Изгиб грани - Олег Артюхов

между прочим, я категорически не желал помирать и спутников своих терять не хотел. По ходу общения я понял, что они сильные и надёжные стражи, но неопытные бойцы. Да, и я не бог весть какой вояка. Но деваться некуда и выбирать приходится между плохим и очень плохим.

– Я полагаю, что где-то впереди нас поджидают враги. Вы уже поняли, что меня, а значит теперь и вас, хотят убить. Кто и за что, понятия не имею. Но, похоже, схватки нам не избежать, и нападение может произойти в любой момент. Поэтому советую вспомнить все свои боевые навыки и быть начеку. Кто из вас хорошо знает местность?

– Я, – вскинулся Лихур.

– Карту видел? – Он кивнул. – Есть ли возможность изменить маршрут?

– Да, но трёх мест нам не миновать. Скоро мы доберёмся до ущелья Лаки, в котором крутые изрезанные карнизами стены, в которых можно устроить засаду. Миновав ущелье можно двинуться несколькими путями, но неизбежно придётся пройти между горой Кири и Жёлтым озером по узкому коридору. Это второй опасный участок. Дальше, проще. Местность понижается и до Большой Реки есть много путей. А вот через саму Большую реку в этой части её течения можно переправиться только в одном месте, поскольку выше и ниже сплошные пороги, водопады и водовороты. Это третий опасный участок.

– Ясно. А возможно ли пройти южнее, – я указал рукой на юг.

– Нет. Там скалистые горы, за ними два озера, сплошные болота и непроходимый лес. С другой стороны, – Лихур махнул на север, – то же самое, но горы пониже, а за ними множество мелких солёных озёр и сплошные болота.

– Понятно. Слушай мою команду. Лихур идёт налегке первым, за ним в десяти шагах Сагни. Основная группа движется в ста шагах за ними. Замыкающий Акти. В пути изъясняться только жестами и сигналами. При малейшей опасности Сагни докладывает либо мне, либо Сину. Привал возле ущелья Лаки. Вопросы есть? Тогда вперёд.

Лихур и Сагни передали свои дорожные сумки Рахуру и Нигиру и исчезли среди кустов и камней. Через пару минут мы двинулись следом по окраине плато, и, хотя местность то повышалась, то понижалась, по сравнению с каменной свалкой, что осталась позади, казалась почти проспектом. Я кое-как приспособился и, войдя в ритм движения, рассмотрел окружающую панораму.

Вокруг серыми и красно-коричневыми пятнами раскинулось каменистое плато, покрытое куртинами колючих кустарников и редкими деревьями, в которых суетились какие-то пичуги и мелкая живность. Вдалеке зеленела полоса тропического леса, очерченная двумя линиями гор: невысоких жёлто-зелёных вблизи и лилово-голубых у самого виднокрая.

Мы шагали и шагали на юг. Прошёл час, другой, и под безжалостными лучами экваториального солнца моё благодушное настроение испарилось. Казалось, полдень онемел от зноя. Тени исчезли. Камни и воздух раскалились. Одежда насквозь пропиталась потом и солью, а поклажа повисла на плечах невыносимой тяжестью. Беспощадное светило слепило усталые глаза, и, когда в них уже завертелись серо-зелёные круги, появился Сагни и, хрипло дыша, проговорил скороговоркой.

– Ущелье в ста шагах впереди. Лихур спрашивает: пойдём поверху или понизу?

От жары, духоты и недостатка кислорода я уже почти ничего не соображал и лишь слабо махнул рукой Сину. Тот, оглядев местность, посмотрел на меня и хрипло произнёс:

– Пойдём низом. Там вода и прохлада. Мы здесь остановимся, а вы поищите место для спуска.

Разгрузившись, мы забрались в узкую тень у нагромождения камней. Я стянул куртку, привалился спиной к относительно прохладной поверхности, вытянул ноги, глотнул воды и незаметно отключился. Сказалась тревожная бессонная ночь, отсутствие нормальной пищи, сумасшедшая гонка под палящим солнцем и обезвоживание. Разбудил меня толчок в плечо. Надо мной склонился Син и тихо сказал:

– Пришёл Лихур.

Я со стоном поднялся на ноги и подошёл к моим спутникам, собравшимся вокруг разведчика.

– … вверх по ущелью большая низина, осыпь с ручьём и водопад. Рядом плоский карнизный выступ.

Глядя на испачканные грязным потом усталые лица гигантов, я подавил желание немедленно объявить привал, и коротко сказал:

– Добро. Готовимся к спуску. Отдохнём внизу, там же устроимся на ночёвку.

Воины кивнули и взвалили на плечи поклажу.

Через полчаса мы добрались до широкой расщелины, в глубине которой между камней пенился поток, падающий в ущелье узким водопадом. Син осмотрелся и определил порядок и очерёдность спуска. Пока я, лёжа на животе и замирая от страха, заглядывал в тёмную пропасть ущелья, Рахур, порывшись в одной из сумок, извлёк две бухты тонкого, но невероятно прочного троса. Фал закрепили на прочном выступе и сбросили вниз.

Первым отправился вниз Лихур. Он подёргал трос, обвязался страховкой, которую прихватили могучий Акти и Син. Лихур подмигнул мне, скользнул по карнизу и скрылся за краем. Минут через пять трос дёрнулся и снизу раздался приглушённый крик.

Спустя час мы все стояли на дне каньона. В этом узком ущелье несла свои воды бурная река Лаки, берега которой вплоть до отвесных каменных стен покрывала мелкая и средняя галька. Оглядевшись, я понял, что в сезон дождей распухающая от избытка воды река заполняла всё ущелье до краёв и яростно точила отвесные скалы. Сейчас поток нёс мутные воды лишь в середине в пределах русла.

После убийственной гонки и перенесённого напряжения спуска, меня буквально шатало от усталости, да и мои спутники тоже выглядели не лучшим образом. В насквозь промокших от липкого пота рубахах они, молча, сидели, свесив руки и головы, и с наслаждением вдыхали прохладный воздух. Вокруг беспорядочно валялись мешки, оружие сброшенные куртки и побелевшие от соли головные платки.

К счастью искать место ночёвки не пришлось. Неподалёку от чаши водопада под каменным козырьком обнаружилась ровная песчаная площадка. Однако спать на песке означало гарантированную простуду. И подстилку изготовить было не из чего, поскольку вокруг не росло ни единой травинки. Задача решилась чуть позже, когда Рахур отыскал неподалёку несколько завалов принесённого рекой сухого плавника.

Пока мужики устраивали стоянку, я направился к реке. Забравшись на большой плоский валун у самой воды, я буквально упивался спасительной прохладой. Река оглушительно шумела, но в тот момент я воспринимал этот грохот, как мелкое неудобство. Глубоко втягивая наполненный влагой свежий воздух, я поднял голову, и злорадно окинул взглядом край ущелья, где мерцал воздух от изливающих нестерпимый жар раскалённых камней.

Слегка передохнув, я включился в устройство лагеря. Покончив с неотложными делами, народ занялся приведением себя в порядок. Лично я с нетерпением ждал этого момента. Кожа чесалась, и одежда противно липла к телу. Мне нестерпимо хотелось смыть пот и простирнуть насквозь просолившуюся одежду. Осмотрев берег, я начал было прикидывать, где