу. Не грела ли разрешающих товарищей мысль о том, что выведенный из себя новой травлей Высоцкий примет решение остаться на Западе?

Задумываясь над проблемой взаимоотношения органов КГБ и Высоцкого, невольно задаешь себе вопрос: с какого именно периода личность Владимира Высоцкого попала в поле зрения оперативной разработки КГБ? Не с того ли момента, когда он стал завсегдатаем квартиры Левона Кочаряна? Ведь сборища подобного рода не могли остаться без внимания со стороны такого ведомства, как КГБ.

Я был душой дурного общества,И я могу сказать тебе:Мою фамилью — имя — отчествоПрекрасно знали в КГБ.

Так пел Владимир Высоцкий еще в 1961 году, в том году, когда к руководству КГБ пришел Владимир Семичастный, бывший лидер союзной комсомолии, прославившийся в 1958 году своей грозной речью против Бориса Пастернака. Во времена, когда КГБ возглавлял Владимир Семичастный, чекисты не упускали из поля своего зрения представителей различных творческих союзов и весьма плотно опекали их во всех местах их обитания, будь то стены родной творческой организации или стены чьей-то частной квартиры, где за рюмкой-другой горячительных напитков языки у людей развязывались сами собой. Кое-кого из «знаменитостей» того времени лично «вел» председатель КГБ. Бывший в то время главным редактором «Комсомольской правды» Борис Панкин вспоминал, что когда он в 67-м в Переделкино в тесном кругу членов Бюро ЦК ВЛКСМ встречал Новый год, то с ними находился и Семичастный, который в пылу откровения заявил: «У меня есть на Лубянке три комфортабельные камеры — с ванной, с телевизором, даже с письменным столом, которые я берегу для трех главных редакторов: Твардовского, Полевого и Панкина».

Высоцкий, попав в поле зрения КГБ как исполнитель собственных песен далеко не невинного характера, в 1964 году стал к тому же и актером нового театра, который отныне в анналах КГБ занимал отнюдь не последнее место.

После того как в мае 1967 года на место председателя КГБ пришел «интеллектуал» Юрий Андропов, делу надзора за представителями творческой интеллигенции было придано еще более серьезное значение. Стараниями нового председателя в недрах КГБ возникло новое управление (Идеологическое), получившее порядковый номер — 5. К этому времени Высоцкий уже приобрел прочную славу идеологически не выдержанного «объекта», и надзор за ним со стороны руководства КГБ был усилен. Склонность артиста к чрезмерным возлияниям в комитете только приветствовалась, и кто знает, не было ли среди случайных собутыльников Высоцкого подсадных уток с Лубянки.

Несколько позднее министр культуры СССР Петр Демичев напишет о Владимире Высоцком строки, объясняющие многое в отношении властей к неугодному артисту: «На творческой судьбе, поведении и умонастроении Высоцкого пагубно сказались его идейная незрелость, а также личные моменты, как брак с французской актрисой М. Влади, приверженность к алкоголизму, что усугубляло его душевную драму и раздвоенность, приводило к духовному и творческому кризису».

В архивах знаменитого 10-го отдела 5-го Управления КГБ, занимающегося надзором за советской интеллигенцией, наверняка до сих пор хранятся подробные отчеты агентов, наблюдавших за Высоцким. И кто знает, может быть, в скором времени отчеты эти будут рассекречены и глазам нашим предстанут строки сродни тем, что уже появились в нашей печати в последнее время:

«От агента «Алексеева» получен сигнал о том, что поэт А. Еременко передал рукопись в издательство «Советский писатель» для возможного опубликования.

От агента «Кларина» получена информация об идейно незрелых моментах в творчестве эстрадных драматургов М. Жванецкого и М. Городинского. Материалы направлены в 5-ю службу КГБ по Москве и Московской области.

От агента «Кларина» получена рецензия на расшифрованную запись неофициального концерта политически незрелого содержания М. Задорнова. Материалы используются при подготовке профилактики М. Задорнова.

В отношении профилактированного Московской писательской организацией по нашим материалам в связи с провозом идейно вредной литературы члена СП СССР Б. Окуджавы проведены мероприятия по его изучению в период пребывания в загранкомандировке в Италии. Изучение проводилось через возможности резидентуры и через агента «Александрова», выезжавшего вместе с Б. Окуджавой в качестве сопровождающего. По нашей просьбе УКГБ БССР по Брестской области организован тщательный таможенный досмотр Б. Окуджавы.

Проводились ОТМ (оперативно-технические мероприятия — «слежка») в отношении режиссеров Ю. Карасика, Э. Лотяну, Г. Панфилова, В. Меньшова, которые, по оперативным данным, пытались осуществить организационную негативную деятельность.

От доверенного лица «ГАИ» получена информация о контактах гл. балетмейстера ГАБТ СССР Ю. Григоровича с отщепенцами Барышниковым и Макаровой с целью пригласить их для участия в Международном форуме деятелей культуры. Доложено руководству КГБ.

От агента «Светло» получено сообщение о попытках режиссера и актера Театра сатиры А. Миронова спровоцировать события в спектакле «Тени» по пьесе Салтыкова-Щедрина на события сегодняшней действительности. Информация доложена руководству.

В качестве агента органов КГБ СССР завербована актриса театра «Современник-2» — Евгения Рюмина…

Согласно указанию руководства Управления, составлена справка в отношении политически неверных акцентов, допущенных в спектакле Театра им. Ленинского комсомола «Диктатура совести» отдельными актерами, в числе которых О. Янковский».

Между тем радость Владимира Высоцкого от получения заграничной визы могла показаться преждевременной. 30 марта газета ЦК КПСС «Советская культура» поместила на своих страницах письмо журналиста из Новокузнецка М. Шлифтера, в котором тот описывал февральские гастроли Высоцкого в своем городе. Шлифтер писал: «Поет он с хрипотцой, тусклым голосом, но, безусловно, с душой… Едва ли не на второй день пребывания Владимира Высоцкого в Новокузнецке публика стала высказывать и недоумение, и возмущение. В. Высоцкий давал по пять концертов в день… Подумайте только: пять концертов! Обычно концерт длится час сорок минут (иногда час пятьдесят минут). Помножьте на пять. Девять часов на сцене — это немыслимая, невозможная норма! Высоцкий ведет весь концерт один перед тысячью зрителей, и, конечно же, от него требуется полная отдача физической и духовной энергии. Даже богатырю, Илье Муромцу от искусства, непосильна такая нагрузка!»