Нет сигнала - Александр Верт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как несостоявшийся писатель, Иван Ободов смотрел на ученых как на представителей одной очень странной волчьей стаи и рисовал в воображении их историю.
Артур Дёмин был молодым свирепым волком. Он дождался, когда прежнего вожака подстрелит охотник, и не стал его защищать, просто позволил раненому товарищу рухнуть в снежный сугроб, а потом наблюдал за тем, как охотник снимает с него шкуру. Теперь он объявил себя вожаком, но стая чуяла предательство и не принимала его по-настоящему.
Маргарита Давыдова – старая волчица, сильная, но уже успевшая навоеваться. Она принимает молодого вожака с терпеливой снисходительностью, ступает, хромая, по снежным сугробам, но всегда готова защищать выводок своих волчат. Маленьких, белых и пушистых в воображении Ободова, и огромных и синих в реальности.
Сотников – он же Влад – вообще чужак в этой стае. Огромный черный волк, каким-то странным образом прибившийся к серой стае. Он мог бы стать вожаком, но не захотел, забавлялся самомнением Дёмина и предупредительно порыкивал, когда тот забывался.
Были в этой стае еще забавные экземпляры. Хилый трус, этакий вечно трясущийся от ветра сухой волк, который тихо жмется к молодому вожаку и опасно смотрит по сторонам. Белый волк, альбинос, удивительный внешне и обычный внутри, сильный, быстрый, исполнительный, совсем не заинтересованный в разборе власти. А еще был серый пушистохвостый волк, дружелюбный как собака, мечтающий всех помирить, но молча прячущий нос под лапы, пока никто по нему не щелкнул.
Много кто здесь был. Например, сорока-лаборантка и два грузчика-бобра, копатели-кроты и пара червей.
Придя в лабораторию сегодня, Иван думал, что если бы люди знали, что он о них представляет, то наверняка перестали бы с ним разговаривать, разве что начальник станции Майкл Кракс посмеялся бы, потому что бурым медведям положено смеяться над рассуждениями хитрых лисов вроде Ободова.
Тихо зайдя в лабораторный корпус с зеленой вывеской на двери, он махнул рукой парню за компьютером и направился к кабинету Сотникова. Парень, почти незнакомый ему, поднял глаза и странно на него посмотрел. У него даже губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но не решился. Иван от этого наблюдения усмехнулся. С ним часто не решались заговорить. Одни считали его слишком грозным, другие слишком занятым, а третьи просто знали пару его журналистских псевдонимов и потому предпочитали помалкивать.
Постучав костяшками пальцев по дверному косяку, он не стал ждать ответа и тут же открыл дверь.
Увиденное его поразило. Берлога Сотникова явно ему больше не принадлежала. На столе в центре комнаты стопками, кучами, бесформенными муравейниками были свалены бумаги, в которых копошились в поисках информации. Анализаторы, похожие на металлические шкафы, мерно гудели и мерцали разноцветными лампочками. В пузатой колбе над старомодной спиртовкой что-то побулькивало, и желтая жижа покрывалась золотистой пеной.
Во главе всего этого хаоса вместо педантичного Сотникова в кресле восседал Дёмин, только Иван его в первое мгновение не узнал. Обычно прилизанный красавчик теперь утонул в широком белом халате. На носу у него были огромные круглые очки. На левой линзе мерцали синие знаки, но при этом Артур внимательно смотрел на прозрачное изображение голограммера. Сейчас для Ивана он впервые походил на человека, а не на напомаженную куклу очень богатой девочки. Ивану даже показалось, что в этот момент он впервые увидел перед собой ученого, охваченного работой настолько, что тот не сразу заметил вторжение, а когда заметил, содрогнулся и первым делом поправил рукой растрепанные волосы.
– Что вы здесь делаете? – зло спросил он. – Это закрытая лаборатория с ограниченным доступом.
Иван на это тут же показал свою идентификационную карту, которая висела у него на груди под толстовкой вместе с удостоверением спецкора и брелоком в виде маленького плоского скелета, будто героя детских ужастиков.
– У меня есть доступ ко всем помещениям, – спокойно ответил он и демонстративно приложил карту к панели у двери. Та тут же вспыхнула зеленым, подтверждая его слова.
Разумеется, были исключения. В технические отсеки он, к примеру, мог попасть только с разрешения начальника станции, а в часть комнат и вовсе лишь в его присутствии. Снимать технически он мог все, но ни одна фотография не могла быть опубликована без личной подписи начальника станции. Только со статьями Майкл Кракс дал ему послабление, приняв его честное слово на веру. Нарушать правила Ободову было невыгодно, хотя ему предлагали немалые суммы за слив разного рода информации, но это значило поставить крест на своей карьере, а Иван на это не был согласен, потому с чистой совестью улыбался, глядя Артуру в глаза.
– В любом случае я хочу, чтобы ты убрался, – бросил ему Артур, не пытаясь скрыть своего раздражения. – Мне нужна тишина.
Впервые Ивану не хотелось шутить на тему его занятости, только узнать, где Сотников, но тут он ощутил, как робот-переносчик коснулся его локтя рукой, удивился, обернулся и тут же понял, что проезжавший мимо робот выполнял команду. У стены чуть в стороне стояла Маргарита и держала пульт управления, а сама выразительным взглядом просила подойти.
Ничего не понимая, Иван кивнул, поспешно извинился перед Артуром – правды от него все равно не добиться – и шагнул к Маргарите.
– Что происходит? – спросил он сразу.
– Не здесь, – ответила она и жестом дала понять, что надо следовать за ней.
Маргарита молча вывела его к одному из шлюзов.
– Одевайтесь, – сказала она, кивая на ящики с хранящимися там скафандрами. – Вы должны это увидеть.
Иван не спорил, мгновенно впрыгнул в защитный комбинезон, плотно затянул перчатки и ботинки, надел шлем и специальным прибором проверил все на герметичность. Нажатие одной кнопки – и серебристо-серый костюм цвета мокрого речного камня надулся, замер, а потом восстановил воздушный баланс, дальше нужно было встать на специальную панель спиной к стене. Программа сама находила пазы и устанавливала газовые баллоны, совсем легкие для Ободова и тяжелые для новичков.
Он был уже готов, а Маргарита
