Практическое руководство по злу - overslept
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кэтрин, — хрипло прошептал Хакрам, — смотри.
Я взглянула на высокого орка и огляделась. Мы ехали по своего рода рыночной площади, заполненной до краёв сотнями фейри. Киоски, которые представляли собой буйство шёлка и светлого дерева, предлагали множество чудес. Какой-то одноглазый старик с кожей тёмной, как у сонинке, предлагал бутылочное желание, лунный свет, сотканный из серебра, и сердце некогда доброй женщины, всё это было разложено на элегантном одеяле из сплетённых ветров. Столь же удивительные площадки простирались насколько хватало глаз, вся площадь была слишком велика для той ширины, которую предполагали окружающие стены.
Я увидела, как Масего с острым интересом разглядывал то, что торговец представил как капли крови Вечного Короля, и пнула его ногой. Он подпрыгнул от неожиданности и смущённо кашлянул.
— Только начни покупать здесь вещи, и оглянуться не успеешь, как уже дюжина разных фейри владеют кусочками твоей души, — прошипела я.
Он заупрямился.
— Не то чтобы она была нужна мне вся, — прошептал он в ответ.
Это была самая хвалебная вещь, которую я когда-либо слышала от него, и я в отчаянии потёрла переносицу.
«Кэллоу никогда бы не продал душу вот так», — раздражённо подумала я. Ну, за исключением того, что однажды я сама стала злодеем. Так что, возможно, один, продавший свою душу подобным образом, всё-таки найдётся, но насчёт остальных кэллоу я не сомневалась. Я уставилась на Масего, пока он раздражённо не сдался.
— Не дуйся на меня, ты же взрослый мужчина, — пробормотала я.
Когда я успела стать голосом разума? Люди должны отговаривать меня от чего-то, а не наоборот. Тем не менее, мы с этим разобрались, поэтому я снова обратила своё внимание на рынок. Я была уверена, что Хакрама не заинтересовали бы здешние товары. Взгляд орков на экономику заключался в разведении скота, грабежах других кланов и случайном обмене. Кроме книг и выпивки, в палатке Адъютанта было не так уж много, я бы знала: я рылась в его вещах по крайней мере раз в месяц, когда мне становилось скучно. Так на что же он пытался мне указать? Я начала уделять больше внимания самим фейри, а не товарам, из-за которых они торговались, и не их внешний облик привлёк моё внимание, а их поведение.
Два фейри торговались из-за серебряной цепочки почти небрежно, плавно переходя от одного к другому, пока не стало ясно, что мужчина, который выглядел как дворянин, переживший трудные времена, — его одежда была поношенной, а руки без колец — не мог позволить себе цепочку. В этот момент он стал публично стенать об отсутствии у него богатства, и жалобы его изливались в два раза дольше, чем длилось время торгов. Здесь было что-то не так, как будто они исполняли роль вместо того, чтобы по-настоящему разговаривать. Ещё дальше я увидела прекрасную, как и подобает фейри, но из простого сословия женщину, отрезающую свои прекрасные золотые локоны и предлагающую их в обмен на драгоценный камень, и именно тогда наконец до меня дошло. На другой стороне рыночной площади я нашла серьёзного на вид мужчину, который закладывал фамильное кольцо без драгоценного камня в обмен на красивый гребень из слоновой кости. Это была старая сказка, с которой дети в Кэллоу росли, слушая её как предупреждение о слепых добрых намерениях. Я поняла, что они проживают разные истории. Все они. Из сотен бесед, здесь происходивших, не было ни одной, результат которой не был бы предрешён.
Этого было достаточно, чтобы заставить меня вздрогнуть. Они могли выглядеть почти как мы, но фейри были другими. Особенная форма жизни, подчиняющяяся совершенно другим правилам. Целый народ актёров, совершающих своё действо ещё до того, как родилось само Творение. Интересно, сколько раз они рассказывали свои истории? Если Роли были бороздами, проделанными в Творении путём повторения, накапливая от этого силу, то это была целая раса Именованных. Все, от трубочистов до самого короля, следуют по намеченным для них путям. И теперь я вошла в самую гущу их мира с ложью на устах, бросившись с головой в лабиринт переплетённых историй, которые не прерывались с самого начала существования. Боги Внизу, это было опаснее, чем я могла когда-либо придумать. Я заставила себя улыбнуться и села прямо на своём коне, когда мы проезжали через рынок. Я встретилась взглядами с Хакрамом и увидела в нём страх, отражающий мой. Мы вляпались по уши. Как никогда.
— На этом мы, должно быть, и расстанемся, Леди Марчфорд, — внезапно объявил герцог Иней.
Я могла видеть интерес и восхищение в его слишком голубых глазах, когда он наблюдал за нами, давно прогнав первоначальное отвращение к нашему присутствию. Несмотря на это, он был более чем готов переложить ответственность за наше присутствие на Барона. «Интересно, это тоже какая-то история?» — подумала я. Возможно, не было точно такой же сказки, в которую бы вписались мои сегодняшние действия, но если бы какая-то история оказалась достаточно близка, они могли бы действовать приближённо к ней. А может, и нет. Их споры о том, кто будет отвечать за нас, казались слишком органичными, совсем не похожими на торгующихся фейри позади нас. Казалось, что они действительно не были уверены в исходе, независимо от того, насколько гладко прошёл разговор. И всё же, насколько я могла полагаться на это впечатление? Фейри были одними из величайших лжецов, когда-либо существовавших. Здесь было слишком много неизвестных, чтобы я могла хорошо разобраться в ситуации.
— Я совершенно уверена, что мы встретимся снова, — сказала маркиза Северного Ветра, сверкнув голодными зубами. — С нетерпением жду этого.
— Я уверена, что наш дорогой Барон будет очень заботиться о вас, — добавила Леди Трескающегося Льда, улыбаясь тому фейри, о котором шла речь.
— Ваш приём был самым любезным, — ответила я, стараясь избежать даже намёка на долг.
Дворяне закивали и проскакали мимо каменного дома, слишком белого, чтобы быть из Творения, и исчезнувшего, как только они свернули за угол. Барон повернулся к нам с бесстрастным лицом.
— Поскольку его величество не давал мне указаний привести вас под свою крышу, похоже, вы поселитесь во дворце для
